Страница 125 из 129
Она недовольно покачала головой.
- Шимановский, ты становишься циником, каких поискать! Где же тот милый мальчик, что бросался на меня с криком: «Звери!»? Который ратовал за справедливость и помчался на помощь обиженной девочке, хотя понятия не имел, как эту помощь оказать?
- С кем поведешься!.. – хмыкнул я, но настроение упало. В чем-то она права – я, действительно, слишком долго смотрю в эту беспросветную бездну. Грустно вздохнул, обошел кресло, положил руки ей на плечи. Принялся аккуратно их разминать.
- Вы сами меня таким делаете. Не правда?
Она отрицательно замотала головой.
- Человека можно сделать только тогда, когда он сам захочет «сделаться». Ты – хочешь.
С этим вновь было трудно поспорить.
- Я тебе могу чем-нибудь помочь? – В её голосе промелькнуло напряжение. – Ты пришел спросить о чем-то?
- Я что, не могу прийти просто так? – Пальцы мои продолжали массаж, делая это всё активнеё и активнеё.
Она усмехнулась. Нет, не могу. Я что, действительно такой циник?
- Раньше тебе нравилось, когда я приходил… - обижено потянул я, меняя октаву разговора.
И вновь усмешка.
- А мне показалось, ты нашел себе новую игрушку…
Руки перешли от плеч к затылку, начали массировать голову, корни волос. Девчонки от такого массажа балдеют. Вот теперь получилось, она немного расслабилась. А для предстоящего она нужна мне полностью расслабленной!
- Нашел, да, - я согласился. - Но знаешь, я почему-то думал, что ты хоть немного, но будешь бороться. С некой обнаглевшей белобрысой сукой, выхватившей у тебя из под носа «вкусное»… Твоё «вкусное»…
Она рассмеялась, легко и непринужденно.
- Хуан, мы взрослые люди. И ты в том числе. И если…
- Вот это мне и хотелось посмотреть! – повысил я голос. – Будешь ли ты драться, или скажешь сама себе про «взрослых людей» и тишком-молчком заткнешься в тряпочку!
Я резко прекратил свое занятие и подался назад, обойдя стол и сев напротив неё. Слишком резко. Чтоб поняла, что я – обиженный малолетний придурок, которого цепляют такие вещи. Вообще-то мне всего восемнадцать с половиной, несмотря на все события, произошедшие в жизни, вот пусть и убедится, что мне именно столько, какими бы испытаниями её камаррадас меня не подвергали. А как обычного восемнадцатилетнего юнца меня не может не беспокоить факт, что женщина, с которой спал, бросила меня, отказавшись от борьбы, фактически «слив» другой женщине. Эдакий чистой воды юношеский эгоизм.
– Ты – собственница! Тигрица! – продолжал я, почти крича. - По крайней мере я так думал! А уступаешь меня какой-то… Хитроумной выдре, сложив лапки кверху?!
- А тебе хотелось бы, - она привстала и сама подошла, положив уже мне руки на плечи, - чтобы две большие девочки сцепились за тебя?
Кажется, она улыбалась, и улыбалась искренне. Поверила. Я приложил все усилия, чтобы не возликовать.
- А тебе бы на моем месте этого не хотелось? – Поднял голову, посмотрел в её глаза чистым-чистым незамутненным взглядом.
Она расхохоталась, в голос. И смеялась долго.
- Прости, малыш! Просто не хотела устраивать из происходящего цирк. – её пятая точка плавно переместилась мне на колени, руки же ещё крепче обхватили шею. – Я – всего лишь офицер корпуса, понимаешь? Психолог службы вербовки. Это мой потолок. Для тебя же всё только начинается. И связь… С этой «хитроумной выдрой», - хмыкнула она, - первый шаг на твоем пути к серьезной взрослой жизни. Я желаю тебе добра, потому и отпустила. Но, наверное, зря…
Дальнейшие её действия сопровождались началом долгого жаркого поцелуя. Она залезла верхом, руки её принялись лихорадочно расстегивать мой китель. Мои руки так же не дремали, но я делал всё с показной ленцой – типа ещё не простил, правда, всё более и более набирая темп. Вот летит на пол её китель. Теперь блузка. Лиф…
…Да, всё правильно. Я – наивный романтик-идеалист. Уже понимаю, что отношения с нею – явление временное и не несут собой никаких обязательств, но ещё не могу принять это, цепляясь за них и за неё саму, как за близкого человека. Я ещё не привык менять подобных «близких людей» как перчатки, и эмоции мои, столкнувшись с таким феноменом впервые, взвыли. Пусть так и думает.
…К тому же, во мне ведь действительно все эти дни жила некая жалость, тоска, ностальгия. Я ведь действительно принял это не до конца. Умом принял, но сердцем… И она, эта женщина, останется в моей памяти навечно, сколько бы подобных «близких людей» ни было в будущем. Она первая, кто начал учить меня взрослой жизни, и это останется навсегда.
- Я не хочу заканчивать с тобой… вот так!.. Катюша!.. Моя Катюша!.. Моя!.. – лепетал я сквозь пелену очередного безумия, ибо секс с такой кошкой всегда безумие. И она верила, это звучало правдой, ибо в этих словах все-таки была её доля.