Шахта - дело темное

- Ей, наверное, лет двадцать пять?

- Двадцать шесть, - ответил Олег.

- Даже так, - произнес Алексей и поинтересовался. - Она замужем?

Олег кивнул. Алексей из деликатности больше ничего не стал спрашивать.

Вечером в столовую не пошли. Ужинали у себя в комнате. За ужином выпили бутылку водки на троих. Выпив, разговорились. И как-то само собой получился вечер армейских воспоминаний. Михаил рассказывал байки из жизни танкового полка, в котором он командовал взводом.

- Полк наш стоял на Сахалине. В вероятной войне не самый главный театр военных действий. Ну и вооружение у полка было соответствующее - "тридцатьчетверки" образца сорок четвертого года с 85-милиметровой пушкой. Да и сам полк считался кадрированным. Знаете, что это такое?

Алексей понимающе кивнул, а Олег пожал плечами, мол, не знаю.

- Это когда в части вся техника в наличии, а личного состава - минимум, - объяснил Михаил. - У меня в экипажах имелось по два человека - командир и механик водитель. А наводчики, заряжающие, стрелки-радисты в случае войны из запаса призывались.

Михаил закончил объяснения и перешел к главному.

- А командиром полка у нас еще тот был "самородок" - майор Денисенко.

- Майор? - удивился Олег. - Командир полка? В мирное время?

- Вот-вот! - оживленно подтвердил Михаил.

- Может быть у него "мохнатая лапа" была? - предположил Алексей. - В округе или Генштабе? Может он какой-нибудь генеральский сынок?

- Если бы, - произнес Михаил. - Обычный могилевский колхозник по происхождению.

- Могилевский? - опять удивился Олег. - А я думал он хохол, судя по фамилии.

- Мало ли хохлов с русскими фамилиями, а русских - с украинскими? - возразил Алексей. - Да и на Могилевщине, поди, украинцы живут.

- Не знаю, кто он был по национальности, - сказал Михаил. - Говорил он по-русски без какого-то явного акцента, украинского или белорусского. Но словарный запас был у него, как у ротного старшины. И выражения такие же. На офицеров орал, как на солдат.

- У нас в "учебке" старшина батареи был прапорщик Кучер, - вспомнил Олег. - Так у того любимое выражение было: "Кровью умоетесь, шакалы".

- Он что, руки любил распускать? - спросил, нахмурившись, Алексей.

- Нет, такого он себе не позволял, - ответил Олег и спросил. - А почему ты, Миша, командира полка "самородком" назвал?

- А потому что он, как Чапаев, "академиев" не заканчивал, - объяснил Михаил.

- Командир полка без академии, - произнес задумчиво Алексей. - Такое бывает и не так уж редко.

- Вы еще больше удивитесь, - интригующе произнес Михаил, - если узнаете, что он и военного училища не заканчивал.

- А как он офицером стал? - спросил Олег. - Я так полагаю, что с таким уровнем интеллекта институт с военной кафедрой он тоже не учился.

- Правильно полагаешь, - сказал Михаил. - А офицером он стал так. Служил сверхсрочником. Решили его взводным поставить. Сейчас бы ему просто дали бы прапорщика. Мало ли прапоров взводами командует. И служил бы он в этом звании до пенсии. А тогда такого звания в Советской Армии еще не было. Его в начале семидесятых ввели. Послали Денисенко на курсы младших лейтенантов.

- Слышал я про такие курсы, - сказал Олег. - У меня брат двоюродный на таких учился. Но только там обычно офицеров запаса готовят.

- Обычно да, - согласился Михаил и пояснил. - Но тогда после хрущевских сокращений в армии жуткая нехватка офицеров была. Вот его и послали на курсы. Я, естественно, всего этого видеть не мог. Мне знающие люди поведали. Приврали, конечно, без этого не бывает. Но в целом правду рассказали.

- А как он до командира полка дослужился? - спросил Алексей. - Не каждый после училища дослуживается.

