Страница 35 из 87
В путешествии вдоль неширокой речки напарникам уже встречались небольшие поселения, один раз они наткнулись на заброшенную деревеньку, но было слишком рано останавливаться на длительный привал: «Я продержусь еще с десяток километров, — сообщила диверсантка, — а там посмотрим, будем думать».
Думать оказалось не о чем. Не пройдя и половины отмеченной дистанции, носитель Миранды начал спотыкаться через шаг, диверсантка удерживала внучку колдуньи в вертикальном положении ценой невероятных усилий.
К высокому забору из плотно пригнанных досок Журбин ее буквально дотащил, и сам, измученный еще и поклажей из двух рюкзаков, рухнулв траву полумертвым бревном.
«Работай, Сеня» — приказала наставница и тут же отключилась. Впала в прострацию.
Но то была лишь видимость: Миранда, как проклятая, трудилась над разбалансированным, истощенным организмом изнеженной бабушкиной внучки. Приводила в порядок работу внутренних органов. Проверяла нет ли там серьезных сбоев, не привела ли она носителя в угрожающее состояние.
…Журбин некоторое время с бестолковым удовольствием повалялся под забором. Потом собрался и ментально пошарил по окрестностям…, нашел человека… Подключился.
Человек стоял на возвышении метрах в двадцати от забора. Телепат немного удивился, заставил мужика опустить голову и поглядеть под ноги…
Возвышение оказалось наблюдательной вышкой. В руках у человека был автомат. Под вышкой, чутко поводя ушами и направляя нос в сторону Журбина и Тамары-Миранды сидела овчарка. Ворчала негромко, учуяв за оградой чужаков. Но пока не лаяла.
Сенька тут же отключился от мужчины и «треснул» по собачьей голове!
Пес печально вздохнул, зевнул и лег на землю. Закрыл глаза.
Арсений поглядел на замершую без признаков жизни Тамару-Миранду и стремительно встал на ноги. То, что парень успел прочесть в голове вооруженного охранника ему крайне не понравилось!
Журбин поднялся с травы и, осторожно ступая, побрел вдоль забора.
Примерно через полчаса хмурый Арсений сел возле очнувшейся наставницы:
«Послушай, в вашем времени как к рабовладению относятся?»
«В смысле?» — не поняла Миранда.
«А в смысле: мы попали в нехорошее местечко. За забором нелегальный завод по производству кирпича. Под вышкой с вооруженным охранником барак. В барке — рабы. Их набрали из нелегалов, держат в сарае, днем выводят на работу».
Тамара-Миранда слушала, прислонившись спиной к забору. На красивом лице внучки бабушки Фаины появилось брезгливое выражение. Ноздри раздулись так, словно диверсантка вляпалась в кучу дерьма.
«Нелегальный, говоришь? С рабами…Такой завод должен стоять укромно, так что искать поблизости другое жилье бесполезно. Заночуем здесь, а дальше будет видно».
«Что тебе дальше будет видно?» — телепат, только что побродивший по головам рабов и вертухаев, набрался таких в п е ч а т л е н и й, что едва придерживал желание натравить на охранников их собственных собак!
«Мы не можем устраивать здесь кипишь, Сеня, — поморщилась диверсантка. — На территории есть мало-мальски пригодное для нас жилье? Охраны — много?»
Журбин поиграл желваками на скулах, помедлил и ответил:
«На вышке стопроцентный садист стоит… Была б моя воля, я бы его…».
«Он твой, Журбин. Но — завтра, — перебила Миранда. — Продолжай».
Арсений достал из кармана рюкзака небольшой блокнот и авторучку, начертил на листе план заводской территории, которую детально изучил используя зрение стоявшего на вышке вертухая:
«Вот тут дом с помещением для охраны. Здесь кухня. Здесь — барак с нелегалами. — Сенька лихо водил ручкой по бумаге, вычерчивая непосредственно завод. — С противоположной от нас стороны, за заводом, стоит вполне приличная избушка, в которой ночует владелец, когда приезжает сюда с инспекцией и остается на рыбалку или охоту. Сегодня шефа не будет, так что можем переночевать в его апартаментах. Туда никто не сунется, избушку охраняет злобный пес — кавказец. Если посадить собаку в будку и заставить „подремать“ никто и не подумает, что в доме люди — пес отлично выдрессирован, чужого близко не подпустит».
