Страница 63 из 71
Они пропели еще несколько куплетов, но колонна настолько отдалилась, что я их уже не расслышал.
Я долго стоял остолбеневший под впечатлением от марша еврейских заключенных Яновского лагеря смерти.
Потом неоднократно, снова и снова вспоминая этот эпизод на Городоцкой, я все более убеждался, что народ с такой непобедимой силой духа, который может в лицо смерти весело насмехаться над своим трагическим положением, и над своими палачами, — бессмертен, вопреки всяким попыткам его уничтожить. В этой связи я постоянно вспоминал известную по историческим воспоминаниям и описанию Гоголя казацкую иронию в лицо смерти, которая позволяла с гордой усмешкой морального верховенства смотреть в глаза своему палачу.
Рассматривая трагическую судьбу львовских евреев в годы Второй мировой войны, Элияху Йонес, чтобы в очередной раз подчеркнуть вину украинцев, не обошел вниманием дивизию «Галиция», солдаты которой, по его словам, будто бы принимали участие в истреблении евреев. Распространенные утверждения об участии дивизионников в подавлении восстания варшавского гетто (апрель — май 1943 года) или их участии в антиеврейских акциях в гетто на территории Галиции никак не согласовываются с реальным временным ходом событий. Напомним, ведь в октябре 1943 года, когда дивизия «Галиция» только-только начала формироваться в учебных центрах Силезии, оккупационные власти объявили город Львов «очищенным от евреев» — «юденрайн». Накануне, в июле 1943 года, на всей территории Галиции были ликвидированы так называемые «юлиги» (еврейские лагеря), а их заключенные — уничтожены. Таким образом задуманная и осуществленная гитлеровцами «Акция Райнгард» по уничтожению евреев в Галиции была завершена летом 1943 года. Личный состав дивизии находился в учебных лагерях до конца 1943 года.
Во второе воскресенье июля 1943 года, накануне Дня святых апостолов Петра и Павла, наши близкие родственники собрались традиционно отметить именины моего отца, которого звали Петром. Приехал старший брат отца Михаил и пришел «на Петра» сын второго брата — Олекса. Дядя Михаил в Первую мировую войну четыре полных года воевал в австрийской армии, побывал в нечеловеческом, голодном итальянском плену и с тех пор у него было твердое убеждение, что украинский народ добудет свободу и независимость только путем вооруженной борьбы. Его тесная связь с «организованными националистами», то есть с ОУН, не была для родственников тайной. Младший, Олекса, — по специальности высококвалифицированный столяр, — выделялся твердой оценкой политических событий. Отцу нравилась его мудрая рассудительность.
Когда закончились слова поздравлений и за скромным праздничным столом, где на десять душ была одна бутылка самодельного вина, начались вялые беседы, Михаил и Олекса перевели внимание на объявленный в мае с большой помпой набор в так называемую «Стрелецкую дивизию СС Галиция». Эта тема взбудоражила полностью все галицийское общество. Говорили, что украинская молодежь Галиции оказалась на распутье, имея на выбор три дороги: или записаться в дивизию, или, дождавшись прихода большевиков, пойти в Красную армию, или податься в УПА,
И дядя Михаил и Олекса единодушно высказались против дивизии.
— Теперь, когда война уже проиграна, — возмущались они, — немаки вдруг вспомнили об украинцах и надумали забирать наших ребят в свое войско, понятно, в качестве пушечного мяса.
Дядя Михаил настаивал, что ОУН категорически против, чтобы галицийская молодежь вступала в немецкую дивизию. «Патриотический долг молодежи — вступать в ряды Украинской Повстанческой Армии», — говорил он.
— Все «в лес» уйти не смогут, — скептически заметил Олекса.
Через несколько дней после папиных именин мой друг Павел предложил посмотреть парад новобранцев, который должен был состояться в центре города около Оперного театра. Павел знал какого-то полицая, который согласился провести нас двоих через оцепление к дому около самого театра. Из окна второго этажа дома номер сорок один на проспекте Свободы мы с Павлом наблюдали за парадом дивизионных новобранцев. Тогда эта улица носила название Адольф Гитлерринг, а на том самом месте, где позже установили памятник Ленину, как уже говорилось, находился памятный знак Гитлеру в виде высокого гранитного красноватого куба. Вверху на нем в темной чугунной чаше горел газ, который должен был символизировать вечный огонь в честь фюрера Великой Германии.
