Другой дом

Что-то в моем тоне заставило всегда язвительную и готовую вставить пару слов Адамс послушно кивнуть и отступить в сторону. Я же, ведомая одним лишь негативом, направилась в сторону выхода. По пути перехватив Кайл, я попросила:

- Присмотри за моими столиками.

Та хотела было что-то спросить, но, увидев выражение моего лица, просто молча кивнула, в точности, как и Киша. Видимо, решила не связываться с русскими, когда они не в настроении. Мудрое решение.

Выйдя на задний двор и поежившись от холодного, февральского ночного ветра, я сразу же нашла Майка – тот стоял чуть дальше, прислонившись спиной к стене и прикрыв глаза. Кажется, кто-то знатно перебрал, и почувствовал необходимость глотнуть свежего воздуха. Или захотел побыть один. Ну, не в этот раз, дружок.

Подскочив к парню и не дав себе ни секунды на размышление, я влепила Кингу пощечину. Удар вышел сильным – голова Майка мотнулась в сторону, и он едва удержался на ногах, тут же распахивая глаза. Узнав меня, он вскрикнул, хватаясь за щеку:

- Какого черта?!

- Это я у тебя должна спросить! – в тон ему ответила я, - Какого хрена ты там устроил?!

- Да о чем ты вообще говоришь?!

- Эта песня, выступление, гребаный дуэт! Зачем всё это? Что за игры ты ведешь, Кинг?

Да, я считала всё это игрой. Если в чувства Кевина я еще и могла поверить – тот никогда не делал ничего такого, за что я могла бы его упрекнуть. С этим же парнем всё было иначе. Кинг был весь, как одно сплошное минное поле, на которое меня бросили. И я отчаянно пыталась найти путь, чтобы при этом меня не разорвало на куски. Потому что всё это мне было не нужно. Я приехала сюда не за идиотскими романами. Черт, я ведь просто хотела учиться, осуществлять свои мечты, построить свой дом. А не вот это вот всё.

Вот только Майк явно не был настроен сдаваться. Отлепившись от стены, он сделал один неровный шаг ко мне, всё так же не убирая руку с щеки.

- А теперь нормальным, человеческим языком. И, пожалуйста, по-английски. Я твой варварский язык не понимаю.

Черт, я даже не заметила, что всё это время говорила с ним на русском. Ну, зато теперь ясно, почему он не понимал, в чем я его пыталась обвинить. Может, если я включу режим словарика, он поймет, каким придурком был.

- Что за игры ты ведешь? – медленно, четко, и главное – на понятном ему наречии спросила я.

Но это не помогло. Нахмурившись еще больше – так, что на лбу появилась небольшая складка (которую я почему-то нашла невероятно привлекательной и даже по своему сексуальной. Так, да хватит уже так думать о нем!) – Майк спросил всего лишь:

- В смысле?

Медленно выдохнув и напомнив себе, что Кинг всего лишь парень с мозгами набекрень, я произнесла вслух то, что должно было ему всё объяснить:

- Когда мы пели в первый раз вместе, в твоей машине, ты сказал, чтобы я не вздумала влюбляться в тебя.

Этот разговор впечатался в мой мозг, он был словно навсегда запечатан в моем разуме, и проигрывался снова и снова. Может, поэтому я и не замечала очевидных вещей, а не потому что я тупая, как решила Киша, да и весь остальной мир. Просто каждый раз, когда я позволяла себе думать о Майке в любом контексте, кроме дружеского – в памяти вспыхивали его слова. И я исправно следовала его наказу.

Сперва это было несложно – просто игнорировать парня, которого считаешь самодовольным мажором и дамским угодником. Но потом он начал потихоньку открываться, сбрасывать с себя слой за слоем. Чертовы каникулы в одном доме – каждый день ломал стены между нами, медленно, вышибая кирпичик за кирпичиком. Как можно презирать парня с такой чистой душой и огромным сердцем? Когда найдете ответ на этот вопрос – обязательно сообщите его мне. Если не будет поздно.

Видимо, Майк тоже вспомнил тот разговор, в машине, после нашей первой совместной песни. Усмехнувшись, он сделал еще один шаг в мою сторону и сказал, глядя мне прямо в глаза:

- Глупо давать совет, которому сам последовать не в состоянии.

Меня словно током ударило. Я дернулась, пытаясь отступить, но Кинг оказался проворней, несмотря на алкоголь в его крови. Сказывалась и реакция спортсмена – схватив меня за руку, он притянул мое трепыхающееся тельце к себе. Меня накрыло его запахом – от Майка пахло яблоками, корицей и чем-то еще, неуловимым, но добавлявшем ему нотку пряности. Ну, и разумеется, виски. Дорогой – этот парень не привык баловать себя дешевыми напитками.

Как ни странно, меня не воротило от этой смеси, хотя обычно выпившие люди не вызывали у меня ничего, кроме отвращения. Майк же – ох, стыдно признаться, но от одного его присутствия мои коленки предательски задрожали. Если бы он не держал меня – одной рукой перехватив запястье, а другой бережно, но крепко стискивая мое плечо – я бы рухнула к его ногам.

- Знаешь, - шепнул он, опаляя своим дыханием мою шею и ухо, - Я хотел спеть другую песню, но боялся, что все вокруг поймут, кому она посвящается и что значит. И не хотел пугать тебя.

Его слова отдавались эхом в моей голове, пока я еще пыталась вырваться. Слабо, конечно, потому что чем больше меня окутывал его запах, чем отчетливее я ощущала исходившее от него тепло – тем быстрее таяло мое желание сопротивляться. Мне хотелось просто стоять вот так, и слушать его речи. Что я и делала, продолжая хранить молчание.

- Скажи что-нибудь, - господи, его голос звучал так, словно он – змей искуситель, - Мне всё еще кажется, что я слишком пьян и ты – просто плод моего воображения.

Словно под гипнозом, я подняла него взгляд и, чуть покачав головой, также тихо ответила:

- Нет. Я – настоящая.

Я ведь совсем не так хотела закончить этот разговор. Мне хотелось наорать на него, хорошенько врезать, а после, велев держаться от меня подальше, уйти с гордо поднятой головой. Так в какой момент всё пошло не по плану, и я оказалась прижатой к одному из самых роскошных парней, которых мне только доводилось видеть?