Идти на ощупь

* Будьте добры, машинку здесь оставьте, - попросил он, но прозвучало это как приказ.

Залицкий приготовился вступить в перепалку. Где это видано, чтобы полицию заставляли идти пешком, как холопов к барину. Но Семен Сергеевич пресек эту попытку до того, как Алексей успел открыть рот.

* Конечно-конечно, Леша, посиди в машине, я быстро.

Молодой человек провел Видного через железную калитку. От нее к дому вела дорожка, выложенная круглой тротуарной плиткой. Особняк, открывшийся за деревьями, заставил неискушенного в вопросах архитектуры Семена Сергеевича на секунду остановиться в изумлении. Почему-то он ждал от местного толстосума высоченного терема с башенками и многочисленными балконами. Вместо этого посреди тенистого парка стоял небольшой двухэтажный дом, облицованный темным деревом. Одна из стен дома была полностью стеклянной и уютно светилась в темноте. Перед ней располагалось небольшое патио с мягкими креслами и шезлонгами, укрытыми на ночь белым брезентом. Откуда-то из-за угла к ним навстречу легкой походкой вышел сам хозяин поместья, высокий мужчина лет пятидесяти, подтянутый, по случаю моды на здоровый образ жизни, но не слишком худой, ввиду чрезмерного благополучия.

* Свободен, - коротко бросил Роман Кораблев охраннику и повернулся к Видному с таким выражением лица, как будто после долгой разлуки встретил дальнего, но горячо любимого родственника. - Семен Сергеевич, рад видеть!

Видный был несколько озадачен таким приемом. Он, конечно, встречал Кораблева несколько раз на городских мероприятиях, но не думал, что тот его запомнит.

* Добрый вечер, Роман Ильич, добрый вечер.

Он ответил на неожиданно крепкое рукопожатие хозяина и проследовал за ним в небольшую беседку чуть в стороне от дома, которую поначалу не приметил в сумраке. В беседке тоже стояли кресла и массивный деревянный стол. Из темноты бесшумно вынырнула девушка, поставила перед ними лампу с горящей внутри свечой и две чашки ароматного кофе. Роман Кораблев подождал пока его гость усядется, а затем подвинул свое кресло чуть поближе к собеседнику.

* И какие же вопросы возникли ко мне у наших доблестных правоохранительных органов? Признаюсь, ваш звонок меня удивил и заинтриговал. Дело в том, что я работаю исключительно в рамках действующего законодательства.

* В этом нет сомнений, Роман Ильич, абсолютно никаких сомнений, - поспешил заверить его Видный. - Дело, о котором мне необходимо с вами переговорить касается последних событий, произошедших в нашем городе. Вы в курсе, что недавно был убит сотрудник одного из ваших ресторанов?

* Да, я слышал об этом, но, насколько я понял, это были обычные грабители.

* Есть основания полагать, что нет, - возразил Семен Сергеевич. - Кроме того, в тот же день было совершено еще одно убийство, а сегодня днем напали на девушку, кстати, служащую того же ресторана.

Кораблев нахмурился, на скулах заиграли желваки. Он, определенно, был неосведомлен о произошедшем, а быть неосведомленным не входило в его привычки, бесило и раздражало.

* Какое содействие требуется от меня?

* У меня несколько вопросов об администраторе этого ресторана, Илоне Разумовской.

На лице хозяина дома не дрогнул ни один мускул, но по глазам Видный заметил, что сохранить невозмутимый вид стоило ему немалых усилий.

* Об Илоне Сергеевне? Что ж, задавайте.

* Сегодня она съехала из своей квартиры в жилом комплексе Офелия. Точнее, из вашей квартиры, - добавил Видный едва слышно.

На этих словах Кораблев инстинктивно оглянулся в сторону дома, не слышит ли жена. Это был пропущенный апперкот. Образ сильного мира сего был изрядно подпорчен.

* Вы не знаете, куда она уехала? - продолжал Семен Сергеевич.

* Илона уехала? Я об этом ничего не знаю.

* То есть вас она не предупредила?

* Нет, я был уверен, что она на работе, собирался к ней заглянуть на днях.

* А как долго длилось ваше... общение?

