Мать своей дочери

─ Как ты, моя дорогая?

─ Держусь, как видишь…

─ Как малышка?

Юля до сих пор называет Сашку малышкой. Это началось с того момента, когда она впервые увидела моего пупса, ныряющего в ванной под воду с моей помощью.

─ Только сегодня созванивались. Чудесно проводят время в Риме. Она просто поет от счастья. Что еще нужно, когда тебе восемнадцать лет, ты влюблена, счастлива и тебе кажется, что это с тобой навсегда?

─ Дина, может, ты ошиблась? Ну… ты понимаешь, я насчет Короля Унитазов?

Королем Унитазов я (а за мной и Юля) называю Сашиного избранника ─ Александра. У него собственный сантехнический бизнес. Что-то покупает, где-то продает. Я не то чтобы сноблю, просто не принимаю, потому что чувствую его сердцем. И все тут. Как это можно не понять? Я же мать и оцениваю Сашкиного избранника с позиции надежности. Мне кажется, он жесткий, очень прагматичный человек. Я нисколько не сомневаюсь, что он обеспечит Сашу всем необходимым, но родства душ в них я не замечаю.

─ Юля, я очень хочу ошибиться… Можно жить в любви и согласии даже с разницей в возрасте восемнадцать лет. Можно рано один-единственный раз и навсегда выйти замуж, но нужно совпадать по ценностям, чтобы, после того как страсть схлынет, остаться вместе.

─ Динка, ─ Юля обнимает меня за плечи, ─ не будем об этом. Постарайся хотя бы сейчас не думать и не говорить про Александра.

─ Обещаю… ─ я улыбаюсь.

─ Как Маргарита? ─ Юля вслед за мной называет мою мать по имени. И замечая всю гамму эмоций, которая отражается на моем лице, сконфуженно морщится. ─ Прости, я думала, эта тема будет легче!

─ Молодая прозревает после медового месяца… Что я могу еще сказать? Пробуждение болезненно, поэтому я должна стать тем зеркалом, в котором ее величество отразится во всем блеске великолепия.

─ И это так невыносимо?

─ А как ты думаешь, Юль? Практически он выставил ее из ее собственной квартиры, потому что молодая в приливе супружеского экстаза решила переписать на него свое жилье.

─ Неужели ты не смогла ее предупредить о рисках?

─ Ну что ты, конечно, я со всей возможной деликатностью пыталась предупредить ее. Но Марго только закатывала глаза и патетически восклицала: «Боже! Я воспитала завистницу!»

Это получается очень похоже. И хотя мы с Марго очень разные, я знаю наизусть каждую ее интонацию. Моя подруга знает их тоже. Мы обе прыскаем в кулак.

─ По коньячку? Ты как?

─ А знаешь, с удовольствием!

─ Проходи, я сейчас быстро что-нибудь соображу.

Я с удовольствием хлопочу на кухне, достаю из холодильника все, чем можно закусывать хороший коньяк по всем правилам кулинарной науки: маслины, красную икру, виноград, груши. Быстро, почти с закрытыми глазами соображаю закуску из апельсинов, лимонов, горького шоколада, твердого сыра и грецких орехов. Все, что обычно сопровождает наши нечастые последнее время девичники.

─ Динка, за тебя! Ты представь, сейчас у тебя будет такое количество времени, которое ты сможешь посвятить себе! ─ Она видит, что ее слова не попадают в меня, но упрямо продолжает: ─ Наверняка найдешь занятие по душе.

─ Я все понимаю умом, но эмоционально все равно тяжело. И даже не из-за Сашки. В сентябре мама переезжает ко мне. С дачи, разумеется.

─ Ты думаешь, битва за квартиру ─ бесполезная трата времени?

─ Нет, я так не думаю. И, более того, обязательно подключу к этому вопросу своих юристов. Но мама должна сама этого захотеть. Пока она в состоянии ─ я вхожу в образ ─ «О боже! Я воспитала завистницу!»

─ Терпения тебе, моя дорогая!

Мы чокаемся крошечными рюмками и залпом выпиваем янтарную маслянистую жидкость, которая обжигает небо и гортань, теплом разливается в груди и на секунду примиряет меня с действительностью.

─ И за тебя! За всех нас…

Мы опять беззаботно смеемся.

