Бессердечный повеса (ЛП)

– Это не имеет значения.

Его лицо помрачнело.

– С первого дня нашего знакомства вы мучили меня и всех остальных в пределах досягаемости важностью правил приличия. А теперь это не имеет значения? – он одарил её зловещим взглядом перед тем, как обратиться к Уинтерборну. – Тебе следовало развернуть её назад у двери, коварный ублюдок. Единственная причина, почему я не придушил вас обоих, так это потому, что не решил с кого начать.

– Начни с меня, – предложил вежливо Уинтерборн.

Воздух был пропитан мужской ненавистью.

– Позже, – сказал Девон с еле сдерживаемой яростью. – А пока, я отведу её домой. Но при следующей нашей встрече, я затолкаю тебя в чёртовы рамки приличия, – переключая внимание на Кэтлин, он указал на дверь.

Ей не нравилось, когда ею командовали, будто она непослушный пудель. Однако в таком состоянии лучше не провоцировать его. Нехотя, Кэтлин направилась к двери.

– Подождите, – сказал грубо Уинтерборн. Он подошёл к столу возле окна и кое-что взял. Она не заметила её раньше, это была орхидея, которую подарила ему Хелен. – Заберите эту проклятую вещь, – сказал он, всучив горшок Кэтлин. – Боже, я буду рад от неё избавиться.

После того как Девон и Кэтлин ушли, Рис стоял у окна, разглядывая вид снаружи. Уличный фонарь проливал слабое жёлтое мерцание на вереницу лошадей, запряжённых в кэбы, освещая клубы пара, которые они выдыхали. Группы прохожих спешили по деревянному помосту к уличным витринам универмага.

Он услышал приближающиеся уверенные шаги Куинси.

Через мгновение камердинер укоризненно спросил:

– Обязательно было пугать леди Трени?

Рис повернул голову и резко посмотрел на него. Куинси впервые осмелился говорить с ним так дерзко. В прошлом он увольнял людей с более значимых должностей за меньшие высказывания.

Вместо этого он сложил руки и вновь обратил внимание на улицу, ненавидя мир и всех до единого в нём.

– Да, – сказал он с тихой злобой. – Мне стало лучше.

Хотя Девон не сказал ни слова во время короткой поездки обратно в Рэвенел-Хаус, сила его гнева, казалось, занимала каждый квадратный дюйм пространства в карете. Клара сжималась в углу, как будто пыталась сделать себя невидимой.

Разрываясь между виной и неповиновением, Кэтлин размышляла о том, что Девон вёл себя так, будто у него были права на неё, а это было совсем не так. Будто бы она сделала что-то, что задело его лично, чего она не делала. Эта ситуация была наего совести, он поспособствовал, чтобы Уинтерборн начал ухаживать за Хелен, и манипулировал девушкой, чтобы та согласилась на помолвку.

Кэтлин испытала безмерное облегчение, когда они прибыли, и она смогла сбежать из замкнутого пространства кареты.

Зайдя в Рэвенел-Хаус, она обнаружила, что в её отсутствие в особняке повисла гробовая тишина. Позже она узнает от близнецов, что Девон так разозлился, когда выяснил, что её нет дома, пчто все благоразумно исчезли из виду.

Поставив орхидею на стол, Кэтлин ждала, когда Клара возьмёт её верхнюю одежду и перчатки.

– Пожалуйста, забери орхидею наверх в гостиную, – пробормотала она горничной, – а потом зайди ко мне.

– Сегодня она тебе не понадобится, – сказал бесцеремонно Девон. Кларе он кивнул, что она свободна.

До того, как Кэтлин полностью осознала смысл сказанных слов, её плечи и затылок начали подёргиваться от возмущения.

– Я прошу прощения?

Девон подождал, пока Клара начнёт подниматься по лестнице и тогда сказал:

– Иди в мою комнату и подожди меня там. Я присоединюсь к тебе после того, как выпью.

Глаза Кэтлин расширились.

– Ты с ума сошёл? – спросила она слабым голосом.

Он, что на самом деле считал, что может приказывать ей подождать в его комнате, будто она девка, которой заплатили за услуги? Она пойдёт в свою спальню и запрёт дверь на замок. Это респектабельный дом. Даже Девон не посмеет устроить сцену на глазах у слуг, Хелен, близнецов и...