Роман Ильич немного подумал:

* Около трех лет. Илона из тех людей, которые очень хотят хорошо устроиться в жизни, но при этом знают свое место. Отношения с ней были удобными. Страстная, красивая, уверенная в себе женщина, умеющая угодить и сделать вечер как минимум очень приятным, а зачастую восхитительным. Но при этом ни ревности, ни требований развестись, ни нытья, ни докучающих расспросов. Она даже денег у меня никогда не просила, поэтому я ей их и давал гораздо больше чем... Больше чем другим моим сотрудникам. Что могло заставить ее уехать - ума не приложу.

* Вы говорите, она вас не ревновала. А мог у нее быть другой мужчина? Или, может быть, она рассказывала вам о ком-то из своих бывших влюбленностей?

* В принципе, я не запрещал ей встречаться с кем-либо еще, у нас были свободные отношения. Но ни о чем подобном она никогда не упоминала. Любовь - это вообще не для нее. Илона всегда такая, - Кораблев помолчал, подбирая подходящее слово, - практичная.

* Ясно. И последний вопрос: Роман Ильич, скажите, вы не оставляли в вашей квартире в ЖК журнал?

* Журнал? Какой журнал?

* Неприличного содержания.

Кораблев прыснул:

* Нет, я уже староват, знаете ли, для такой литературы.

* Конечно, я так и думал.

Семен Сергеевич большим глотком допил кофе, который жалко было оставлять, настолько он был вкусным, раскланялся и поспешил к машине.

* Так, - сказал он Алексею, застегивая ремень безопасности, - меня домой, а сам в отделение. Оформляй заявление Галины Савиной и объявляй Разумовскую в розыск.

16.

На следующее утро, ровно в половине девятого, полицейский УАЗик стоял на парковке возле супермаркета Океан. К счастью, по воскресеньям процедур в санатории Приморский не было, и Владу не пришлось отпрашиваться с работы. Они с Пашкой обогнули угол дома и направились к стоянке. Воздух был чистым и пах солью и йодом. Утренняя роса прибила поднятую вчерашним ветром пыль. Шашлычники еще не успели развести мангалы, а водные скутеры и катера завести свои моторы. Но уверенный гул и мощный выхлоп машины подполковника Видного Влад почувствовал еще с балкона своего дома.

* Здравья желаю, товарищ подполковник, - гаркнул Скворцов, и Влад дернулся от неожиданности и резкого звука.

* Привет, - мрачно ответил Семен Сергеевич. Он почему-то был в машине один. - Садитесь назад. Сейчас придет мой вечно голодный боец, и поедем.

Алексей Залицкий вышел из магазина через пару минут. В руках у него был полиэтиленовый пакетик с пирожками и растворимый кофе в пластиковом стаканчике. Кофе был огненным и обжигал пальцы сквозь тонкие стенки. Залицкий перехватывал его из руки в руку, дул на пальцы и тихо чертыхался. Подбежав к машине, он поставил стакан на капот и просунул в салон автомобиля пакет.

* Доброго утра всем вновь прибывшим. Вот, угощайтесь.

* Жениться тебе пора, сынок, - проворчал Видный. - Завтракать дома нужно. И что нам теперь, ждать пока ты кофе попьешь?

* Да я быстро. Вы пока тоже кушайте.

Пашка с детской непосредственностью достал себе большой золотистый беляш, с наслаждением понюхал и засунул в рот сразу половину. Влад тоже чувствовал запах пирожка, но поскольку обоняние у него было в разы лучше, попробовать сей продукт не рискнул. Видный с кислым выражением лица заглянул в пакет и отложил его в сторону. Алексей, заметив недовольство начальника, засунул руку во внутренний карман своей легкой куртки и движением, каким фокусники достают кролика из шляпы, вытащил яркий пакетик, на котором большими розовыми буквами было написано: "Фруктовые червяки. В каждой пачке наклейка в подарок".

* Товарищ подполковник, специально для вас.

Семен Сергеевич смягчился и принялся открывать неудобную упаковку. В следующие десять минут все сидящие в полицейским УАЗике самозабвенно жевали. Залицкий второпях прихлебывал горячий кофе. По салону разлился аромат кокосового масла, которое как правило добавляют в сухие сливки, и едких фруктовых ароматизаторов. Наклейку Видный прилепил на стенку бардачка.