Страница 96 из 97
Ублюдок или нет, он оставался их братом по обстоятельствам, и относились к нему как к таковому.
- Как обычно. - Баден споткнулся о надувную куклу, выругался и поднял пластиковую красотку, чтобы показать всем. - Парис заказал стриптизершу?
- Лола! - Парис ринулся вперед, чтобы обнять ее напоказ. - Где ты была, девочка? Почему не отвечала на мои звонки?
Аэрон, бывший хранитель Гнева, схватил куклу и запустил ее через всю комнату, как пляжный мяч.
- Вероятно, потому что твоя жена ударила бы твою Лолу ножом для мяса. Тем временем, моя жена починила бы ее, я и застрял бы с очередным беспризоником.
В этом и была разница между нынешним хранителем Гнева... женой Париса... и настоящим ангелом... женой Аэрона.
Когда все рассмеялись, взгляды Мэддокса и Бадена встретились. Баден указал подбородком в сторону коридора. Все понимая, Мэддокс доел попкорн и бросил пустую миску Гидеону, хранителю Лжи.
- Сделай еще, - приказал Мэддокс.
- Ага.
Люциен согнал Гидеона со стула.
- Не волнуйтесь. - Голубоволосый панк послал их обоих одновременно. - Я не нашпигую вас дробью.
Гидеон не мог произнести ни слова правды, не ощутив ужасной боли, поэтому Мэддокс понял невысказанную правду. Дробь стала новым увлечением Гидеона... именно это Мэддокс и желал услышать. Или не услышать. Не важно!
- Отлично, - сказал он ворчливо. - Я сделаю еще. - Он подошел к двери, задев плечо Бадена по пути. Его друг напрягся, даже зашипел, при контакте, и Мэддокс нахмурился. - Почему бы тебе не притвориться полезным и не помочь мне?
- Вау. Необходимо два парня, чтобы включить микроволновку? - спросила Камео.
Раздались стоны и всхлипывания. Девушка могла рассказывать самую смешную шутку в мире, но все вокруг желали бы только воткнуть карандаши себе в уши.
Баден последовал за Мэддоксом в коридор, сохраняя дистанцию между ними, чтобы предотвратить контакт.
Как только они ушли из зоны слышимости, Мэддокс сказал:
- Что случилось?
- Легче ответить на вопрос, что не случилось?
Верно.
- Почему бы тебе не начать с причины, почему тебя передергивает каждый раз, когда кто-то тебя касается?
Баден провел руками по змеиным наручи, обвивающим его бицепсы. Украшение было подарком Гадеса, князя Преисподней.
- Я провел несколько тысячелетий, не прикасаясь к другим. Да, Пандора была со мной в другой реальности, и да, мы постоянно дрались, но редко трогали друг друга. Теперь от прикосновений к моей коже такие ощущения, словно дергаешь за нервное окончание.
Хорошо. В этом был смысл.
- Но ты переспал с чертовой дюжиной...
- Только одна часть моего тела может прикасаться к женщине, - оборвал Баден, - и в презервативе. Это не совсем контакт кожа к коже. Кроме того, удовольствие стоит мучений.
Мэддокс подумал о том, что бы сделал, чтобы войти в Эшлин. Вообще, чего бы он не сделал? С ней любое удовольствие стоит любой агонии.
- Что на счет твоего нового характера? - спросил он.
Баден опустил голову.
- Я больше не одержим демоном, но чувствую злое присутствие внутри.
- Из-за наручей?
- Из-за них, или из-за того, что сделали со мной в тюрьме Люцифера. Как и у Камео, моя память чиста.
Люцифер был худшим из худших, злом в чистом виде, и, конечно, способен сделать что-то ужасное с Баденом.
- Сними наручи. Вернись в духовный мир. Мы сможем найти другой способ тебя вернуть.
Даже когда он говорил эти слова, неверие билось в его голове. "Только что вернул друга. Нельзя его опять потерять".
- Не могу. Уже пытался.
Его охватило облегчение, и страх. Баден хотел уйти от них?
- Зло постоянно присутствует, или нужны спусковые курки?
- Опеределенно нужны поводы, и они начинаются и заканчиваются моим характером, который становится все хуже. Это главная причина, по которой я хотел с тобой поговорить. Как ты управляешь со своим?
Мэддокс горько рассмеялся.
- Не контролирую. Больше нет.
