Фактор Z (сборник)

Потом была служба в армии. Обладая отменным крепким здоровьем, и ростом сто восемьдесят пять сантиметров, он попал в морскую пехоту, где преуспел в навыках владения оружием и рукопашного боя. Гриму и маскировки его научил один друг, работавший в Голливуде.

Тони очень гордился умением перевоплощаться по желанию в кого угодно за считанные минуты. На то, чтобы прикинуться бездомным у него уходило не больше двадцати минут, чтобы превратиться в древнего сморщенного старика, чуть больше. Перед выходом на контакт с объектом, он всегда гримировался и постоянно, просматривая криминальные сводки по телевизору, недоумевал, почему остальные киллеры не делают ничего подобного? Зачем светить свое лицо? Зачем оставлять случайным свидетелям какие-либо зацепки, по которым, рано или поздно, тебя возьмут за задницу?

Вот и сейчас, стоя посреди холла огромного особняка в пригороде Далласа, Тони был загримирован под поджарого высокого старичка, с длинными седыми патлами, свисающие из-под кепки с названием местного баскетбольного клуба «Даллас Маверикс», пышные, чуть с сединой усы и редкие бакенбарды довершали образ. Из одежды клетчатая фланелевая рубашка, дутый жилет зеленого цвета и потертые джинсы, на ногах черные кеды.

Карл Брундхаймер, его сегодняшний объект, тихо застонал на диване и предпринял вялую попытку приподняться.

Тони знал, что эликсир, который он ему подлил в кофе, будет действовать еще как минимум минут десять, поэтому не спешил, продолжая готовить дозу кокаина, аккуратно деля белый порошок на стеклянном столе на две равные кучки.

Эликсир, как называл его Тони, был сложным химическим веществом, выведенным в подпольной лаборатории, который, попадая в организм человека, воздействовал на центральную нервную систему и полностью подавлял способность двигаться на сорок минут. Жертва была в сознании, все понимала и чувствовала, но была обездвижена. По истечении времени, клиент, как правило, уже был мертв, эликсир исчезал из организма жертвы не оставляя следов для судебно-медицинской экспертизы.

— Заказчик хочет, чтобы все выглядело как банальное самоубийство, — сказал одноглазый Гарри, посредник между Тони и заказчиками, протянув желтый конверт, в котором был написан адрес жертвы, и лежало ее фото. — Наш друг обдолбался наркоты, у него сорвало крышу, и он залез в петлю. Все должно выглядеть именно так и никак иначе. Никто, ни копы, ни страховая компания, не должны заподозрить обратного.

— А петля зачем, просто передоза недостаточно? — поинтересовался Тони, принимая конверт и убирая его во внутренний карман пиджака. По большому счету ему было все равно, желание клиента первостепенно, тем более, если он отдельно платит за это, просто любопытство.

— Нет, в данном случае именно самоубийство через повешенье, главная цель! Если будет передоз накротой, тогда вдова может получить страховку, ведь на лицо несчастный случай. А вот если клиент покончит самоубийством, тогда страховая компания откажет в выплате. Клиент заинтересован именно в том, чтобы полностью разорить его семью.

Моральная сторона вопроса Тони не интересовала, поэтому он просто кивнул головой.

— Статус объекта? — спросил он.

— Второй.

По заведенной Тони градации, все люди, которых ему предстояло убрать, делились на три категории (статуса): Статус первый — простаки. Такие объекты не имеют личной охраны, максимум сигнализация в доме. В зависимости от изощренности способа убийства — от пятнадцати до пятидесяти тысяч долларов. Статус второй — крутые. К такой категории относились лица, имеющие двух и более телохранителей. Подобраться к таким незаметно для охраны весьма проблематично и требует больших сил и средств, вплоть до привлечения помощников, которые на время отвлекали охрану. Опять же в зависимости от фантазии клиента, такие объекты стоили от пятидесяти до ста тысяч. И, наконец, третий статус — неприкасаемые. Таких в практике Тони было всего двое: один упрямый конгрессмен от штата Мэн и крупный босс Чикагской мафии. Люди, относящиеся к третьей категории, фактически недосягаемы для наемников, всегда с вооруженной профессиональной охраной, всегда на виду. Их убийство, если выгорит, всегда сопровождается громким резонансом в прессе. На раскрытие подобного убийства бросают лучших ищеек, копы буквально задницу рвут от натуги, переворачивая город, пытаясь выйти на исполнителя и, уж тем более, на заказчика. Подобные заказы обходятся заказчикам в сумму с шестью нулями. Именно на исполнении двух подобных дел, Тони и заслужил себе беспрекословный авторитет.

