Страница 18 из 41
- Дусь, не занимайся ерундой, - оборвал Ханькин. - Версия с заказом от конкурентов давно накрылась. Работаем по родственникам и друзьям.
- Эмма пришла кого-то напугать, и у нее получилось, - плавно подытожила собственные мысли Землероева. - Кто-то очень серьезно воспринял ее намек на нежелание скрывать некую информацию и, прежде чем Юля отправилась к ней, успел по телефону договориться о молчании. Так? Юля пришла... секретарше уже кто-то позвонил и успокоил: мол, детка, наши договоренности в силе, не гони волну. В разговоре с Юлей Эмма начала нести чепуху о работе и квартире... Потом... Потом пришел убийца и прикончил строптивую свидетельницу.
Мужчины великодушно позволили сыщице Дусе выговориться и построить версию. Пожалуй, после выступления (многих выступлений!) Землероевой на реконструкции и Ханькин, и Павлов начали воспринимать ее более серьезно. Тем более что, строя версию, девчонка еще раз продемонстрировала определенные мыслительные навыки.
Наполненные в четвертый раз рюмки стояли нетронутыми, профессионалы сыска приступили к предметному обсуждению последних событий.
- С какого убийства начнем? - задавая тему, сказал Паршин: - С Котова или с Канипаловой? Жильцов дома, кстати, уже всех выловили?
- Нет, - поморщился капитан. - Такой бардак! А еще сто степеней защиты себе начислили, мать их... прости, Дуся. Продолжаю. По прошлой пятнице не удалось установить нескольких человек: кто-то поднимался на двадцать девятый этаж и проходил в дверь квартиры возле прохода на пожарную лестницу: мужик был в широкополой шляпе, лица не видно, жильцы квартиры до сих пор отсутствуют. Пара работяг с малярными валиками куда-то испарились с камер. Очень интересные ребята, кстати, нелегалы-азиаты. Но в связи с последними событиями мы перестали очень уж усердно их разыскивать, легче идти от нанимателя с поминок. Еще компания малолеток туда-сюда шныряла... На двадцать седьмой этаж цветы доставляли, а там камера через пень-колоду фурычит... В общем, рыли много, толку мало. Сам знаешь, все разговоры об абсолютной безопасности шикарных хат - туфта на постном масле. Если бы не исключительная изолированность «верхушки» от остального жилья, можно было б ставить и на мужика в шляпе, и на маляров, и на молодняк с цветами.
- А если вернуться к нашему прежнему разговору? О том, что убийца должен был наблюдать за подъездной дорогой к дому?
Дуся навострила уши, удивляясь, как много, оказывается, обсуждалось за ее спиной; опыта попутно набиралась.
- Ты об окурках, оставленных в пепельнице на пожарной лестнице?
- Да, - кивнул Паршин и, заметив заинтересованность уже слегка обиженной помощницы, быстро пояснил: - Убийца должен был откуда-то наблюдать за подъезжающими машинами, Котова убили буквально за несколько минут до нашего прихода. Самое удобное для этого место - окно пожарной лестницы на последнем этаже, где, кстати, открывалась дверь к квартирам «цитадели». Понимаешь?
Землероева с готовностью кинула: еще бы не понять. Картина выстроилась окончательно.
Преступник, откуда-то зная, что у Юлии и Николая назначена встреча на семь вечера, затаился у окна на пожарной лестнице и, как только увидел на подъездной дорожке приметную красную машину Юлии, открыл дверь сворованным у Котова ключом (или в точности подделанным, что тоже указывает на ближний круг) и прошел к Николаю. Убил, настроил этажей из посуды, дождался, пока Юля и ее гость пройдут на кухню, стащил платок, быстренько подсунул его под труп и смылся, оставив электронный ключ у Котовых(?).
- Вам удалось установить, кто тогда позвонил на домашний телефон Юлии и заставил ее бегать по квартире?
Ханькин одобрительно хмыкнул и произнес любимое словечко:
- Шурупишь.
