Страница 13 из 14
Генерал-адъютант Альбединский со своей стороны, ставя себе священнейшею и неизменною обязанностью в деле мирного воспитания войск вверенного ему округа руководствоваться всецело указаниями многолетнего опыта и знания Ваш. Имп. Высочества, любовью Вашей к кавалерийскому делу, осмеливается повергнуть на усмотрение Ваше, не признаете ли возможным разрешить в полках 3-й бригады 2-й Гвардейской кавалерийской дивизии вести полевые занятия в более широком объеме, хотя бы в виде опыта с тем, чтобы в течение этого опытного времени выработать подробные правила последовательного ведения занятий, придерживаясь и руководствуясь неоднократно выраженными указаниями Вашего Имп. Высочества [30, л. 6].
…Генерал-адъютант Альбединский начал бы с выработки в главных общих чертах программы предполагаемым опытам и занятиям и представил бы эту программу Вашему Имп. Высочеству для предварительного одобрения и для получения относительно ее новых указаний Ваш. Имп. Высочества, ежели признаете нужным сделать таковые. За сим о результате опытов генерал-адъютант Альбединский представит Ваш. Имп. Высочеству подробный отчет с теми изменениями, которые желательны в наших уставах и правилах, для целесообразной подготовки и развития боевых качеств кавалерии» [30, л. 6 об.].
В том же 1883 г. великий князь Николай Николаевич Старший получил записку русского военного агента в Вене полковника барона Каульбарса «О порядке прохождения военной службы в Австрии и Германии» и, надо думать, учитывал ее содержание в целях усиления эффективности русской армии и заботы о личном составе:
«С принятием в европейских армиях коротких сроков службы, явилась необходимость сократить и сроки всех отделов обучения, чтобы в течение нескольких месяцев образовать надежного солдата, который бы с успехом мог нести службу мирного и военного времени, в течение от 2 до 5 лет. Мало того, в такое короткое время он должен усвоить военное дело настолько, чтобы многие годы спустя им можно было с успехом воспользоваться на войне, когда в качестве резервиста или ополченца он снова призывается на службу [31, л. 1].
Между тем военное дело, как и все остальное, значительно двинулось вперед, и требования нашего времени от солдата и особенно от офицера значительно увеличились против того, чем довольствовались в этом отношении еще в недавнем прошлом. Невольно встает поэтому вопрос: как удовлетворить этим, противоречащим друг другу, условиям? Как обставить службу солдата и офицера в мирное время, чтобы она обеспечивала возможность большей их подготовки в меньший, сравнительно с прежним, срок?
Этот важный и трудный вопрос занимает теперь военных всех армий, и нельзя сказать, чтобы везде он был решен удовлетворительно [31, л. 1].
…Настоящая записка касается лишь вопроса: как достигнуть того, чтобы при коротком сроке службы обучению солдата было посвящено возможно больше времени.
Главные виды расхода людей следующие:
1. убыль по причине болезни;
2. внутренние наряды в пределах части;
3. внешние гарнизонные наряды и работы;
4. командировки;
5. отпуски и некомплект против штатов [31, л. 1 об.].
…В Германии и Австрии при общем расходе людей, едва достигающем 1/3 нашего, штат всех воинских частей постоянно содержится в полном количестве. В обоих государствах, также во Франции, командирам частей не разрешается иметь людей, лошадей или предметов материальной части, недостающих до штата. Все непременно и всегда должно отвечать определенному для времени и места штату. В Германии, например, недостающих до штата людей можно иметь не более 2–3 на полк и притом в течение не более двух месяцев. Напротив, у нас, при расходе людей втрое большем, число недостающих до штата достигает иногда громадных размеров. Так, во время бытности моей начальником штаба 1-й гвардейской пехотной дивизии, вследствие исключения из списков людей, без вести пропавших и поступивших в госпитали, во время минувшей войны 1877–1878 гг., еще в 1881 г. до 1000 с лишком людей в дивизии недоставало [31, л. 10 об., 10 а].
