Рожденная огнем

Я ударила его в грудь, и он, мотнув головой, сильно врезался в стену ванной. Он поднял голову, и улыбка его была дикой, торжествующей.

– Ты хочешь трахаться или драться, Мак?

Я перескочила с ноги на ногу, полная ярости и сексуальной энергии. Я никогда не понимала, отчего рядом с ним испытываю именно эту смесь желаний, но наслаждаться ими это не мешало.

– И то и другое.

– Считаешь, что можешь выдержать меня?

– Чертовски уверена, что хочу попытаться.

– Считаешь, что переживешь?

Я ткнула его пальцем в грудь и улыбнулась такой же улыбкой.

– Считаю, что буду наслаждаться этим. Иерихон.

Он ответил низким грудным рычанием.

– Ну так давай, Мак.

И я дала.

Глава 7

Я буду шагать, пока не заставят бежать

[15]

Я потянулась, полностью удовлетворенная, перекатилась на бок и посмотрела на Бэрронса. Он снова был в человеческой форме, лежал на спине, его грудь не двигалась, и я знала, что, если приложу ухо к его груди, не услышу биения сердца. Бэрронс не спит. Он просто уходит в состояние, которое я привыкла называть глубокой медитацией.

Недолго ждать момента, когда он растворится в ночи, чтобы делать то, отчего его тело наэлектризуется, а сердце начнет биться.

Я запустила пальцы в волосы, пытаясь убрать с лица спутанную копну, но в результате только запуталась пальцами в прядях, перемазанных красной краской. Я сдалась и просто сдвинула прядь в сторону. Мы оба покрылись той самой краской на масляной основе. Не будь я… усовершенствована эликсиром, а он… чем там он был усовершенствован, я бы начала волноваться по поводу количества едких химикатов, в которых мы были измазаны. Мы скользили и катались по всему магазину, швыряли друг друга в перевернутую мебель, окрашивали кожу алым цветом, и не всегда это была краска, порой – кровь.

В конце концов мы втиснулись между изрешеченным пулями диваном и разбитым книжным стеллажом, и теперь острые края твердых обложек впиваются мне в зад, разбитый абажур служит подушкой, а один из множества магазинных сувениров жестко уткнулся в поясницу.

Я чувствовала себя потрясающе. Освобожденной. Открытой. Мысленно я сделала себе зарубку в голове – прыгать на Бэрронса сразу же, как только в очередной раз начну сомневаться или закрываться. Бэрронс – антидот от того яда, который меня отравляет.

Я подняла голову и оглядела комнату.

Если раньше в магазине еще оставалась целая мебель, то теперь таковой уж точно не наблюдалось. Когда мы дрались и трахались, выражая чувства телами, потому что слова для нас обоих перестали иметь значение, случилось нечто странное. В определенный момент на нас одновременно что-то нашло и мы перестали заниматься сексом, полностью сосредоточившись на завершении того, что начали незваные гости. Мы били, ломали, крушили.

То немногое, что Хранители оставили в целости, уничтожили мы сами. Мой айпод, который, как оказалось, все еще работал, был раздроблен пяткой на мелкие кусочки. Ковры располосованы когтями Бэрронса. Книжные шкафы, устоявшие под натиском Хранителей, теперь валялись на полу, а их содержимое вывалилось на ярко окрашенный пол.

На интуитивном уровне это было мне понятно. Кто-то разрушил наш дом. Приняв участие в уничтожении, мы попрощались с нынешним его воплощением. Мы устроили нашему книжному магазину подобающие похороны.

Мы горевали – яростью. Мы сожгли феникса дотла, чтобы он вновь мог воскреснуть.

Мы начнем заново. Мы с Бэрронсом всегда начинаем с нуля. Таковы требования к долгожителям.

Пока я лежала, размышляя, что и как я здесь сделаю заново – да, я до сих пор люблю ремонт и декорирование, ведь, как любит повторять один гениальный полубезумный король, нельзя выпотрошить собственную суть, – мне попался на глаза клочок бумаги, за которым я нагибалась на пороге за миг до того, как в меня угодила пуля. Листок явно попался кому-то под ноги, о чем свидетельствовал большой красный отпечаток каблука. Еще больше краски попало на него со сломанного подлокотника дивана, к которому он прилип.

Я потянулась через Бэрронса, чтобы достать листок. Разгладила его, перевернула. Со страницы, обрамленной пятнами краски, кричало мое имя.

