Другой дом

- Скажем так – это были выводы, основанные на коллективном мозговом штурме братьев Кинг.

- Ну, значит, зарубите себе на носу, братья. Это всё – твои слова, я имею в виду – полнейшая хрень. Да, быть может, я когда-то и увлеклась тобой, потому что была глупа и наивна, но поверь мне – это давно в прошлом.

- Как это вообще произошло? – задал Майк вопрос, который волновал его с того самого момента, как Крис открыл ему глаза, - И почему я ничего не заметил?

- Ты слишком беспокоился о том, чтобы не пропустить мимо себя ни одной юбки, - язвительно заметила Киша.

Спустившись по ступенькам вниз, девушка обошла дом, направляясь в небольшой дворик и точно зная, что Кинг идет за ней. Там, расчистив от снега небольшую скамейку, она осторожно села на нее, задумчиво глядя на застывшего неподалеку парня. Злость прошла, оставив после себя лишь горький привкус сожаления и какого-то… отчаяния? Да, наверное, так оно и было. Киша так давно держала всё в себе, что и сама уже не могла сказать, в какой момент запуталась и стала принимать маску озлобленной стервы, как свою настоящую личность.

Впервые что-то, напоминающее влечение к брату своего лучшего друга Киша почувствовала в старшей школе, когда они все начали учиться в одной школе. Это сейчас девушка понимает, что все чувства были навеяны единым порывом – Майк так стремился защитить своего младшего брата, который не побоялся сделать камминг-аут, что Адамс, которая всё время занималась тем же, просто не смогла остаться равнодушной. Тогда же парень казался ей просто рыцарем, сошедшим со страниц дурацких романов, которые так любила читать её мама. Тем более – старший Кинг очень изменился за лето, которое провел в скаутском лагере. Он вытянулся, вырос и оформился в прекрасного парня, который ничего не смыслил в моде, но обладал потрясающей улыбкой, которая просто обезоруживала окружающих. И Киша, к своему стыду, стала одной из жертв его обаяния.

Правда, Майк ничего не замечал, продолжая воспринимать подругу брата, как маленькую девочку. И даже кардинальные изменения в имидже не поменяли его мнение. Киша обрезала волосы, стала вести себя более развязно и грубо, а в шестнадцать набила свою первую татуировку и проколола бровь. Таким образом она пыталась привлечь внимание Майка, но всё было тщетно.

- Думаешь, зачем всё это было? – усмехнувшись, спросила Киша у чуть опешившего от таких откровений парня, - Тебе нравились совсем другие девчонки. Милые, ухоженные, с прелестными локонами и в кружевных платьицах – всё до единой были, словно сделанные под копирку. Я же была их полной противоположностью. И я всё ждала, когда же ты, наконец, поймешь, что не они тебе нужны, со всей этой фальшью, а я. Но годы шли, а ничего не менялось. Пока мы с Крисом не поступили в университет.

- Та вечеринка, - тихо сказал Майк, и девушка кивнула:

- Да, она самая. Крис ушел, оставив меня на твое попечение – будто я в этом нуждалась! И я подумала – а вдруг? Что мне терять? Хотя, это, скорее всего, говорила текила, а не здравый смысл. Я рискнула. Мне бы сразу понять, что всё закончится именно так, но я тупо надеялась, что в этот раз будет по-другому, что ты, наконец, хоть что-то понял. Но утром я проснулась одна, в незнакомом доме, с жутким похмельем. Ну, дальше ты знаешь.

- Киша, - Кинг сделал шаг вперед, но девушка отодвинулась, вжимаясь в холодное дерево скамьи, и парень застыл, понимая, что даже откровения не изменили настроение Адамс, - Мне так жаль.

- О чем именно ты жалеешь? – криво улыбнулась Киша, - О том, что переспал со мной? Или, быть может, о том, что стал причиной, почему я так разочаровалась в мужчинах? Или, о том, что я любила тебя столько лет, а ты был самым настоящим мудаком, который трахал всё, что движется?!

Девушка не поняла, что плачет, до тех пор, пока губы не коснулось что-то мокрое и соленое. И тогда она осознала, что по ее щекам текут злые слезы. Киша не помнила, когда в последний раз плакала – ей казалось, что её слёзные железы атрофировались за ненадобностью. Но нет – из-за Майка Кинга она вновь вспомнила, что чувствуешь, когда из глаз льется вода, и остановить её не выходит, как ни старайся. Снова этот ненавистный Майк.

Который, преодолевая сопротивление девушки, подошел к ней и, осторожно ухватив  за локоть, заставил подняться, после чего прижал к своей груди. И тихо, голосом, полным сожалений,  сказал:

- Мне жаль, что я не замечал этого. Не видел, что причиняю боль единственной девушке, которую я действительно уважал. И перед которой в итоге так облажался.

Киша сопротивлялась, пытаясь вырваться из неприятных для нее объятий, но Кинг держал крепко. Словно скала, он буквально врос в землю, не сдвинувшись ни на дюйм, пока девушка колотила руками по всему, до чего могла дотянуться – плечи, грудь, руки.

- Ненавижу! Ненавижу тебя! – кричала она, уже не заботясь о том, что её могут услышать.

Майк стойко терпел всё это, понимая, что у Адамс случилась небольшая истерика, и её нужно просто переждать. Также его держало на месте чувство вины, которое за этот вечер посещало его до безобразия часто.

Проревевшись и отбив все ладони, девушка затихла, лишь едва слышно всхлипывая, пока Майк продолжал прижимать её к себе, поглаживая по плечам и спине. Киша дрожала, но явно не от холода – она еще не переоделась из уличной одежды, и захваченная куртка также не давала замерзнуть.

Эти двое сами не заметили, как оказались сидящими на лавке. Майк осторожно прижимал к себе за плечи Кишу, а та положила голову парню на плечо. Слезы высохли, злость прошла, и на смену всему этому пришло облегчение.

- Хорошо поговорили, - нарушил тишину Кинг.

Девушка усмехнулась: