Страница 4 из 28
В самом начале своего пребывания на Дону М. В. Алексеев определился в новой стратегии Белого движения. Составляется план ближайших действий. Поднимая военное знамя Белого дела, Михаил Васильевич ясно понимал, что все придется начинать, как говорится, «с азов». Создавая первые ячейки белого добровольчества, он сознательно делал ставку на фронтовое офицерство, которое, не приняв развал русской армии, не могло принять и власть Советов.
Зная, что российский Юг становится прибежищем большого числа офицеров-корниловцев, по разным причинам оставившим свои части и фронты, М. В. Алексеев пишет статью для новочеркасской газеты «Вольный Дон». С ее страниц бывший Верховный главнокомандующий России обращается к армейскому офицерству со страстным призывом «спасения Родины»:
«Русская государственность будет создаваться здесь. Обломки старого русского государства, ныне рухнувшего под небывалым шквалом, постепенно будут прибиваться к здоровому государственному ядру юго-востока…»
Тех, кто тогда рвался на вольный Дон, в истории Гражданской войны в России назовут «первопоходниками». Судьба этих людей, за редким исключением, оказалась трагичной. О них историк белой эмиграции А. А. Керсновский скажет такие слова:
«…Кроме виновников русская революция знала еще и героев. В Содоме не нашлось и трех праведников. В России семнадцатого года их были тысячи.
Этими праведниками всероссийского Содома были офицеры русской армии и увлеченная ими русская учащаяся молодежь. Только они вышли из огневого испытания не истлевшими, прошли через кровь не запятнанными и через грязь не замаранными.
Петровская армия отошла в вечность. И с последним ее дыханием забилось сердце Добровольческой армии. Русская армия продолжала жить…»
С помощью донского войскового атамана генералу Алексееву удалось получить помещение для белых воинских формирований. Так у добровольцев в Новочеркасске по адресу: улица Барочная, дом № 2 (на углу с Платовским проспектом), появилось помещение, сразу же превращенное в «замаскированное» офицерское общежитие № 1 на 250 человек.
Этот дом и стал колыбелью белой Добровольческой армии. Штаб генерала от инфантерии М. В. Алексеева размещался на той же Барочной улице, в доме № 56. Штаб поражал своей немногочисленностью, организаторской же работы было более чем достаточно.
Первое добровольческое воинское формирование было создано уже 4 ноября, на третий день после приезда генерала от инфантерии Алексеева в столицу донского казачества. Это была Сводно-офицерская рота, в которой числились и юнкера. Ротой командовал убежденный монархист штабс-капитан Василий Парфенов, служивший ранее в лейб-гвардии Измайловском полку.
На фронт Первой мировой войны пошел добровольцем, заслужив воинской доблестью первый офицерский чин. Фронтовые рекомендации у добровольца команды конных разведчиков смотрелись выше всяких похвал: он был награжден солдатскими Георгиевскими крестами всех четырех степеней. Погиб полковник Парфенов летом 1920 года в Крыму, будучи командиром пехотного полка врангелевской Русской армии.
К середине ноября в Новочеркасске уже находилось 180 человек белых добровольцев. Большинство из них называли себя «корниловцами». С этого времени запись в Алексеевскую военную организацию на Дону велась уже официально, без «сокрытия». Люди добирались сюда, как правило, поездами, которые шли через Донскую область
Добровольцы прибывали в Новочеркасск ежедневно. Во второй половине ноября алексеевцы (треть их составляли офицеры) имели уже три воинских формирования. Помимо Сводно-офицерской роты, были созданы Юнкерский батальон (сперва это была отдельная рота) и Сводная Михайловско-Константиновская батарея, основу которой составили юнкера двух петроградских артиллерийских училищ – Михайловского и Константиновского.
Батарея насчитывала в своем составе до 250 человек и вооружена только трехлинейными винтовками, пока еще не имея ни одного орудия. 60 юнкеров были михайловцами, остальные – константиновцами. Сводной батареей стал командовать штабс-капитан Николай Шаколи, курсовой командир Михайловского артиллерийского училища, последовавший на Дон за своими воспитанниками и подтвердивший свою запись в Алексеевскую военную организацию делом.