Я начала читать. Остановилась. Выругалась. Снова стала читать и снова выругалась.

ДУБЛИН ДЭЙЛИ

2 августа ППС

ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ!

ЭКСТРЕННЫЙ ВЫПУСК ДЛЯ ДОБРЫХ ЛЮДЕЙ НОВОГО ДУБЛИНА!

МАККАЙЛА ЛЕЙН

Находится под контролем смертоносной Книги черной магии, известной, как «Синсар Дабх», и буйствует в Новом Дублине! Она совершает УЖАСНЫЕ УБИЙСТВА НЕВИННЫХ ЛЮДЕЙ, и она УНИЧТОЖИТ НАШ ГОРОД, если ее немедленно не УБИТЬ! Последней ее жертвой стал хороший человек, без устали ЗАЩИЩАВШИЙ нас в рядах Новых Хранителей! Мик О’Лири был разорван на части ДИКИМ ЖИВОТНЫМ

МАККАЙЛОЙ ЛЕЙН.

Фото Лейн приведено ниже! Обычно у нее светлые волосы, но она может их красить, не дайте обмануть себя одним из ее ДЕШЕВЫХ трюков!

Если увидите ее, НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ! Она УБИЙЦА, СУМАСШЕДШАЯ и НЕВЕРОЯТНО ОПАСНАЯ!!!

Сообщайте НеРавнодушным любые новости по поводу ее местонахождения!

Ранее она жила в «Книгах и сувенирах Бэрронса», но в последнее время ее там не видели.

По слухам, Книга могла сделать ее НЕВИДИМОЙ, значительно усилив ОПАСНОСТЬ, которую она представляет!

Помогите нам ЗАЩИТИТЬ Новый Дублин!

Присоединяйтесь к НеРавнодушным!

«Дешевых трюков». Я нахмурилась, меня это задело. Нет во мне ничего дешевого. Кроме краски и недавней активности, но и их дешевыми не назовешь. Это была свобода.

Я мрачно улыбнулась. Джейде не нужно и пальцем шевелить в мою сторону. Достаточно выдать мое испорченное «Синсар Дабх» состояние, сообщить о невидимости и месте обитания, чтобы НеРавнодушные взяли меня под прицел, призвав на помощь всех мстителей, всех Фей, всех психов Дублина. Благодаря прежним газетам Дэни, в которых она детально информировала город обо всех угрозах, которые считала важными, в том числе и о «Синсар Дабх», мир отлично знал об астрономическом объеме силы Книги. Некоторые будут охотиться за мной, чтобы убить, других поведет тщетная надежда контролировать смертоносную всесильную Книгу. Вместо того чтобы рассказать НеРавнодушным, что я и есть Книга, она заставила их думать, что я владею вторым экземпляром, сделав меня еще более желанной добычей для всех, кто жаждал обладать ее силой.

Я не была сумасшедшей, и она это знала. Я чертовски хорошо держала себя в руках. Я убила только одного человека. Случайно. О чем невероятно сожалею. Я многое отдала бы, чтобы отменить этот факт.

Я снова вскипела. Чудесная агрессия, которую я сумела выпустить на Бэрронса, опять заполнила мои вены, словно кто-то внутри меня открыл главный источник и вывернул вентиль на полную.

Все это бред. Меня выдали всему городу, и я теперь видима. Больше не удастся свободно разгуливать по улицам и проникать туда, куда хочется. И теперь не получится избежать встречи со стаей призраков, снующих по небу в поисках меня. Я вдруг поняла, что не могу просчитать свои шансы. А что, если они обнаружат меня в первую же ночь, как только я снова стану видимой? Насколько легко им меня найти? «Не то чтобы я хочу снова стать невидимой», – поспешно добавила я мысленно. На случай, если «Синсар Дабх» слушает, а я уверена, что она слушает, я уточняла, что не загадываю желаний. Никаких. Ни единого.

– Слышала? – пробормотала я. – Это я, Мак. Ничего не желаю.

Ответа не последовало. Похоже, мы с Книгой в ссоре. Или она полностью сосредоточилась на чем-нибудь нечестном, неподобающем и злобном, что требовало от нее полной сосредоточенности. И результаты ее деятельности вскоре вцепятся мне в задницу яростными острыми зубками. Так что пока можно насладиться тишиной и спокойствием. Вместо зубов в заднице могло бы оказаться нечто куда более приятное.

15

Песня «Before They Make Me Run» группы The Rolling Stones.