Можно ли при таких обстоятельствах удивляться, если солдат санкт-петербургского гарнизона, не спящий от 3 4 ночей в неделю и часто несущий службу двое суток подряд, находит военное время и даже переход через Балканы менее утомительным, чем мирную службу.
Ввиду всего сказанного, сокращение расхода людей и в связи с ним тщательный пересмотр всех наших положений, прямо или косвенно до него относящихся, – сокращение переписки, уничтожение вольных или других работ, устройство военно-почтовых станций, постройка казарм и строгое соблюдение штатов, – являются настоятельной необходимостью, без чего при коротком сроке службы правильное обучение войск в мирное время и накопление надежного резерва – главной и самой важной цели существования современных армий – не возможны» [31, л. 10а].
Как генерал-инспектор кавалерии великий князь Николай Николаевич Старший интересовался и расписанием занятий в армейских полках. Например:
Таблица 2
Расписание занятий в эскадронах
Лейб-гвардии Атаманского Его Ими. Высочества Наследника Цесаревича полка с 13 по 19 июня 1888 г.
[33, л. 1 об.].
Заметим, что по религиозным праздникам занятий у солдат не было, а обычные (не послепраздничные) будни русских солдат начинались с 6 часов утра, как и подобает людям, живущим по христианскому уставу, к коим относились и реально так жили и начинали свой день все представители царской фамилии.
Кроме того, заботы великого князя Николая Николаевича Старшего об армии, ее личном составе, были также связаны с заботой и о животных – лошадях, необходимых для кавалерии.
Лошадь у русских издавна, как животное, приносящее огромную пользу не только в хозяйстве, но и на поле боя, погибающее вместе с солдатами, офицерами и полководцами, заслужила трепетное к себе отношение. Поэтому неформально, не на религиозном, а на ментальном уровне, употребление в пищу мяса лошади считается грехом. Так же, как ветхозаветные, иудаисты не употребляли в пищу кровь, русские не едят конину. «На своей еде едет!» – так до революции говорили русские о представителях кочевых народов, когда видели их скачущими на лошади. До сегодняшнего дня конину в пищу не употребляют как минимум казаки (и их потомки) и старообрядцы.
Приказ по кавалерии № 10 от 1 августа 1887 г., изданный великим князем Николаем Николаевичем Старшим, был посвящен новым правилам ковки лошадей:
«В видах обеспечения кавалерии в военное время необходимым количеством подков и с целью облегчить приготовление машинным способом значительного запаса их, я признал возможным установить, чтобы летние подковы для строевых лошадей кавалерии изготовлялись как в мирное время в полковых и эскадронных кузницах, так и в запасе, для военного времени – без шипов, а в зимнее – с ввинчивающимися шипами» [29, л. 1].
Взамен руководства для ковки от 1866 г. № 3 Николай Николаевич Старший приказал составить новое. Были сделаны следующие изменения:
а) размеры толщины и ширины подковы несколько увеличены с той целью, чтобы та же подкова, но с просверленными на концах у ветвей ее винтовыми отверстиями могла служить и для зимней ковки;
б) в зимних подковах на обоих концах ветвей сделаны завинтованные отверстия, чтобы подкова могла быть годна как на правую, так и на левую ногу, завинчиваться в наружную ветвь – острый, а во внутреннюю – тупой шип;
в) с той же целью пригодности подков как на правую, так и на левую ногу введено правило пробивать одинаковое число гвоздевых отверстий как на наружной, так и на внутренней ветвях подков» [29, л. 1].
Нужно сказать, что данные изменения ковки лошадей в целом принесли с собой более гуманное отношение к лошадям. Особенно если сравнить их с предыдущими правилами. На прилагаемых к приказу архивных рисунках все новые изменения были подробно зафиксированы. К руководству также приложены рисунки, наглядно поясняющие правила расчистки копыт.