Фэнтези

- Кирк, мы должны пойти в храм.

- Для чего?

- Не хочу, чтобы кто-то посмел упрекнуть малыша в том, что мы не женаты.

- Какого еще малыша?

- Моего. Твоего. Я молчала, пока могла, но дальше ждать уже просто бессмысленно.

- Есть другой, лучший, способ решить его участь. Сходи к Труди, нашей старухе. Она даст отвар, и проблема исчезнет.

- Кирк, я не хочу.

- Мне не нужен ребенок.

- Семьи без детей не бывает.

- Семьи? А с чего ты решила, что мы - семья? Я тебя вовсе не звал, ты сама потащилась за мной. Я не стал возражать. Но при чем здесь семья? Ты что, думаешь, я возьму в жены девицу, которая мне отдалась чуть не в первый день после знакомства? Которая год волочилась со мной по полям, наблюдая отрядную жизнь? Не смеши!

- Ты не смеешь...

- Не смею ввести в дом особу с такой репутацией, как твоя. Моя жена должна быть из хорошей семьи. Быть богатой, хорошенькой, очень молоденькой. Мне не нужны незаконные дети. Понятно?

- Придется смириться, Кирк. Все знают, что я была с тобой рядом весь этот год. Многие даже сейчас видят: я в положении. Когда ребенок родится, любой скажет, чей он.

- Ребенка не будет, - отрезал Кирк. - Завтра мы вместе пойдет к Труди, и ты сама знаешь, что будет дальше. Пора заканчивать с этой историей. Так будет лучше для всех.

...Завтра она вообще никуда не пойдет! Айрин знала об этом. И знала, что сделает. Она уйдет! Ее дочери вовсе не нужен такой отец. Дочери? Да! У нее будет дочь, потому что ей вовсе не хочется, чтобы родился сын. Мальчик со временем станет таким, как его отец. Она родит себе дочь, черноглазую девочку. Они вернутся назад, в Гокстед, и... Что случится потом, Айрин просто не знала, но ей почему-то казалось, что выход найдется. Сейчас главным было исчезнуть.

Наверное, Кирк не подумал, что Айрин решится уйти среди ночи. Когда она вышла, никто не пытался ее удержать.

План был прост: скрыться как можно дальше от лагеря и попросить тех, кто служит в обозе, который идет за отрядом, помочь ей вернуться назад. Айрин скажет им, что ее муж был убит, а она ждет ребенка и хочет вернуться домой, к родным, чтобы спокойно родить.

Айрин шла, ничего не боясь. Она знала, что враг за спиной, впереди лишь свои.

Уже стало светлеть, когда яркая вспышка прорезала небо, на миг задержав ее взгляд. Это было красиво, и Айрин застыла, решив посмотреть, что случится потом.

Развернувшись блестящею лентой, сияние стало мерцать и менять свою форму. Оно теперь стало похожим на мягкую тучку, которая переливалась как яркая радуга... И вдруг пошел "дождь" без капель. Бесплотные струйки-лучи необычного черного цвета рванулись к земле, извиваясь, как щупальца... И Айрин вдруг ощутила, что она лишается сил. Ноги стали, как ватные, а голова поплыла... И тогда она вдруг поняла, что случилось, и душу объял ужас. Баек о черных Лучах она слышала больше, чем нужно, но только сейчас поняла, что сама угодила в них.

- Нет! Моя девочка... Что с ней? Что будет с ней после того, как она побывала в Лучах? На кого она будит похожа? Сумеет ли выжить?... И жить... Не хочу... Никогда... Ни за что... Не хочу потерять ее...

Дальше был только мрак...

Вокруг снова царила тьма, но совершенно другая... Такая, какая ночами бывает в палатке... Горели какие-то свечи... Две? Три? Или даже все пять? Айрин из не могла сосчитать, потому что огни то сливались в один язычок, то опять начинали двоиться и множиться... Рядом с ней был Кирк... Он просто сидел и держал ее за руку.

- Все хорошо... Все в порядке... Я так волновался, что ты не вернешься, любимая... Что я уже никогда не увижу тебя... - (он как будто забыл о жестоких словах, что сказал ей недавно.) - Любовь моя... Как же я рад, что ты снова со мной...

Айрин что-то хотела ответить, но не было сил.

- Помолчи... Помолчи пока... Выпей лекарство, оно придаст сил...

Края глиняной чашки казались холодными, а сам напиток пах горечью.

- Выпей, любовь моя...

Горло ожгло, как огнем.

- До конца...

Айрин выпила все и... Заснула? Лишилась чувств? Был холод и была боль... А еще очень много воды... Или крови? Кто вылил ее на постель? Для чего? Холод... Мрак... Страх...

- Пришла в себя, попрыгунья? Ну, будешь жить!

- Труди? Откуда вы?

- Да вот зашла посмотреть, что с тобой.

- Моя дочь...

- Ее больше нет. И других тоже не будет.

- Что?!

- А ничего. Ты решала сама. Я ведь сразу сказала ему, когда ты послала за отваром, что он убивает способность рожать...

Слово за слово... И Айрин вдруг начала понимать, что случилось той ночью. Она заплутала и, сделав крюк, снова вернулась к их лагерю. Вспышка Лучей погасила сознание... Утром один из дозорных нашел ее, сразу узнал и принес к Кирку, а потом...

- Где Кирк?!

- Повел отряд дальше. Не век же ему сидеть рядом с твоей юбкой, - чуть грубовато ответила Труди. - Он сделал все, что ты просила, и хватит!

- Просила?! О чем?

- Ладно, я не должна осуждать тебя. Я понимаю, что этот ребенок не должен был жить. Лучи - страшная вещь, и не каждая сможет рискнуть подарить жизнь чудовищу. Я никогда не бывала в столице, но слышала, что там таких убивают. Что есть специальная "Служба", которая ловит уродов и жжет на костре... Ты дала ему легкую смерть...

- Вот так я и узнала, что было. Тогда я совсем обезумела. Я была очень слаба, не могла даже встать, но, вернись Кирк, не знаю, что сделала бы... И он больше вообще не вернулся. Потом мне сказали, что он погиб в этот же день, в бою. Я проклинала его и... Жалела. И продолжала любить. Я ведь помнила, как он со мной разговаривал в самый последний раз и как пытался утешить... Я верила, что, не смотря ни на что, он любил меня. Что Кирк, как Труди, считал, что младенец родится чудовищем. Что все равно малышу не дадут жить. Что из-за Лучей, изменивших ребенка, мы все трое можем погибнуть...

Сначала я просто звала Смерть. Потом, убедившись, что нужно жить дальше, решила отправиться в Лонгрофт... Когда в мои руки попал "Свод Законов", где я прочитала о том, что любой человек, побывавший в Лучах, вправе жить, как бы они ни изменили его, я едва не лишилась рассудка. Кирк знал это, как любой сотник, ведущий за Море отряд.

И любовь умерла, я его начала ненавидеть. А вместе с ним всех остальных. Мне казалось, что мир должен мне заплатить за его преступление... И в то же время, я знала, что я пустоцвет, я не женщина, я - никто... Я хотела иметь сразу все, и не верила, что я достойна жить так, как другие...