Страница 7 из 102
На следующее утро его разбудили чуть свет. Отвели в церковь на службу. Наблюдая за соседями, Артем быстро начал осваивать церковный обряд. Понял, что ему очень повезло, что никто не просил его перекреститься. Он бы это сделал тремя пальцами, чем наверняка вызвал бы подозрения. Здесь церковь еще была дореформенная, и люди крестились двуперстием. “Вот так и проваливаются разведчики, – подумал он. – Держись, парень, и скорее входи в роль. Это для тебя действительно вопрос жизни и смерти”.
А после службы его пригласили к отцу Александру. Первым делом отец Александр вежливо осведомился, не нужна ли помощь в возврате во Владимир. Ну куда там! Артем осторожно объяснил, что во Владимире никого у него нет и имущества никакого нет, кроме того, что на нем. И возвращаться ему некуда. Онуфрий явно уже рассказал хозяину все, что выведал о новом постояльце. Потому отец Александр сообщил, что гость может “Христа ради” оставаться у него на дворе, сколько пожелает, и дал понять, что аудиенция закончена.
Глава 3
Город Санкт-Петербург
На следующий день Артем отправился осматривать город, который причудой судьбы возник на невских берегах на четыреста пятьдесят лет раньше, чем в мире Артема.
Выйдя со двора отца Александра, он направился к центру города. Где находится центр, он понял по наибольшему скоплению церковных шпилей. Кроме того, вдали отчетливо просматривался мощный средневековый замок, доминировавший над городом. Туда и решил отправиться Артем. По улице шли люди – как в русских, так и в европейских средневековых одеждах. Мастеровые, мелкие торговцы.
Сейчас его интересовало, где же находится сам город. Ориентируясь по солнцу, он понял, что пришел в него с Карельского перешейка. Но реки не пересекал. Значит, стоит город на правом берегу Невы. Интересно, где.
Пройдя минут пять, он удивился смене архитектуры. Дома вокруг стояли бревенчатые, но теперь уже без заборов, выходя на улицу стенами с узкими окошечками, расположенными метрах в двух над уровнем земли. Стояли плотно, стена к стене, по европейской моде. Пройдя еще с полкилометра, он обнаружил, что теперь вдоль по улице стоят уже дома, выстроенные на немецкий лад – на деревянном каркасе, обмазанные глиной. Домики были двух-трехэтажные, но очень узкие, также теснящиеся стена к стене. Здесь ему чаще стали встречаться люди в европейских одеждах, бедных, впрочем. Очевидно, это был район, где проживали наименее богатые слои немецкого населения.
Чуть дальше Артем подошел еще к одной крепостной стене. Очевидно, это была внутренняя стена, отделявшая старый город от нового. Пройдя в не охраняемые никем ворота, Артем попал в классический средневековый город. Бревенчатая мостовая заканчивалась прямо перед воротами, а сразу за ними начиналась другая, выложенная булыжником. Немецкие домики теснились стена к стене, а вдоль улицы была прорыта неглубокая канава, в которой текли нечистоты. Вонь стояла такая, что Артем невольно зажал пальцами нос. Какая-то женщина в чепчике открыла окно и выплеснула его содержимое прямо в канаву.
Артем пошел по улице, осматривая дома. Через несколько шагов он прошел мимо небольшой католической церкви. Все увиденное очень напоминало любимый им Таллинн. Только не было еще вылизанных мостовых, а по улицам ходили люди в изрядно потертых средневековых одеждах. Сзади раздалось цоканье железа по камню, и Артем с трудом выскочил из-под копыт коня скачущего во весь опор рыцаря. Добро пожаловать в средневековье.
Улочка вильнула, и Артем вышел на рыночную площадь. Все ее пространство занимали теснящиеся лотки, на которых русские и немецкие торговцы разложили разнообразные товары. Присмотревшись, Артем увидел, что рынок подразделяется на несколько секторов, в каждом из которых торгуют товарами определенного вида. В одном конце рынка торговали булками, в другом – мясом, в третьем – кузнечными товарами и так далее. На противоположной стороне площади Артем разглядел странное здание, выложенное из серого булыжника и увенчанное высоким шпилем. Он подошел к русскому мужику, торговавшему бубликами, и, указав на здание, спросил:
– Что это?
– Ратуша, – удивился мужик. – Купи бублик.
Поняв, что продолжать с мужиком разговор, не покупая у него ничего, будет проблематично, Артем поспешил покинуть собеседника. Протолкавшись через площадь, он нырнул в узенькую кривую улочку, начинавшуюся за ратушей. Пройдя по ней минут пять, он неожиданно вышел на еще одну, меньшую площадь. Здесь велось строительство огромного собора. Стены, украшенные замысловатой резьбой, поднимались еще только на четыре – шесть метров над землей, но уже сейчас было видно, что это будет грандиозное сооружение. На лесах и вокруг копошилось множество работников. “Еще одна стройка на двести лет, – подумал Артем. – Много же у них времени”. Он свернул на улочку, примыкающую к площади справа, и вскоре вышел к тому замку, который заприметил еще от двора отца Александра. Замок был окружен глубоким рвом, а у входа, за разводным мостом, стояли два грозного вида стражника. Сложенный из крупных камней, замок вздымался невероятной глыбой, давил сумрачной тевтонской мощью, щерился прорезями узких бойниц и просветами между зубцами серых стен. Господствовала надо всем этим высокая башня – на вершине ее развивался зеленый флаг с изображением неведомого зверя, вставшего на дыбы. “Не то дракон, похожий на льва, не то лев, похожий на дракона”, – хмыкнул Артем.
Свежий ветерок и повышенная влажность указали на близость воды. Артем свернул налево и начал обходить замок вдоль рва. Вскоре, миновав ворота еще одной стены, он вышел из города и попал в порт, шумевший на берегу реки. Пройдя на пирс, Артем увидел ширь невского простора. Справа было видно, как в паре километров за замком река делала резкий поворот. Там было самое широкое место. На противоположном берегу шумели леса. Справа, за замком, в Неву впадала небольшая речушка, ставшая частью замкового рва. Охта, догадался Артем. Теперь все стало ясно. Здешний Санкт-Петербург разместился выше по течению, чем то место, где заложил его царь Петр. Сейчас Артем стоял на правом берегу Невы – там, где в его мире находился Охтинский мост.