— Сколько платят?

— Восемьдесят тысяч.

— Сто, — тут же назначил свою цену Тони, понимая, что Гарри специально занижает стоимость от реально предложенной клиентом, чтобы повысить свою долю.

— А не многовато? — прищурив единственный глаз, прошептал Гарри.

— И половину прямо сейчас.

Гарри выругался на итальянском, почесал обросший трехдневной щетиной подбородок, и бросил на стол увесистый конверт. Он прекрасно знал, что спорить с Тони бесполезно, он не уступит ни цента, но каждый раз упорно занижал стоимость, в надежде, что когда-нибудь трюк удастся.

— Срок исполнения?

— Максимум две недели. Пятого февраля — крайний срок.

— Следите за новостями, — бросил Тони на ходу, выходя из кабинета.

Разделив кокаин на две равные полосы, Тони подошел к объекту, приподнял его под мышки и оттащил бесчувственное тело к столу. Клиент стонал, пытался что-то бубнить, но Тони хладнокровно уложил голову на стеклянную поверхность, пристроив ноздри к белому порошку. Затем зажал обе ноздри пальцами, а второй рукой зажал рот, лишив мужчину возможности дышать, и принялся отсчитывать секунды. Отсчитав сто двадцать секунд, к тому моменту лицо мужчины покраснело от нехватки кислорода, убрал палец с одной ноздри, а затем, повернув голову на другую сторону, открыл вторую. В обоих случаях, дурманящий порошок, как и ожидалось, исчез в легких Карла. Теперь, сделав экспертизу и найдя следы кокаина, причем в огромной дозе, у копов не должно возникнуть сомнения, что человек сам мог, на фоне помутненного сознания, залезть в петлю.

Все время, пока Тони возился с объектом, подготавливая место самоубийства, в комнате работал телевизор, создавая естественный шумовой фон. И хотя Тони привык работать не только чисто, не оставляя следов своего пребывания в помещении, но и тихо, шум работающего телевизора, сейчас, был ему на руку, ведь по периметру особняка прогуливались телохранители жертвы, готовые в любой момент ворваться внутрь, случись им заподозрить что-то неладное.

Посмотрев на часы, скорее по привычке, нежели чтобы знать время, Тони взял пульт со стола и переключил канал, тем самым создав лишнюю видимость активности жертвы. Ткнув первую попавшуюся под палец кнопку, он попал на канал, где шли новости.

— …Никто, по-прежнему, не знает причин, по которой люди впадают в безумие и бросаются на других, предпринимая попытку искусать жертву, но тот факт, что явление принимает угрожающие масштабы, говорит о том, что бедствие достигло уровня мировой эпидемии! — вещал с экрана взволнованный диктор, позади которого мелькали картинки всеобщего хаоса, творившегося на улицах городов. — Есть мнение, выдвинутое группой ученых вирусологов, согласно которому вспышки внезапной агрессии у людей, могут быть вызванные неизвестным науки вирусом. На этом фоне не исключается вероятность того, что массовая эпидемия, захлестнувшая весь мир, а подтверждение этому приходят со всех концов света, была вызвана атакой террористов, использовавших биологическое оружие. Однако ни одна из этих версий не нашла пока подтверждения со стороны властей, поскольку официальных обращений уполномоченных лиц пока не поступало. Мы попытались получить комментарии властей, по этому вопросу, но официальные лица пока воздерживаются от каких бы то ни было заявлений, ограничиваясь общими фразами.