Образовавшись, Сводная Михайловско-Константиновская батарея разместилась в здании Платовской гимназии. А Юнкерская рота, отдавшая ей взвод артиллеристов, уже через несколько дней снова выросла до 150 человек и была развернута в трехротный Юнкерский батальон. Две ее роты были юнкерские, а третья называлась Кадетской.
Начала формироваться Георгиевская рота (в середине ноября в ней числилось до 60 человек фронтовиков, преимущественно нижних чинов – георгиевских кавалеров). На войне обладатели Георгиевских крестов виделись золотым фондом любых полков и батарей. Все они являлись опытными окопниками.
Одновременно шла запись в белую студенческую дружину. Она пополнялась ростовской и новочеркасской учащейся молодежью. Основу дружины, которая в скором времени превратится в Студенческий батальон, составили 180 человек Ростовского среднего коммерческого училища – три его старших класса.
Подавляющее большинство добровольцев прибывало на Дон без оружия. Поэтому вопрос о вооружении их встал сразу. Только часть офицеров-добровольцев имела личное оружие. Атаман А. М. Каледин заверил генерала Алексеева, обратившегося к нему с просьбой помочь вооружить членов его военной организации, в том, что Донское правительство и он лично такую помощь белым волонтерам окажут без проволочек.
Атаман войска Донского сдержал свое слово. Он помогал добровольцам, своим потенциальным союзникам в отстаивании вольного Дона от большевиков, «самым широким способом». Вот всего лишь две справки о том, как вооружались в Новочеркасске первые прибывшие туда алексеевцы:
«8 ноября из арсенала было получено для общежития № 1 24 винтовки, по 30 патронов на каждую, в общежитии же насчитывалось к этому дню 41 человек».
«10 ноября через артиллерийское управление было проведено разрешение атамана на выдачу организации 274 винтовок, по 120 патронов на каждую, а также 18 револьверов (в револьверах была острая нужда и в частях войска Донского), каковые и были получены».
Но это было еще не все. В эти же дни атаман А. М. Каледин обещал передать алексеевской организации половину пулеметов, которые были отобраны у гарнизона Хутунка (там стояли запасные пехотные полки) при его разоружении. Но, несмотря на бдительный надзор, хутынским большевикам удалось скрытно увезти пулеметы еще до начала разоружения в близкий Ростов. Там пулеметы были надежно спрятаны для того, чтобы «заговорить» в первых боях на Дону.
После разоружения калединскими казаками гарнизона Хутунка в середине ноября винтовки и патроны доставлялись алексеевцам подводами и автомобилями в количестве, далеко превышающем потребности наличного состава. Это делалось по прямому распоряжению атамана Каледина. Поэтому к началу первых боев с красноармейскими отрядами добровольцы оказались хорошо вооружены винтовками, но с ограниченным числом патронов. После разоружения запасных пехотных полков в Хутунке у белых волонтеров появились первые ручные гранаты.
Оружие добывалось и другими путями. Так, в первых числах ноября военным комендантом станции Шахтная поручиком Федоровым по собственной инициативе было роздано проезжающим на Дон под знамена генерала Алексеева офицерам-корниловцам 120 винтовок и около двух с половиной тысяч патронов.
Атаман войска Донского А. М. Каледин продолжал вооружать нарождающуюся белую Добровольческую армию до последних своих дней. 17 ноября в распоряжение особой команды добровольцев был передан броневой автомобильный дивизион, имевший несколько двухпулеметных и однопушечных броневиков. Однако материальная часть их оказалась сильно изношенной, и бронемашины часто выходили из строя.
К 18 ноября весь личный на тот день состав формируемой Добровольческой армии – около 800 бойцов – был вооружен. Винтовок-трехлинеек хватало и для формирующейся белой студенческой дружины, и на прибывающих каждодневно добровольцев. Обучать владению оружием приходилось немногих, разве что кадет и студентов.