Мое архитектурное бюро я назвала «Арчибальд». Не потому что, а просто так… Откуда у меня такая тяга к английским именам? У меня интуиция. И даже не зная, что это имя обозначает, я оказалась права, обозвав так мой маленький и очень креативный бизнес. Как корабль назовешь, так он и поплывет. Благородно и смело он плывет в бурных водах российской действительности. Я люблю свою работу и счастлива заниматься тем, что не только приносит деньги, но и доставляет удовольствие!

После нескольких дней отдыха, которые я себе позволяю, я вновь у руля «Арчибальда». Я соскучилась. Этим объясняется моя активность. Впрочем, сотрудники моей компании снисходительно относятся ко мне в таком состоянии, и я им очень благодарна за это. Стас покровительственно слушает, как я критикую его дизайнерский проект «Ламповый лофт». На его лице написано: «Ну-ну… Ладно, послушаю, что ты там придумала… Вынужден, ты же босс!» Я читаю его как открытую книгу. Он особо и не пытается держать лицо. Мои сотрудники знают, что я ценю индивидуальность, творческий подход, честное отношение к делу, которым занимаешься, искреннее отношение друг к другу.

─ Мне не нравится оформление потолка. Оно банально! Так обычно оформляется лофт ─ разной величины балками… А если включить фантазию?

«Похоже, перегнула палку с фантазией!» Бровь Стаса недоуменно ползет вверх. Я вижу, что своим творением на этот раз он не вдохновлен, поскольку у него нет энергии отстаивать свой проект. Он взмахивает головой с чувством собственного достоинства. Стильная челка на мгновение приоткрывает глаз, я не успеваю читать эмоцию в этом глазу. Стас ─ уникальный человек! У него разные глаза. Один серый, а другой ─ серо-зеленый. Может быть, поэтому мне кажется, что каждый глаз отражает действительность по-разному. И в них можно одновременно прочитать противоположные чувства.

─ Хорошо, босс! Как скажешь… Не считаю, что это халтура…

«Лучшая защита ─ это нападение. Очередная иллюстрация из жизни этой банальной, затертой до дыр пословицы».

─ А я разве сказала, что это так?

Он секунду колеблется…

─ О’кей, я сам так думаю…

─ Иди подумай еще. Я верю в тебя!

Меня отпускает. Я знаю, что в следующий раз он принесет действительно уникальный проект ─ уютный, функциональный, умный, продуманный. Теперь я спокойна. Выхожу из своего крошечного кабинета в люди. Я люблю так говорить и делаю это много десятков раз на дню. По размерам он, правда, напоминает собачью будку, учитывая дизайн, ─ современный и функциональный собачий дом. Оpenspace находится на более низком уровне, чем моя конура. Он живет полифоничной и разной жизнью. Я хорошо чувствую это пространство и сразу замечаю очаги напряжения. На сей раз это переговорная, где трудится сейчас один из лучших менеджеров по работе с клиентами «Арчибальда» ─ Маша Осокина. Есть люди, которые щедро наделены от природы эмпатией ─ особым чувствованием других людей. Так для себя я уже много лет определяю этот термин. Маша Осокина умеет лучиться глазами навстречу другим. И кажется, будто это ее душа ─ незамутненный горный ручей ─ плещется тебе навстречу. И сам ты рядом с ней тоже становишься каким-то ясным и незамутненным. Я понимаю: если Маша не может справиться с клиентами ─ случай действительно нетривиальный, сложный. Спешу ей на помощь. Пока спускаюсь с лестницы, пытаюсь догадаться, что происходит. Во всяком случае, отчаянно оцениваю ситуацию. В переговорной, кроме моего любимого сотрудника, находится пара, про которую хочется сказать: «Не пара». Он взрослый и состоятельный. Волосы бобриком, возрастное брюшко, брендовые часы как признак статуса и социальной принадлежности. Небрежно помятый льняной костюм. Уж очень типичный образ. Может быть кем угодно: от депутата Государственной думы до держателя среднего бизнеса. Она ─ типичная моделька. В розовой юбочке, открытых босоножках на шпильке, из которых выглядывают ухоженные пальчики с наманикюренными розовыми ноготками, розовая сумочка. Ну и, конечно, пергидролевые, искусно завитые локоны. По перебору розового мгновенно понимаю, что Маша демонстрирует дизайн-проект, который не нравится куколке. Ну а поскольку не нравится ей, наш депутат тоже напряженно сопит и вообще выказывает всякие признаки неудовольствия.