Страница 68 из 158
Видеть Цезаря таким слабым девочке было больно. Казалось, он утопал в пучине отчаянья и страха навсегда потерять её. Он так искренне переживал о том, что она обязательно влюбится в мужа и их особая связь разорвется, что ей захотелось утешить брата, хотя обычно чужой страх вызывал в ней гнев и глухое презрение...
"Почти год прошел с нашего первого поцелуя с Кеси... Почти год я хранил обет целомудрия, выполняя свою часть сделки... - Цезарь поднял на неё взгляд. - Я люблю тебя, так почему должен отдать другому? Уж лучше умереть, отстаивая своё право на любовь, обратиться и сражаться с ним за право быть с тобой!"
Его мысли жалили её с яростью осатаневших пчел. Утопая во мраке его эмоций, Креция, забыв об осторожности, приблизилась к брату и крепко обняла. То, что сделал он, не вызвало в ней ни бурю протеста, ни отторжения. Притянув девочку к себе на колени, он обвил руками её миловидное лицо и прижался ищущими губами к её рту. Этот поцелуй не был таким невинным, как их первый. Он был жадным, почти грубым. Цезарь проник в неё языком и как будто успокоился. Его губы стали ласковыми, поглаживания рук нежными. Медленно он лег вместе с ней на постель, осторожно поворачиваясь на бок и притягивая Крецию к себе ближе. Парень отстранился только тогда, когда почувствовал, что её руки крепко сжали рубашку на его груди. Взгляд его сияющих глаз стал таким пронзительным, что у неё сжалось сердце. Господи, а как он улыбнался ей! Наверное, так улыбается его сердце?
Девочка с малых лет являлась частой гостьей на оргиях, устраиваемых отцом, и поэтому абсолютно точно могла отличить звериный оскал похоти и вожделения от того, что сейчас творилось с Цезарем. Его тело дрожало от возбуждения, но он не делал и попытки пошевелиться, чтобы овладеть ею. Она ждал её решения!
-Уверен, ты сейчас думаешь о том, что все это неправильно. Что если пойдешь со мной до конца, гореть нам в гиене огненной до скончания веков? - его ладонь нежно прошлась по её лбу, убирая назад волосы, упавшие на лицо. - Проклинаешь меня?
Ей вспомнились слова Мораг, брошенные в пылу гнева после того, как никто не поверил в историю с отравленным чаем: "Твоя мать, настоящая мать... будь она жива... если бы ей довелось видеть, в кого ты превращаешься, умерла бы с горя! - Заметив шок на лице младшей "сестренки", чертовка с издевкой продолжила. - Не веришь мне? Спроси Крестного, что бывает со смертными, рожающими подобных тебе? Я не слышала ни об одной, которая смогла бы родить полукровку и выжить..."
Тогда она предпочла не думать о словах "сестры", пряча их глубоко в подсознании. Идти к Ваноце и выяснять правду не имело смысла. Её итак воспитывал неродной отец. Разве правда о том, что она не просто подброшенный кукушонок в чужое гнездо, так ещё и круглая сиротка, сделала бы её жизнь более простой и понятной? Но теперь "эта правда" обернулась к ней лицом и заставила подумать о Цезаре в совершенно другом ключе. Если Ванноца ей не мать, то и Цезарь не брат вовсе...
-Нет, - она заставила себя разжать пальцы рук и села на кровати, расправляя невидимые складки на рукаве платья, - я думаю о том, что мне делать с моей частью сделки. - У Цезаря от изумления слегка приоткрылся рот, придавая ему придурковатый вид. Креция не выдержала и рассмеялась. - Что?!?
-Глупо с моей стороны было полагать, что я могу догадываться, о чем ты думаешь. - Он взял её ладошки в свои. - Скажи мне, что придумала твоя светлая головка?
-Хорошо. - Креция взволнованно облизала губы и начала. - Первое, что я заставлю сделать отца, это устроить празднование на три дня и три ночи. Я заставлю его щедро заплатить за сомнительное удовольствие выдать меня замуж за Сфорца. - Цезарь приуныл, осознав, что мысли её заняты не им. - Второе, все это время я буду провоцировать бессметного на скандал. Сам говорил, единственный инструмент, на котором я играю без фальши, это чужие нервы. И третье, мы с тобой выберем удобное время и отрастим моему муженьку длинные-предлинные рога! С тебя козел отпущения, который расплатиться за все сполна. Иди и найди подходящего...