С высоты мы наблюдали за трибуной, которую немцы установили перпендикулярно проспекту, спиной к входным дверям театра. На трибуне разместили ряды стульев, чтобы высокое немецкое начальство не очень утомилось зрелищем парада аборигенов. Несколько украинских гражданских лиц затерялось среди массы немецких военных фуражек и безупречно начищенных офицерских сапог. Фасад театра и трибуну облепили государственными флагами Германии и эсэсовскими эмблемами. На красных гитлеровских полотнищах виднелись белые круги, а в середине — черные свастики. Напротив трибуны, за памятником Гитлеру, расположили стенд с золотым львом на синем фоне — гербом галицийской земли. Вдоль безлюдной аллеи парами стояли девушки в национальной одежде, держа в руках стяги с тем же гербом.
Загремели фанфары, прибыл на автомобиле губернатор Галиции — Отто Вехтер. Девушки вручили ему ритуальный букет цветов, и начался парад. От Академической (теперь проспект Шевченко), по той стороне улицы, где теперь Национальный музей, подъехала группа всадников в крестьянских свитках. Всадники продефилировали перед трибуной и повернули на другую сторону проспекта, где теперь музей этнографии. Таким зигзагом около трибуны двигался весь парад. Звучали какие-то выступления, что-то говорили Панькивский и Кубиевич. Звучали аплодисменты подобранной на этот случай гражданской публики.
Те, кто поддерживал идею создания дивизии, принадлежали к сторонникам «реальной политики» Андрея Мельника. «Реалисты» наивно думали, что вновь повторится то, что случилось в конце Первой мировой войны, а именно: оба империалистических хищника — Германия и Россия — настолько взаимно ослабеют, что не смогут противостоять силам угнетенных народов. Тогда дивизия как регулярное украинское воинское формирование скажет свое весомое слово, как это сделали Сечевые Стрельцы в 1918 году. Мельниковские интеллигентные мечтатели и фантазеры плохо понимали реальную ситуацию.
Оркестр врезал бодрую цепочку стрелецких песен и появились пешие колонны новобранцев. Хлопцы маршировали вяло, без необходимого энтузиазма. В глаза бросались их уставшие лица. Большинство из них из-за парадных перипетий не спало всю ночь. Шеренги новобранцев в гражданской, поношенной, часто деревенской одежде, не были похожи на стройные военные ряды, скорее всего напоминали толпы паломников на какой-то храмовый праздник. Немцы кривились, среди новобранцев виднелось много низкорослых, чернявых юношей, далеких от видимых нордических стандартов. Под впечатлением недавних критических домашних разговоров, усиленных еще тем, что все это я наблюдал с высоты, откуда человеческие фигуры были похожи на кукол, парад казался мне жалким. Не оказал он хорошего впечатления и на моего Павла.
В июле 1943 года немецкое командование в спешном порядке перебросило дивизию «Галиция» из Силезии на наиболее угрожающий участок фронта — под Броды. После трехдневных боев из 11 тысяч воинов дивизии только 3 тысячи вырвалось из окружения. Уцелевшие части в конце года реорганизовали, пополнили и перевели в Словакию, а оттуда — к границам Италии. Там дивизия «Галиция» без боя сдалась в плен англо-американским войскам. Спустя, освободившись из английского плена, бывшие дивизионники сыграли немалую конструктивную роль в жизни украинской диаспоры.
Однако по сей день на дивизию «Галиция» продолжаются бешенные пропагандистские нападки, инспирированные Москвой и Варшавой. Под их прикрытием отвлекается внимание от того исторического факта, что на стороне гитлеровской Германии воевало свыше миллиона советских граждан и десятки тысяч поляков. В немецких войсках СС служило 100 тысяч эстонцев, 25 тысяч латышей, 10 тысяч татар. Количество россиян насчитывалось сотнями тысяч. Русскими по личному составу были 29-я и 30-я гренадерские дивизии СС, 15-й (казачий) кавалерийский корпус СС, штурмбригада СС «Беларусь». Российские эсэсовцы из 29-й дивизии и солдаты «Русской Освободительной народной Армии» (бригада Каминского) подавляли Варшавское восстание. Кроме того, на стороне немцев воевали две дивизии генерала Власова «Русской освободительной Армии».