Страница 71 из 83
Дело в том, что и национальный гнет не однороден. Он распространяется по классовым линиям. Несомненно, что рабочие и крестьяне угнетенных национальностей оказывались восприимчивее к революционной идее, первыми вступали на путь массовой борьбы. Политически пролетарская Варшава долго шла впереди Петербурга и Москвы. Еврейские ремесленные рабочие в черте оседлости первыми открыли широкое стачечное движение. Аграрная борьба приняла в Грузии и в Прибалтике наиболее революционный размах еще в период революции 1905 года.
Но именно эти обстоятельства парализовали национальную буржуазию. Можно сказать, например, что польская буржуазия потому так долго цеплялась за самодержавие, что польский пролетариат находился в революционном авангарде.
Отсюда и вытекают чрезвычайно важные выводы для революции в колониальных странах.
Л. Троцкий [март 1927 г.]
ИТОГИ ФЕВРАЛЬСКОГО ПЛЕНУМА ЦК ВКП (б) Вопрос о политике цен *
Вопрос о политике цен является наиболее острым вопросом, как с точки зрения его значения во всей нашей экономической политике, так и потому, что еще в 1923 г. он был главным пунктом разногласий между оппозицией и ЦК. Совершенным вздором, конечно, является утверждение ЦК, будто бы оппозиция путем политики высоких цен на продукты промышленности хотела выкачать побольше средств из крестьянства. Основным аргументом оппозиции было то, что политикой низких отпускных цен (себестоимость плюс "минимальная прибыль") дешевых цен для потребителя добиться невозможно, что задача снижения цен может быть на деле разрешена только увеличением размеров промышленной продукции, с одной стороны, снижением ее себестоимости на основе улучшения техники производства, с другой. Без этих двух условий снижение отпускных цен не может дать снижения розничных цен и только перекачивает средства из промышленности в торговлю, не давая никакого реального результата для потребителя. Недостаток же средств в промышленности не дает возможности ни достаточно быстро расширять продукцию, ни улучшать технику и снижать себестоимость. Поэтому, в противоположность линии ЦК, оппозиция всегда отстаивала, что отпускные цены должны ориентироваться на конъюнктуру рынка, а не на себестоимость, и что вся конъюнктурная прибыль должна быть использована для расширения и переоборудования промышленности.
Правильность этих положений оппозиции подтверждена полностью всей практикой последних лет. Несмотря на "кампании по снижению цен", никакого снижения цен не происходит, наоборот, розничные цены, начиная с июля 1925 г., растут, повышаясь к маю 1926 г. на 25%, дойдя к этому времени до уровня цен во время кризиса 1923 г. С мая по октябрь 1926 г. они снижаются на 8%, а к январю 1927 г. вновь повышаются до майского уровня. При этом повышении не учитывается еще понижение качества продукции во второй половине 25/26 года; если это учесть, то действительное повышение цен еще больше. Оптовые цены также растут, хотя и в меньшем темпе: с июля 1926 г. по январь 1927 г. они повышаются на 7%, даже если опять-таки не принимать во внимание ухудшение качества.
Наконец, отпускные цены трестов с ноября 1924 г. стоят на одном и том же уровне с легкой тенденцией к повышению, примерно, на 1,5%. Здесь опять-таки не учитывается понижение качества, масштаб этого понижения таков: в суконно-шерстяной промышленности по тресту No 1 количество искусственной шерсти в шерстяной ткани менялось так: в 1-м квартале 24-25 г. - 16,6%; в 1-м квартале 25-26 г. - 32%; в 1-м квартале 26-27 г. - 36,2%. По тресту No 2 сукно стоимостью в 4 р. 70 к. до 2-й
* Документ написан, по-видимому, В.М. Смирновым ("Д[емократические] ц[ентралисты] "). Л. Тр. [Приписка Троцкого].
половины 25-26 г. содержало 6% искусственной шерсти; во второй половине того же года - 44%. По тому же тресту другой сорт сукна, стоимостью 4 р. 80 к., до ухудшения качества содержал 30% искусственной шерсти, а после ухудшения - 50% ("Торгово-промышленная газета" от 16 февраля 1927 г., статья "Проблемы ассортимента и качество текстильной промышленности"). По целому же ряду продуктов, в связи с вздорожанием сырья, отпускные цены осенью 1926 г. были прямо повышены: махорка на 19,5%, подсолнечное масло - [...], астраханская сельдь -на 75%, мыло на 24%. Расход на эти предметы в бюджете рабочего составляет свыше 20% (речь Любимова на пленуме).
