Попробуй спрятаться

Арсений провел ментальным локатором по дому Фаины, наткнулся на еще одного человека…

Нашел Извекова!

Собрался по нему ударить!…

Но Платон опять исчез. Успел переместился за мгновение до того как Сенька по нему ударил!

«Что за бестолочь такая! — разозлился Сенька. В тот момент Журбин уже подходил по сеням к двери в жилые помещения, получал тычки от конвоиров. — Ты собрался в прятки со мной поиграть?!»

На собственном опыте, Сенька знал, как тяжело перемещаться несколько раз подряд за короткий отрезок времени: довольно быстро наступает разбалансировка интеллекта. Игра в прятки не могла продлиться долго, Платон не будет бесконечно прыгать по телам!

Но раз он это делает…, то есть причина. Миранда, бывшая напарницей Платона предупреждала: Извеков никогда не работает без подстраховки. Сунешься, не зная брода, наткнешься на сюрприз.

Но Сенька не поверил. Мгновенно определив Платона, он ударил по мозгу его носителя! Почувствовал как опадает чье-то тело. Возликовал!

«А ты силен, мой мальчик… — прозвучал в голове Арсения до жути знакомый, печальный голос. Сенька на мгновение опешил, снова нашарил ускользнувший интеллект Извекова, собрался нанести еще один удар! Он мог наносить их долго, одного за другим подавляя резервных носителей Платона! Но голос снова зазвучал: — Не торопись! Погибнем все… И это правда».

Солгать телепату невозможно. Говоря «погибнем все», Извеков ощущал уверенность.

«Первой убьют Миранду, — предупредил Платон. — Потом тебя. А после всех моих носителей. Если мы не договоримся, из этого дома никто живым не выйдет».

Неслышимый для посторонних ментальный разговор и телепатическая схватка продолжались краткое мгновение. Журбина втолкнули в темную комнату.

— Включите свет и уходите, — раздался негромкий скрипучий голос. — Валера знает, что нужно делать. Слушайте его.

Говоривший находился в дверном проеме смежной комнаты, за спиной Арсения. Когда в просторной горнице Фаины вспыхнул верхний свет, вначале Журбин увидел скрючившегося на полу под подоконником блондина. Рука лежавшего без сознания молодого мужчины была неудобно вывернута, приглядевшись, Арсений увидел на запястье резервного носителя браслет наручника, цепочка которого уходила под занавеску, к батарее отопления.

Предвосхищая события, не зная как силен сбежавший от него, выросший мальчик, Извеков подстраховался: лишил блондина возможности передвигаться и нанести физический удар по волкам или другому носителю, если Арсений возьмет его под ментальный контроль.

Арсений резко повернулся к говорившему.

И сразу понял, что нанести удар по ЭТОМУ носителю не сможет никогда.

В дверном проеме, с наушниками на голове, стояла его мама. К руке мамы был лейкопластырем примотан телепорт. Палец лежал на пусковой клавише устройства.

Извеков с удовольствием разглядывал потенциального носителя. ПОБЕДА!

Арсений вырос, возмужал. Его способности не оставляли никаких сомнений — под подоконником валялся телепатически оглушенный носитель Артем, по которому парень ударил метров с десяти!

«Прекрасное тело, — подумал хроно-террорист, оглядывая широкие плечи Сеньки, вывернутые за спину, бугрившиеся мышцами руки и умное, красивое лицо. — Здесь есть за что бороться».

Говоря о том, что живыми из этого дома никто не выйдет, Извеков не лукавил. В четырнадцати километрах от деревни, в большом селе у пристани, у мощного телепорта, запитанного от кабеля в триста восемьдесят вольт, сидела женщина с наушниками на голове. Извеков проверял рабочую дистанцию устройства: едва возникнет реальная угроза существования его интеллекта, он успеет переместиться за четырнадцать километров отсюда. А здесь…

А здесь начнется бойня. Валера получил приказ не выпускать из этого дома никого, в том случае, если от Серафимы по мобильному телефону не поступит сигнал отбоя.

Себе, точнее двум его носителям — Артему и Раисе, Извеков приказал — не верить. Подозревал, что из мальчишки может вырасти весьма приличный телепат, способный контролировать его носителей и раздавать приказы через них.