И теперь, когда он об этом задумался, проблемы Бадена, могли иметь место и для него. Зло питается злом, в конце концов. Чем больше потреблял, тем больше хотел.
Это чувство обреченности...
Если зло возьмет верх над Бадном... Да, они все будут в опасности. В опасностях.
Парня нужно запереть. Для его же блага и для блага всего мира. И, если это не сработает, его придется убить. Снова. Ни одна идея не нравилась Мэддоксу.
Должно быть, Баден размышлял о том же.
- Не знаю, что я принес в ваш дом. Возможно, мне стоит уйти из крепости. Я могу подвергунть вас... ваши семьи... риску.
- Не мой дом, наш дом. Ты останешься. - Слова сорвались с губ Мэддокса со скоростью света. - Мы, наконец, тебя вернули. И не можем вновь потерять. Что бы с тобой ни случилось, мы разберемся. Вместе. Сразимся с этим вместе.
Тишина.
Он вздохнул.
- И все же тебе стоит сделать глубокий вдох?
- Нет. Потому что я дебил, - отрезал Баден. Он врезал по стене, поднимая пыль в воздух, когда по камню пошли трещины. - Прости. Мне жаль.
Да ладно. Это небольшая истерика не страшна.
- Не беспокойся об этом.
Они спустились по лестнице и повернули направо, чтобы вскоре войти на кухню.
- Кое-что всегда помогало мне, не важно насколько далеко я зашел, - сказал Мэддокс.
Баден сделал шаг вперед, вторгаясь в его личное пространство. Отчаяние исходило от него, когда он сказал:
- Расскажи.
- Я думаю об Эшлин, Урбане и Ивер.
Его жена и близнецы - три лучшие причины, чтобы дышать.
Баден разочарованно повернулся к мраморной лестнице.
- Ты их любишь. Знаешь, что они хрупкие, и можешь причинить им боль, хотя не хочешь этого, поэтому делаешь все возможное, чтобы защитить. Я не могу сделать то же самое, потому что никого не люблю.
- Ты любишь меня. - Мэддокс хлопнул его по плечу... без контакта к коже... прежде чем направиться в кладовку, чтобы схватить пакет с попкорном. - Ты любишь мою семью. И не пытайся это отрицать. Я видел тебя с близнецами.
Сердце Мэддокса едва не выпрыгнуло из груди, когда большой, плохой воин сел играть с салон красоты с Ивер, позволяя ей заплетать его волосы, нанести макияж и покрасить ногти в розовый. Затем он играл в шахматы с Урбаном. Раз за разом обучая парня стратегии... единственное, что Урбан любил также сильно как и своих девочек, как он называл его маму и сестру.
- Почему бы тебе не посискать общения, а не секса, тогда ты сможешь влюбиться в женщину? - спросил Мэддокс. - Позволь девушкам разместить твой профиль на В-ечности или что-то вроде того.
- Сайт знакомств для бессмертных? - Баден содрогнулся. - Нет.
- Но...
- Хочешь отомстить мне, так? Все эти сайты знакомств полная ерунда. Я позволил убить себя столетия назад, и теперь и ты хочешь, чтобы я страдал.
Мэддокс не знал, что Баден позволил себя обезглавить, но подозревал. Все подозревали. Услышать подтверждение этому подозрению оказалось зуже, чем получить нож в сердце. Он должен был знать!
Он последовал своему совету и сделал глубокий вдох, прежде чем положить пакет в микроволновку и сказать:
- Почему ты это сделал?
Последующая пауза была настолько тяжелой, что они оба с трудом сделали вдох.
Баден склонил голову.
Затем мягким голосом произнес:
- Это не важно. Уже нет.
- Это важно дял меня.
- Оставь это, Мэддокс. Прошу. Наше воссоединение и так тяжелое. Не нужно ворошить прошлое и делать все хуже.
Он не указал на очевидное. Если прошлое не ворошить, оно подействует на будущее. Вместо этого, он просто кивнул.
- Как пожелаешь.
- Спасибо.
Раздался писк. Мэддокс вытащил дымящийся пакет из микроволновой печи, обжигая пальцы и ругаясь, когда пакет выскользнул из рук и упал на пол.
- Правило двух секунд, - сказал он и поднял его, ухватившись за угол кончиками пальцев.
Вытряхнув содержимое в миску, он встретился взглядом с Баденом.
- Если перестать контролировать, зло будет расти. Ты знаешь это не хуже меня. С такой скоростью тебе станет только хуже. Готовься.