Дальше с полной ясностью выяснилось, что политика нормированных цен, которая, разумеется, не в состоянии регламентировать цены на все продукты, а касается только ходовых сортов, приводит к тому, что тресты усиливают производство неходовых товаров и сокращают производство ходовых, товарный голод на ходовые сорта увеличивается, а для неходовых создается затоваривание. Об этом говорит цитированная выше статья в "Торгово-промышленной газете", которая указывает, помимо этого, и еще на одну любопытную подробность: ухудшение качества низких сортов делает их сплошь и рядом совершенно негодными к употреблению, и массовый потребитель вынужден переходить на более дорогие сорта (этим в значительной степени объясняется усиление спроса на т. н. высшие сорта тканей в противоположность лицемерному утверждению, будто бы это происходит вследствие улучшения благосостояния населения). Выяснилось это и в прениях на пленуме. Полное несоответствие ассортимента спросу констатировал Любимов: "Острый дефицит в льняной двунитке, равентухе и полотне, зато в избытке носовые платки и другие скатертные товары. Нужны сукна грубошерстные, крестьянские товары, а в предложении, граничащем с явным перепроизводством, полушерстяные ткани плохого качества". "Потребитель ищет широких льняных тканей, ему дают узкие". "Чтобы получить кровельное железо, недостаточный товар с нормированной ценой на сто руб., к нему надо купить другие товары на 350 р." и т. д. то же явление отметил Ройзенман, обследовавший "Продосиликат" (стекольно-фарфорово-фаянсовые изделия). "Заводы стали вырабатывать в ограниченном количестве продукцию широкого потребления (стаканы, чашки, чайники) и за счет их увеличили выработку ненормированных более прибыльных изделий (электрическая арматура, бутылки, зеркала), которые и без того в большом избытке". Подтвердил это и Куйбышев в своем содокладе на пленуме: 'Тот сорт, -говорит он, - который давал больше прибыли, был в привилегированном положении, его производили в большем количестве, хотя в большинстве случаев так было, что он не являлся привилегированным на рынке, его не покупали благодаря высокой цене". Нетрудно видеть, что подобное изменение ассортимента бьет именно по массовому потребителю, в связи со всем этим разница между ценами на промышленные изделия у нас и за границей значительно выше довоенной разницы и, что самое главное -не уменьшается, а растет. Как изменялось соотношение наших и заграничных цен сравнительно с довоенным временем, видно из следующих цифр,
приведенных Микояном в его докладе. Если взять цены СССР за сто, то цены главнейших стран составляли:
#
1913 г. #
1926 г. # #
Англия #
64 #
43 # #
Германия #
55 #
35 # #
Франция #
66 #
40 # #
Америка #
59 #
42 # # #
"Экономическая жизнь" в статье Терентьева "Развитие текстильной промышленности" (9 марта, No 56) дает следующее соотношение движения цен на пряжу No 32 в Англии и у нас (в рублях за пуд) :
#
1924 г. 1925 г. 1926 г. 1927 г. СССР 47,84 41,04 41,04 41,04 Англия 38,26 32,85 24,91 18,05
По миткалю та же картина (в копейках за метр) : 1924 г. 1925 г. 1926 г. 1927 г. СССР 32,01 27,5 27,5 27,5 Англия 20,01 18,2 15,9 13,1 # #
#
Таким образом, в отношении цен на промышленные продукты наше хозяйство не только не догоняет капиталистическое, но резко отстает от него.
Эти факты явно показывают всю нелепость нашей политики цен. Всеми ораторами на пленуме, начиная с Микояна, было констатировано, что никаких успехов в области снижения цен в наших прежних кампаниях мы не добились. Никто не отрицал, что разница между отпускными ценами и розничными из года в год растет; по исчислениям ВСНХ, розничные накидки на отпускные цены составляли в среднем: за 1923-24 г. - 27,4%, за 1924-25 г. - 43,4% и за 1925-26 г. - 59,8%.*