…В кармане джинсовых брюк Раисы запиликал сотовый телефон, Платон, не отводя глаз от онемевшего, опешившего Журбина, смотревшего на мать, достал трубку и ответил:

— Да, Сима. Нулевая готовность. Жди.

Нажал на отбой и с усмешкой поглядел на Сеньку.

Серафима Анатольевна не подведет. Более преданного исполнителя Платон еще не видел. Серафиме даже не требовалось подтверждать приказы ментальной кодировкой — бывшая школьная техничка слушалась беспрекословно, была готова убивать за малейший косой взгляд на Господина!

А ведь когда-то…

Когда-то, под воздействием звериной ярости, Платон едва не сломал Серафиме шею. Из-за нее изворотливый и опытный диверсант Платон Извеков почти год провел в теле канализационной крысы! Чуть не сошел с ума. Несколько недель потратил на восстановление рассудка. Питался отбросами, плутал по московским подземельям, прежде чем нашел обратный путь в квартиру Ярослава Зайцева, где должен был находиться телепорт и розетка питания от кабеля в триста восемьдесят вольт.

Извеков столько сил потратил на создание убежища и прокладку из подвала от водопроводных насосов этого кабеля! Был полностью уверен в послушании тщательно подобранного резервного носителя — безвольного тугодума Ярослава Филимоновича, который по кодированному приказу, поступавшему через телефон, усаживался перед ноутбуком, надевал наушники и покорно ждал, пока Платон в него пожалует! Так было много раз, без сбоев! Филимонович оставил работу и почти не выходил из дома, не получив разрешения на уход из квартиры!

Но вмешалась Серафима. Вмешалась и пустила все коту под хвост. Влюбленная в соседа техничка однажды подслушала короткий телефонный разговор Ярослава и Платона, скумекала, что цифровой код полностью подчиняет Зайцева человеку, произнесшему шифр и…

И получила полностью подвластного ей мужа. Владельца однокомнатной квартиры в самом центре российской столицы.

Когда крыса-Платон вернулся в квартиру Зайцева, то обнаружил ее пустой. Без Ярослава и без ноутбука.

Платон едва на собственном хвосте от горя не повесился! Филимонов мог выбросить или продать как лом странный, неработающий ноутбук! Лишить Извекова возможности переместиться в человеческое тело, дать сдохну грязной крысой!

Но вовремя опомнился и начал ждать: рано или поздно, но хозяин должен был наведаться в опустевшее жилище. Пока не будет точно установлено, что телепорт — потерян, использовать хвост как удавку — рано.

Кошмар последующих дней ожидания Платон хотел бы навсегда изгнать из памяти. Он крысой совершал набеги на соседские кухни, утаскивала оттуда корки хлеба, апельсиновые шкурки, порой везло — уволакивал в норку и более приятные кусочки вроде котлет и долек колбасы. Сражался за территорию со стаями хвостатых соплеменников носителя, набрасывался на котов, пугал собак… Платон хотел бы навсегда стереть пунктирную связующую нить последовательности тех событий, забыть гулкую пустоту обшарпанной холостяцкой берлоги Зайцева, голод, страх, безумие волнения! Оставить только окончательную точку, ликование момента, когда в дверном замке заскрежетал ключ и на пороге — наконец-то! — появился живой-здоровый Ярослав.

Платон едва не бросился ему под ноги, как верный пес! Но понимая, что радоваться рано, крыса-Извеков сидела под диваном и крохотными крысиными глазками таращилась на Зайцева, молилась Небесам и Преисподней: «Пусть будет так, пусть будет так… Кто-нибудь!!!! Услышьте и сделайте так, чтоб этот рохля оставил у себя компьютер! Не выбросил, не продал, а спрятал до поры!»

Кто-то всесильный и лукавый Извекова услышал. Ярослав Филимонович хозяйской поступью обошел однокомнатную берлогу. Проверил дееспособность смывного бачка, батарей центрального отопления и крана на кухне. Вышел из квартиры…

Крыса успела проскользнуть по косяку до того, как захлопнулась входная дверь.