Не будите изувера

– Да здесь, на Лесном и останемся. Проедем пару километров подальше от дома отдыха, чтобы к нам претензий не было.

– Ну ладно.

Дальше они ехали молча. Между деревьями показался просвет, и в луче фар тускло блеснула вода. Машина выехала на большую поляну. Впереди было озеро.

– Ну что, здесь остановимся или еще поищем? – спросил Котыч.

– Тормози. Посмотрю, можно ли к берегу близко подойти.

Сегамачо вытолкнул грузное тело из машины, достал из багажника болотные сапоги, надел и пошел к водоему.

Друзья прекрасно знали, что в теплое время года Лесное сильно зарастает. Подойти близко к воде трудно, поэтому озеро плохо подходит для поплавочной рыбалки. Рыбаки больше используют лодку, хотя и здесь было неудобство: озеро, несмотря на то что находилось среди лесов, было плохо защищено от ветра, и любое, даже незначительное дуновение, поднимало волну.

Лодка у друзей была, лежала рулоном в багажнике у Котыча и терпеливо ожидала своего часа. Однако возиться с ней, учитывая то, в какую передрягу они попали, им не хотелось. Сегамачо подошел к береговым кустам, раздвинул заросли и пригляделся. По воде то там, то тут расходились круги: играла рыба.

Он вернулся к машине, из которой друг уже выгружал вещи. Котыч решил остаться на этом месте. «Какая разница, где рыбачить? – мрачно думал он. – Настроение уже испорчено. Посидим здесь, а если рыбы не будет, домой вернемся». Занятый мрачными мыслями, он не услышал голоса Сегамачо.

– Ты что-то сказал? – спросил он друга, устанавливая раскладной стол и кресла с брезентовым дном.

– Котыч, вот что я думаю. Подойти к берегу можно, но если прочистить окно, будет еще лучше. Сам знаешь, сколько рыбы в такие проплешины на воде приходит.

– Темно, – с сомнением покачал головой Константин, – да и одного окна будет мало. Мы что, локтями тереться друг о дружку будем?

– А мы дальний свет включим, и ночь нам будет нипочем, – бодрым голоском пропел Сегамачо, но, увидев, что его шутка не произвела нужного эффекта, опять скис.

– Если не хочешь окна, тогда давай лодку надуем, заплывем подальше и там порыбачим.

Котыч ничего не ответил. Он задумчиво прошелся по полянке, сделал два шага к берегу и остановился. «Со мной в лодке сидеть не хочет, – предположил Сегамачо, – противно, наверное». Он тяжко вздохнул и предложил новый вариант:

– А если мы два окна очистим? Куда нам торопиться? Потом еще раз сюда приедем. Ночь длинная, успеем и по стопке выпить, и порыбачить.

Котыч нехотя согласился и полез в багажник за «кошкой», специальным приспособлением для чистки дна. Это был обычный металлический тройник с острыми концами, похожий на якорь с привязанной к ручке веревкой.

Друзья по переменке стали забрасывать «кошку» и через час очистили посреди прибрежных зарослей два небольших окна на воде. Одна заводь находилась напротив машины, а вторая – чуть подальше. Сделали там, где нашли подходящее место. Потом разбросали прикорм и решили передохнуть и заняться ночлегом.

– Палатку натянем или в машине поспим?

– Давай натянем, – опять с каким-то безразличием откликнулся Котыч, – в ней комфортнее будет.

Сегамачо достал из машины сумку с походной палаткой и передал другу, а сам, взяв топорик, пошел к ближайшим елкам нарубить лапника.

Споро натянули палатку (дело привычное, не первый раз в лесу!), слаженно приготовили дрова для костра. И вот уже весело побежал огонек по сухим веткам, найденным поблизости. Напряжение последних часов потихоньку спадало и уступало место нетерпению от предстоящей рыбалки. Мужики разложили на складном столике привезенную закуску, а за ней пришел черед и драгоценной беленькой, которая сегодня называлась «Старорусской». Выпили по пластмассовой стопке, закусили Наташкиными огурчиками, но разговор не клеился.

– Котыч, хватит на меня волком смотреть. Ну, совершил я грех, не убивать же за это, – выдавил из себя Сегамачо.

– Убивать, конечно, не надо, но такого я от тебя не ожидал. Знаешь, Серега, не могу я пока забыть: так и стоит перед глазами твоя голая задница, так и мелькает белизной в темноте.

– Ну, хочешь, врежь мне по-быстрому. Пальцем в ответ не шевельну.

– Да что с тобой, дураком, драться. Переспать с бедой надо, а там и решим, что делать будем.

– Слышишь, как плотва играет? Пошли рыбачить.

Оба замолчали и несколько минут прислушивались к звукам чащи. Тишина. Покой. Нет, назвать ночной прибрежный лес тихим нельзя: здесь и шелест листвы от ветра, и скрип деревьев, и тихий плеск набежавшей волны. Изредка слышалось жуткое уханье филина, так что невольно мурашки бежали по спине. А вот и лягушки завели нескончаемую песню. На озере плеснула рыба. Звуки эти родные, они знакомы любому рыбаку или охотнику. Ухо уже спустя пять минут перестает их замечать.