«Хорошая идея, — одобрила Миранда. — Отключай садиста на полчасика и выдвигаемся».
Подбираясь к хозяйскому дому, территорию огибали вдоль забора. Когда приблизились к бараку с гастарбайтерами, Арсений, ментально державший под контролем окрестности, невольно прикоснулся к их мыслям, болезненно скривился…
Люди думали на неизвестном Сеньке языке (лишь один читал суру из Корана на понятном Журбину арабском, отбивая поклоны в сторону востока), но их страдания, гнетущая тоска не требовали речевого оформления.
«Не могу понять откуда люди, — обратился Журбин к наставнице. — Ты знаешь таджикский или узбекский?»
«Да».
«Поможешь завтра объясниться? Этих людей надо вытащить отсюда, Миранда. Они в Россию р а б о т а т ь приехали, их дома семьи ждут…»
«Помогу».
Пройдя в ворота мимо «ослепшего» охранника, Арсений мысленным приказом заставил огромного корноухого кавказца спрятаться в будке и заснуть. Тамара-Миранда, ничуть не переживая относительно замершего на вышке вертухая, вскрыла на его глазах замок избушки подобранным с земли гвоздем. Напарники проскользнули в полутемную прихожую…
Сразу напротив двери стояло вздыбленное чучело медведя. В лапах зверь держал серебряный поднос, на подносе стояли два хрустальных бокала и бутылка водки.
«Гостеприимно, блин, — буркнула Миранда и вошла в большую комнату-гостиную. — Я спать, Журбин. Ты — на стреме. Через четыре часа разбудишь, я покараулю».
Диверсантка прошла в спальню, не снимая верхней одежды, бережно и привередливо уложила носителя на огромной кровати и накрылась пледом. Прежде чем совершенно отключиться, пробормотала вслух:
— Интересно, что такого мой бывший дарлинг натворил, раз в будущем «Чрезвычайное положение» объявили?.. Подобное решение принимается уже на государственном уровне, департамент лишь под исполнение берет…
Тамара-Миранда подняла брови, сонно причмокнула губами, да так и отключилась: с удивленно задумчивым выражением на лице.
…Журбин прогулялся по дому. Снаружи тот выглядел небольшим, непритязательным, внутри оказался довольно навороченным: отлично оснащенная кухни, огромный плазменный телевизор и кожаная мягкая мебель в гостиной, ванная — на уровне: с мини-сауной и современной душевой кабиной. В кабинете Арсений разыскал укромный сейф под картиной.
Маленько почесал в затылке и двинулся к окну, выходящему на внутренний двор.
По двору в направлении ворот шагал мужик в замызганных кирзачах. Думал о зарплате, мечтал в картишки отыграться…
Журбин осторожно покопался в весьма пропитых мозгах и сочинил приказ: управляющему предприятия необходимо выйти из каптерки, проверить как дела на КПП.
О том, что старший в смене охранников одновременно является и управляющим, Арсений узнал еще от вертухая на вышке. Предположил, что управляющий должен знать шифр электронного замка на сейфе. На подобные нелегальные предприятия могут и с обыском нагрянуть, так что убрать какой-то компромат из сейфа — задача для доверенного лица.
Так оно и оказалось. Бывший прапорщик Букин сходил до КПП. Сам не понял, что ему здесь понадобилось и ради профилактики наорал на сторожа.
Журбин задал Букину телепатический вопрос, прочитал в его мозгах нехитрую цифровую комбинацию и открыл сейф.
Внутри стального ящика лежала тощая стопочка стодолларовых купюр. Внушительная пачка российских ассигнаций. Пятнадцать иноземных паспортов: как раз по числу находящихся в бараке нелегалов.
Журбин вздохнул, пролистал корочки, поглядел на смуглые неулыбчивые лица работяг. И положил паспорта в нагрудный карман камуфляжного жилета. Деньги из сейфа — выгреб. Была бы его воля, он вообще б здесь все спалил! Вывел за забор людей, раздал им паспорта и деньги, а заводик и постройки — к чертовой матери!