Цезарь радостно просиял, с готовностью кивая головой, демонстрируя Кеси полное согласие с планом в общем и в деталях, а потом вздрогнул, помрачнел и переспросил:
-Какого козла я должен найти? - густые брови юноши сложились домиком.
Креция закатила глаза к потолку и обреченно вздохнула: откуда только взялась гипотеза, что мужчины умнее женщин? До них и доходит-то не с первого разу...
-Того, кто подтвердит Родриго, что украл мою невинность, и будет готов умереть в муках за содеянное. - С улыбкой произнесла Креция, большим пальцем разглаживая складку меж его бровей. - Ты ведь понимаешь, что как только Сфорца обнаружит, что я больше не невинна, гиена огненная разверзнется прямо здесь. Нам не надо будет умирать, чтоб угодить в ад. Хочешь получить меня? Тогда приложи усилия и найди того, кто ответит за бесчестье вместо нас. У тебя на это три дня и две ночи!
***
27 августа 1492г. Ватикан. Первый день визита Сфорца. Праздничный обед.
Креция и не помнила, когда в последний раз многочисленное семейство Борха собиралось вместе столь полным составом. Даже на чествовании Родриго при вступлении в должность не было Ванноцы (Фарнезе, сучка постаралась), захворавшей Нони и непризнанных Родриго бастардов: Изабеллы, Джеронимо и Пьетро Луиса.
Сегодня за столом собрались все: разряженные, неестественно веселые и шабутные. Невесту посадили по правую руку от Родриго (рядом с матерью), жениха - по левую. Родриго поднялся и провозгласил тост, дождавшись, когда все смолкнут:
-Семья, друзья, соратники, я с великой радостью объявляю о предстоящей сегодня консуммации брака моей любимой доченьки Лукреции Борха с племянником моего лучшего друга Асканьо, графом Котиньолы, властителем Пезаро и Градары Джованни Сфорца! - Оглушительные, подобострастные аплодисменты заставили девочку поморщить носик. Похоже, что все лицемеры и подлизы Рима собрались здесь. Она подняла глаза на светящегося от счастья жениха. Не похоже, что тоже прикидывается. Дурак, нашел, чему радоваться! - Брачный договор был подписан в июне, а сегодня наступило время... - Родриго внезапно поперхнулся вином, сильно закашлялся и сел, жестом попросив время на отдышку. Ванноца побежала бить его по спине. Креция поднялась со стула и мягко, вкрадчиво "продолжила речь" отца:
-Пока мама спасает Папу, - она салютовала Джулии, сидящей в середине длиннющего стола (аутсайдер), - я расскажу Вам, что Папа придумал для увеселения всех нас! - Родриго попытался что-то сказать, но удушающий кашель ему не позволил. Ванноца стала бить его по спине сильнее. - Учитывая, что я его ЕДИНСТВЕННАЯ любимая дочурка, Папа решил, что празднование начала моего брака будет протекать три дня и три ночи. Для Вас будут выступать самые лучшие поэты, музыканты, скоморохи и цирковые артисты. На второй день будет устроен бал-маскарад. На третий - театральное шоу. Все это, разумеется, за счет Папы. - едва отдышавшийся Родриго снова горько закашлялся. Наверное, в уме подсчитал, во сколько ему это обойдется.
Джованни, видимо, просек, что Родриго нуждается в помощи, поднялся и сказал:
-Я хочу подарить тебе этот праздник, красавица моя, - он протянул к ней руку с фужером и легонько чокнулся с ней, - позволь мне за все заплатить. Я этого очень хочу.
-Не беспокойся об этом, мой щедрый будущий муж, папа за все заплатит. Тебе же стоит лишь думать о том, что после свадьбы бремя моего содержания ляжет на твои широкие плечи. - Кеси чокнулась с ним в ответ и лукаво подмигнула, со злорадством замечая, как его лицо заметно бледнеет. Намек на то, что и его она обдерет до нитки, дошел. Понятливый попался, хорошо, так даже интереснее! Она залпом выпила вино и тихонько заурчала: какая вкусняшка! - Я привыкла жить, ни в чем себе не отказывая. Запомни, в будущем именно тебе придется расплачиваться за ВСЕ мои прихоти.