Страница 8 из 17
Оставив друзей, разбивать лагерь, я вместе с Ирмой, направился сначала на поиски Твердохлеба, а отыскав его, слава богам целым, и почти невредимым, уже вместе с ним, направился к месту, где устроился на отдых Святослав. Парень, не менял своих привычек. Он по прежнему жил жизнью обычного дружинника, ни тебе шатров, ни тебе палаток, ни тебе снующей в разные стороны придворной челяди, ни личных поваров. Расстеленный на земле плащ, или потник, да седло под голову, кусок вяленного под седлом мяса, или каша из общего котла, вот и все удобства. Если не видел его прежде, то можно было пройти мимо, и не догадаться, что рядом был князь Киевский. Хотя и отыскать особого труда не составляло, где толкутся тысяцкие, да бояре, там, стало быть, и Святослав.
Подойдя поближе, мы остановились в сторонке. Возле разведенного костра, Святослав в это время, о чем-то разговаривал с Петром. Видно было, что тому этот разговор не в радость. Петр, постоянно морщился, и что-то горячо доказывал, при этом отчаянно жестикулируя. В конечном итоге, он печально поник головой, и хмуро кивнул, перед тем как уйти в свой лагерь, соглашаясь с тем, о чем ему говорил Святослав.
Нам еще пришлось некоторое время обождать, так как после ухода Петра, разгорелся спор между Святославом и Свенельдом. Тот, стал что-то горячо выговаривать Киевскому князю, на что Святослав только улыбался, выслушивая приводимые ему доводы. В конечном итоге, раздраженно махнув рукой, Свенельд тоже ушел. Так что, мы смогли подойти поближе, в освещенную костром зону, где нас сразу-же заметили.
–Ну, вот наконец-то и наши герои пожаловали. – Улыбнувшись, развел руки в разные стороны Святослав. Только вот к добру эта улыбка, аль нет, понятно пока не было. Так что, выступив вперед, я решил взять всю вину на себя, если таковая имеется.
–Если бранить будешь, то брани меня, а если хвалить, то тогда Твердохлеба. – Кивнул я головой в сторону Тысяцкого.
Твердохлеб, нужно отдать ему должное, не стал прятаться мне за спину, а стал рядом со мной, но сказать ничего не успел. Святослав рассмеялся, и сквозь смех, повернувшись к сидящим рядом с ним тысяцким спросил.
–Это же, как понимать?
–А как хочешь, так и понимай. – Пожал я плечами.
–Но, ругать-то вас, пожалуй, не за что. – Перестал смеяться Святослав. – Хотя, решение вступить в бой, было неожиданным. Я, даже не знаю, решился-бы я сам на такой шаг, но, тем не менее, он принес нам победу.
–Не без твоей помощи. – Посмотрел я на Святослава. – Если-бы ты нас не поддержал, то сейчас вороны пировали-бы на наших костях.
–Ну да, – соглашаясь со мной, кивнул головой Святослав. – Если-бы я не поддержал, мне тогда смело можно было-бы разворачивать ладьи, и отправляться домой, так как, потеряв пятую часть войска, было бы почти полным безумием пытаться продолжать поход, тем более что подкрепления взять то неоткуда. Как видишь, выбор у меня был не велик, либо рискнуть, либо уходить. Да уж ребята, заставили вы всех поволноваться, а уж как вас честили некоторые, на разные лады, то отдельная история.
Поняв, что ругать нас вроде не собираются. Я уселся напротив Святослава, на то место, где до меня сидел Болгарский царь, рядом пристроилась Ирма, а вот Твердохлебу пришлось потеснить тысяцких. Он пристроился, между потеснившимися Спирком и Трумиром, которые в знак одобрения, хлопали его по плечам.
–Обзывайте, как хотите, только голову не рубите. – Улыбнулся я Святославу. – Только, тогда такое решение, показалось оправданным. – Начал я приводить доводы, что до этого, говорил Твердохлебу, на борту ладьи. – Сам посуди. Даже высадившись на другом берегу, и отдохнув. Нас по-прежнему разделяла-бы река, через которую нужно переправляться, и скорее всего, битва-бы проходила совсем по-другому, ведь именно этого все и ожидали, а здесь все-таки, элемент неожиданности, который, как раз-таки себя и оправдал.
–Что неожиданный, то, правда. – Засмеялся снова Святослав. – Но ведь признай, и риск был велик?
–Поэтому я и говорил, коль ругать, то меня. За мою идею. А если хвалить, то Твердохлеба. – Кивнул я на тысяцкого. – Потому-что, не каждый найдет в себе достаточно мужества, принять такое решение.
–Оба вы, молодцы. – Похвалил нас Святослав. – Да и остальные тоже. – Повысил он голос так, чтобы его услышало, как можно больше людей, а не только те, что сидели возле костра. – За смелость, отвагу, и выдержку. В очередной раз, мы все, подтвердили силу и славу Руси. Так что пусть наши враги, приходят по-прежнему в ужас, только от одного известия, Русь идет.
–Русь идет. – Сначала гаркнули хором, все сидевшие возле костра, а вслед за тем, по всему лагерю, прогремел поддержанный всеми дружинниками грозный клич, который несколько раз повторило ночное эхо. – Русь идет.
Глава 5
Мы все забираем у жизни,
Не оставляя ей ничего взамен…
-А ну, давай двигай, железяка чертова. – Упершись в спину руками, толкала Глафира Доспех, к выходу из замка. Еще недавно, она-бы не сдвинула его, и с места, а теперь, после долгих тренировок, да занятий на тренажере, смотришь ты, пихает здоровенный кусок железа, и даже не запыхалась.
–Нам туда нельзя. – Упирался Железный дровосек. Но, это ему мало помогало, проклятые железные подошвы, хорошо скользили, по этому чертовому, надраенному мраморному полу.
–Еще как можно. – Не отступала Глафира. – И вообще, кто здесь хозяин, я или ты?
–Ты. – Тут же ответил Доспех, признавая ее главенство. – Но за ворота, все равно нельзя. В первую очередь тебе.
–Это еще почему? – От удивления, Глафира перестала его толкать, и даже сделала несколько шагов назад.
–Да, потому-что ты просто замерзнешь там, в таком наряде. – Развернулся к ней Дровосек, как только она перестала пихать его в спину.
–Это, с какого такого перепугу, я замерзну? – Опешила Глафира, от такого заявления.
–Так ведь там сейчас зима, в самом разгаре, а ты можно сказать голая. – Кивнул шлемом на нее, Доспех. – Тебе нельзя в таком виде на мороз, а если уж так невтерпёж, то нужно хотя бы подготовиться, да одеться по погоде.
–А откуда ты знаешь, что там сейчас зима, и мороз? – С закравшимся подозрением, что он ее просто разводит, и ищет причину не высовывать свой железный нос наружу, прищурившись, спросила его Глафира.
Она видела в замке камины, но воспринимала их скорее как декор, чем средство отопления, тем более что ими не пользовались. Хотя, по идее, и должны были-бы, если за стенами холодно, замок ведь надо как-то отапливать, как ни крути, но стены-то должны промерзать. А здесь, никто ничего не топит, а в замке постоянная, и для ее восприятия, вполне комфортная температура. Даже сквозняки не гуляют, что удивительно для такой громадины.
Ой, крутит что-то железяка, только не на ту напал. Небось, от страха наложил в свой стальной подгузник, да всю эту фигню, с морозом, и выдумал.
–Так, она завсегда, в это время года. – Удивленно уставился на нее Доспех.
–О, как ты заговорил, оказывается, и о временах года знаешь, только вот вопрос, откуда? Сам ведь говорил, что о жизни за пределами замка, тебе ничего не ведомо, а тут вдруг, такие познания. – Подошла к нему вплотную Глафира, и заглянула в шлем. Хоть и знала, что там пустота, и никаких глаз нет. Тем не менее, Железный дровосек стыдливо отвернул свой шлем в сторону, и глухим голосом признался.
–Однажды, одного из нас хозяин наказал, и отправил нести охрану замка снаружи. Когда его вернули, на него было страшно смотреть. Ржавчина проела доспехи, а сочленения прикарели так, что он не мог сам двигаться. Вам это может показаться смешным, но для нас, это невыразимая мука, уж лучше отправиться на переплавку, и простоять несколько десятилетий железным истуканом, прежде чем начнешь ощущать себя живым, и к тебе начнет возвращаться память, чем испытать то, что выпало на его долю. Я понимаю, мы для вас всего лишь кусок железа, который может двигаться и говорить, и обязанности которого охранять, а не рассуждать. Но став живыми, мы обрели нечто вроде души, и научились чувствовать. Я готов пожертвовать жизнью, защищая вас, но меня страшат бессмысленные муки. Тот урок, запомнили все, мы знаем о временах года, и их последовательности, и то, что они собой представляют. – Закончив говорить, он печально склонил шлем.