- Так вот и дослужился, - сказал Михаил. - Командовал взводом несколько лет. Уже и лейтехой стал, и старлеем. Решили его на роту поставить. Снова на курсы послали. Стал он ротным. Дослужился до капитана. Тут его снова на курсы посылают. Уже в Москву. И вот, когда он учился на этих курсах, туда высокое начальство нагрянуло. Вроде бы даже сам Гречко. И захотелось высокому начальству посмотреть, как слушатели из танковых пушек стреляют. Ну, а наш Денисенко не зря столько лет в броне просидел. Отстрелялся лучше всех. И с маршальского плеча приказ: "Присвоить майора и назначить командиром полка".

- Лихо! - восхитился Алексей.

- Приказ в армии - закон, - продолжал рассказывать Михаил. - Но и в кадрах министерства тоже не дураки сидели. Понимали, что из него за командир полка. Вот и закатали майора Денисенко на Сахалин командовать полком неполного состава.

- Да, - задумчиво произнес Алексей. - Чего только в жизни не бывает. Если бы не ты, Миша, а кто-нибудь другой рассказал эту историю, то ни за что не поверил бы.

Они еще о многом говорили в тот вечер. О нелепых и смешных случаях. О жестоких армейских розыгрышах и шутках. О беспросветности гарнизонной жизни. О блудливых офицерских женах. Алексей пытался намеками вызвать Олега на откровенность, чтобы узнать подробности отношений с Натальей, но тот на провокации не поддавался. Либо отшучивался, либо отмалчивался. Олег не мог представить, какая встреча ожидает его совсем скоро.

XII

На следующий день перед сменой Олег зашел в отдел кадров. Сотрудница, отвечающая за воинский учет, забрала у него военный билет. Задала несколько вопросов, в основном касающихся близких родственников.

- За военным билетом зайдете через две недели, - сказала она.

- Для чего все это? - поинтересовался Олег.

Сотрудница неопределенно пожала плечами.

- Им виднее, - ответила она, имея в виду военкомат.

Олег отправился на наряд. Он уже давно не ожидал от военкомата каких-то сюрпризов. Тем более, когда ему уже стукнуло сорок. Как говорил всезнающий Виктор, после сорока переводят в запас второй категории. А это значит, что в строй только в случае большой войны. Да и то в последнем обозе на последней подводе. А на сборы уже точно не призовут. А неплохо было бы хоть раз побывать. Хотя сборы бывают разные. Отца Олега в советское время под видом переподготовки пару раз посылали на хлебоуборку. И уж совсем особый случай, когда заводских парней в декабре семьдесят девятого отправили в Афганистан.

Олегу снова вспомнилась весна восемьдесят третьего года и та неожиданная встреча, случившаяся после возвращения со сборов Алексея Воронцова. И имевшего, как оказалось, к этому событию прямое отношение.

На майские праздники Олег остался в комнате один. Соседи разъехались по домам. Первого мая Олег работал. Ходил в шахту на откачку воды вместе с дежурным электрослесарем. В праздничный день в шахту пускали по специальному пропуску, подписанному дежурным по шахте. В тот день им оказался старый знакомый Олега - Чудинов. Бывший начальник шестого участка тоже узнал его.

- Как дела, Суханов? - спросил он. - Как работается?

- Нормально, - ответил Олег, забирая подписанный пропуск.

До места добирались полупустым "пассажиром". Малознакомый Олегу слесарь Фарид, татарин лет сорока, работавший постоянно в первую смену в другой бригаде, оказался очень разговорчивым человеком. Пока дошли до водосборника он успел расспросить своего напарника обо всем: откуда он родом, кто его родители, как попал на шахту, где служил в армии, женатый или холостой. Полная устная анкета.

В водосборнике находился насос "К-60" - довольно производительный, но имеющий одну особенность. Чтобы его запустить требовалось два человека. Делалось это так. В приподнятый "храпок" заливалась вода. Из ведра или из старого списанного огнетушителя. Затем один держал на весу "храпок", другой брал в руки кнопку запуска насоса. По команде "Бросай!" один ронял "храпок" в воду, другой включал насос. Запустившийся "К-60", начинал качать. Если один из двух запаздывал, то приходилось повторять заново. Но все получилось удачно с первого раза. Качали с перерывами, по мере заполнения водосборника.