Страница 11 из 32
Чародей развел руками.
- Я прошу извинения, мой король. Я задержался лишь потому, что хочу попросить тебя выполнить мою просьбу.
- Просьбу? - Киммериец хлопнул себя по бедрам. Просперо, ты только послушай его! Колдун, ты связал меня по рукам и ногам, а теперь всего лишь просишь? Так что же тебе надо?
- Я прошу тебя отложить отправление до ночи. Я помогу тебе сократить дорогу.
- Нет!
- Но, друг мой...
- Я тебе не друг!
Пелиас внезапно сник; плечи волшебника сгорбились, он отвесил королю глубокий поклон, повернулся и пошел прочь.
Конан просверлил взглядом спину чародея и обратился к бессметному:
- У тебя нет оружия, можешь выбрать его сам. Кони готовы. Когда соберешься, дай знать. И не мешкай! Паллантид тебе поможет.
Зольдо не проронил ни слова, а только выжидающе уставился на Паллантида. Командир гвардии холодно кивнул ему, приглашая следовать за собой, и они удалились.
- Конан, к чему такая поспешность - ведь ты даже не знаешь, куда отправиться, - вырвалось у графа Понтайнии.
- Какая разница, Просперо... хоть в саму преисподнюю! - Конан с досадой передернул могучими плечами. - Я буду у Зенобии. Пошли за мной, когда все будет готово.
- Хорошо. Только...
- Что еще?
- Мне не дает покоя Пелиас...
- Я не желаю слышать этого имени! - резко оборвал графа Конан. - Не произноси его при мне!
Полководец умолк и только сокрушенно покачал головой. Он смотрел вслед королю, и мысли его были печальны.
В покоях королевы киммериец обнаружил Пелиаса. Траурное убранство, равно как и погребальные одежды вместе с курильницами, исчезло. На ложе королевы опустился полог из кисеи, за которым, посередине широкой кровати, лежала она в повседневном наряде, с легкой короной поверх густых темных прядей.
Волшебник сидел в мягком кресле у ложа Зенобии, уперев подбородок в кулаки, и смотрел на спящую. У изголовья ложа на низком пуфе пристроилась одна из прислужниц - киммериец не помнил ее имени - и тихонько перебирала струны лютни, которую держала на коленях.
- Так... - процедил сквозь зубы Конан. - Что это значит?
Звуки лютни затихли. Девушка, подхватив инструмент под мышку, соскользнула с пуфа и исчезла за драпировкой, найдя укрытие от гнева короля в соседнем помещении.
- Какого дьявола тебе здесь надо? - продолжал Конан. Он направился к волшебнику, намереваясь вышвырнуть того вон собственноручно. - Ты что - ищешь собственной смерти, колдун?
Пелиас оторвался от созерцания спящей и повернул лицо к королю.
- Конан, ради нашей прежней дружбы выслушай меня, сказал он.
Киммериец остановился. Голос Пелиаса был полон искреннего сожаления.
- Ну, говори, - произнес король.
Маг, хрустнув гибкими пальцами, удрученно вздохнул.
- Я не мог поступить иначе, руг мой. Я боялся. Боялся того, что добровольно ты не пойдешь за Камнем Мертвых.
- Так вам, магам, тоже знаком страх? - спросил с насмешкой киммериец.
- Да, Конан, когда дело касается таких вещей, как судьбы мира, - подтвердил Пелиас.
Конан подошел к ложу королевы и откинул полог в сторону.
- Мне нелегко простить тебя, - сказал он, указывая на Зенобию. - Я бы понял это, будь ты моим врагом, но таковым я тебя не считал. Ты ударил мне в спину.
- Я объяснил, почему это сделал. Я боялся, что ты не пойдешь добровольно.
- Вот в это могу поверить, - согласился Конан. - Ладно, Пелиас, считаться будем после моего возвращения. Где хоть находится твое святилище?
- На юге, в джунглях за Черными Королевствами. Где-то за рекой Зархебой.
Конан нахмурился.
- Далековато.
Пелиас согласно кивнул.
- Поэтому я и хочу предположить способ сократить дорогу.
- Как?
- Я вызову двух созданий - из тех, что подвластны мне. На своих крыльях они донесут тебя и Зольдо либо до побережья Аргоса или Шема, либо в глубь Стигии. Дальше они не смогут. Там вы купите лошадей или места на корабле.
- А такое исчадье, чтобы донесло до самого храма, ты вызвать не сможешь?
- Это сложно и опасно, Конан, да и время ныне не подходящее.
- Хорошо. Тогда пусть доставят нас на побережье. Пойдем морем, а то в Стигии чужестранцев не жалуют.
Конан отвернулся от волшебника. По-прежнему сжимая кисею в сильных пальцах, он смотрел на лежащую перед ним супругу.
- Пелиас, - тихо сказал киммериец, не поворачиваясь, иди и вызывай своих тварей. И оставь меня одного. Сейчас.
* * *
Сумерки опустились на Тарантию, великую аквилонскую столицу. Тени удлинились, воздух стал прохладным, а солнце приобрело красноватый оттенок.
Конан придирчиво оглядел снаряжение своего спутника. Оружие и доспехи, выбранные Зольдо, доказывали, что в воинском деле он действительно не новичок. Бессмертный выбрал прочную, но не тяжелую кольчугу, крепкий боевой браслет и небольшой круглый шлем, который при надобности можно было укрыть под головным убором. Прямой меч и длинный кинжал составляли его вооружение. Помимо кинжала из-за пояса торчали рукояти двух стилетов. Он также сменил одежду, в которой появился, на другую, более богатую и изукрашенную шитьем - Просперо предложил, чтобы Зольдо представился в роли путешествующего аквилонского дворянина из мелкопоместных. Королю в этом случае выпадала роль слуги. Сам Конан в ответ на это только пожал плечами.
Пелиас стоял посреди обширного дворцового двора, возведя очи горе; губы волшебника шевелились - он неслышно читал заклинание. Когда в зените появились две едва заметные точки, он удовлетворенно облизнул губы и кивнул. Удивленные крики стражей на стенах заставили всех поднять головы; две точки стремительно росли, превращаясь в двух огромных крылатых существ. Конан спешно подошел к чародею и тронул того за рукав. Пелиас обернулся.
Король взглядом показал ему на бессмертного.
- Ты так настойчиво отправлял его со мной, - тихо проговорил он. - Мне ведь придется снести ему голову еще раз, верно? Только там, в святилище? и уже навсегда?
Пелиас мигнул, но ничего не ответил.
Два гигантских нетопыря, свистя перепончатыми крыльями, опускались на мощеный камнями двор. Чудовища с шумом приземлились; от взмахов крыльев поднялся ветер, в котором затрепетали плащи и волосы людей. Монстры царапали когтями камень и недовольно скрежетали; в глазах их горел красный огонь.