Если прослеживать Дусину логику, то, прежде чем смыться из квартиры, преступник должен был оставить в доме один единственный работающий городской телефон, спрятать его в кабине рядом с трупом и звонком заставить Юлию зайти туда сразу же после появления в квартире. Иначе труп мужа Юля могла бы не заметить долго и тем подпортить стройную картину с точным, поминутно выверенным временем убийства. Грохот над головой старших Котовых должен был возвестить о трагедии максимально быстро.
- Звонок на домашний телефон Котовых прошел с неустановленного мобильного аппарата, - конкретизировал капитан.
Если б Дуся не боялась подпортить возникшее вдруг реноме доки сыска, она б по-бабьи приложила ладошки к щечкам и заунывно протянула: «Какой ловкач, какой ловкач, ребята нам попался... Подстроил все - не придерешься!»
Посетовать на ум преступника хотелось очень. Еще не меньше хотелось попенять на следствие: «Что ж вы, ребята, так в профессионального киллера-то уперлись? По шаблону-то пошли? Думаете, раз грохнули богатого мужика, значит, нужно искать конкурента, что мошной потряс, на убийство чужими руками раскошелился, да? Столько времени потеряно! Трясли бы сразу ближний круг, как вам Олег советовал!»
6 отрывок
- Что с мотивами? - спросил Паршин, показывая, что солидарен с мыслями помощницы и настроен до последней нитки прошерстить ближайшее окружение покойного бизнесмена.
- Вагон и маленькая тележка, - вздохнул капитан и покосился на Павлова, переадресовав тому честь развернуть ответ.
Дима оставил в покое зубочистку, так и не сумевшую извлечь кусочек грецкого ореха из-под десны, причмокнул языком и отчитался кратко:
- Долги, бизнес, наследство, личная неприязнь. Полный джентльменский набор, если добавить к нему еще и разборки с любимыми женщинами.
Намек на любимую женщину из числа своих одноклассниц Паршин постарался не заметить, уперся с финансы:
- Кто должен Котову? Имеется в виду из тех, кто присутствовал на поминках.
- Рощины, Лихолетовы живут практически за счет родни. Станислав Леонидов мог на работе что-то накосячить.
- Про косяк это - слухи или достоверность?
- А ты попробуй за неделю двойную бухгалтерию любой многоуровневой организации насквозь прокопать, и перестанешь задавать вопросы. - Следователь Дима Павлов давно оперился и больше молчал при беседе старших приятелей исключительно из уважения к последним. - Я говорю - мог накосячить. Бизнес крупный, многоотраслевой, Леонидов завязан на поставках...
- Понятно, - хмуро мотнул головой Олег. - Ничего против Станислава вы не нарыли. Что по мотивам личной неприязни?
Павлов развел руками.
- Все как обычно, если оперировать стереотипами - бывшая жена, дети не могут из-под отцовской пяты выбраться. Наследство тут же - все для них, для родимых деток.
- Кто-то из детей мог испытывать такую ненависть, что до убийства докатился?
Следователь изобразил туманную мину: мол, кто ж их, спиногрызов, знает?
- Олег, - напоминая, вклинилась Дуся, - Юля говорила, что Котов обещал младшему сыну машину купить, если тот зимнюю сессию хорошо сдаст.
- Чего это ты про Валика вспомнила? - ехидно ввернул Паршин. - Он же у нас отличный парень.
- И что с того? Башни сносит не только у злодеев. «Милые» пареньки тоже, случается, старушкам черепа кроят, а все соседки удивляются: «Какой приличный мальчик, в жизни не поверим...»
- Друзей и университетское окружение Валентина мы проверили, - задумчиво произнес Ханькин. - Учебу тоже: хвостов у парня нет, успеваемость вроде бы в порядке...
- Это текущая, - насмешливо фыркнула недавняя студентка Дуся. - А если у Валика в потенциале назревает такой облом, что никакая машина на день рождения не светит? А он уже экипаж для «Дозора» набрал. Нахвастался. Перед мальчиками и девочками. С преподавателями надо конкретно говорить, а не зачетки проверять, понятно?
- Может быть, ты и поговоришь? - немного разозлено (тоже мне, есть никто и звать никак, в сыске без году неделя, а туда же - поучает) предложил Ханькин.