– Ни один замок меня не удержит, – сказал он, читая её мысли с поразительной точностью. – Но можешь попробовать, если хочешь.

Он сказал это с привычной вежливостью, и это заставило её щёки запылать.

– Я хочу проведать Хелен, – сказала она.

– Близнецы присматривают за ней.

Она попробовала сменить тактику.

– Я не ужинала.

– Я тоже, – он многозначительно указал на лестницу.

Кэтлин с удовольствием уничтожила бы его каким-нибудь едким ответом, но её голова была пуста. Она чопорно повернулась и начала подниматься, не оглядываясь.

Она ощущала его взгляд на себе.

Её мысли вращались в безумном смятении. Возможно, после того, как он выпьет, Девон успокоится и станет самим собой.

Или, возможно, он выпьет не один бокал... несколько... и придёт к ней, как однажды Тео, пьяный и решительный взять то, что хочет.

Нехотя она пошла в сторону спальни Девона, справедливо полагая, что так будет проще, чем пытаться избегать его и разыгрывать нелепый спектакль. Переступив порог, она закрыла дверь, её кожа пылала, но внутри всё заледенело.

Комната была просторной и величественной, пол покрыт плотными мягкими коврами. Громоздкая старинная кровать была даже шире, чем в Приорате Эверсби, с изголовьем, которое возвышалось до самого потолка, и с непропорционально большими колоннами, украшенными резьбой и переплетающимися орнаментами. Богато расшитое стёганое одеяло с изображением стилизованных лесных сцен покрывало бесконечный по размерам матрас. Это была кровать, которая предназначалась для порождения новых поколений Рэвенелов.

Она подошла и встала у камина, где горел огонь, протянула холодные пальцы, грея их в лучистом тепле.

Через несколько минут дверь открылась, и в комнату зашёл Девон.

Сердце Кэтлин начало так тяжело стучать, что она могла чувствовать, как вибрируют рёбра от ударов.

Если алкоголь и успокоил Девона, то этому не было никаких видимых признаков. Цвет его лица стал интенсивнее и начал походить на оттенок розового дерева. Он двигался слишком осторожно, будто если он расслабится, то выпустит наружу бурю насилия, которая бушевала внутри него.

Кэтлин прервала тишину первой.

– Что случилось в Гэмпшире?

– Мы обсудим это позже, - Девон снял пиджак и отшвырнул его в угол с пренебрежением, которое заставило бы зарыдать его камердинера. – Сначала мы поговорим о твоём безрассудном порыве, который заставил тебя подвергнуть себя риску сегодня вечером.

– Но я не была в рискованной ситуации. Уинтерборн не причинил бы мне вреда. Он твой друг.

– Ты настолько наивна? – его выражение лица было решительно диким, пока он снимал жилет. Деталь одежды была отброшена с такой силой, что Кэтлин смогла расслышать, как пуговицы ударились о стену. – Ты пришла в дом к мужчине без приглашения и разговаривала с ним наедине. Ты знаешь, что большинство интерпретировали бы это, как сигнал делать с тобой, всё, что им заблагорассудится. Чёрт возьми, ты не осмеливалась навещать даже Тео, когда он был твоим женихом.

– Я сделала это ради Хелен.

– Тебе следовало прийти сначала ко мне.

– Я не думала, что ты выслушаешь меня или согласишься с тем, что я должна была сказать.

– Я всегда выслушаю. Но не всегда соглашусь, – Девон дёрнул узел галстука и оторвал съёмный воротничок от своей рубашки. – Пойми вот что, Кэтлин, ты больше никогда не поставишь себя в такую ситуацию. Видеть, как Уинтерборн нависает над тобой... Боже мой, ублюдок даже не знает, насколько я был близок к тому, чтобы убить его.

– Хватит так поступать со мной, – прокричала она яростно. – Ты меня с ума сводишь. Ты ведёшь себя так, будто я принадлежу тебе, но это не так, и никогда не будет. Твой худший кошмар стать мужем и отцом, и поэтому ты, похоже, полон решимости построить какие-то отношения с наименьшей степенью привязанности, которых я не хочу. Даже если бы я была беременна, и ты бы чувствовал себя связанным обязательствами сделать предложение, я бы всё равно отказала тебе, потому что знаю, что это сделало бы тебя таким же несчастным, как и меня.