Остров Пасхи

– В 1687 году английский мореплаватель Джон Дэвис, плывя по Тихому океану, увидел на горизонте, в месте, не обозначенном на карте, скалистый островок, окаймленный высокими черными и очень обрывистыми утесами. Ветер был противный, берег казался неприступным, а потому Дэвис ограничился тем, что нанес этот пункт на карту и окрестил остров своим именем: Земля Дэвиса.

Шестого апреля 1722 года, в день Пасхи, три голландских корабля под командой Роггервена, потерявшись в безмерном океане, заметили легкую полосу тумана на самом горизонте. По мере своего приближения они заметили сперва зубчатые вершины утесов, а затем и весь остров. Когда они огибали его с востока, то увидели, что утесы мало-помалу понижаются и наконец обращаются в пляж. Человек в пироге из плетеного бамбука отвалил от пляжа и причалил к адмиральскому кораблю. Говорил он на неизвестном диалекте, но не казался испуганным, с любопытством все рассматривал, а потом, когда солнце стало садиться, бросился в воду, доплыл до своей пироги и вернулся на остров

Роггервен приказал бросать якоря. На следующий день отряд матросов высадился на землю. Туземцы оказали радушный прием и с радостью стали обменивать овощи и свежие фрукты на предлагаемые им безделушки. Роггервен заметил, что очень многочисленное население состояло как бы из двух различных рас: одна – нормального типа полинезийцев, другая – светло-желтого цвета, некоторые почти белые, татуированные тонко исполненными рисунками животных и птиц.

Эта желто-белая раса, по-видимому, поклонялась огромным идолам с человеческими лицами, высеченными в черных утесах острова; идолы эти, казалось, населяют остров. Некоторые из туземцев, которых Роггервен счел жрецами, были одеты в белые и черные перья и имели гладко выбритую голову. Они решительно воспротивились, когда европейцы приблизились к этим статуям.

На горизонте показался шквал, ночь приближалась, а потому исследователь дал сигнал возвратиться на корабли, поднял якоря и направился к югу.

По тому дню, в который Роггервен открыл этот остров, он назвал его островом Пасхи.

В мае 1774 года, за пять лет до своей смерти на Сандвичевых островах, знаменитый английский мореплаватель, капитан Кук, во время своего второго кругосветного путешествия заметил, что страшный скорбут распространился на его кораблях из-за исключительного употребления консервов и соленой пищи. Буря, продолжавшаяся несколько дней, бросила его в эту часть Тихого океана, такую пустынную, что, кроме острова Пасхи и необитаемой скалы, под названием Сала-и-Гомес, нельзя найти никакой другой земли в окружности диаметром две тысячи шестисот километров. Он достиг наконец этого острова и высадился в бухте восточной стороны, которой и дал свое имя.

Его встретили так же радушно, как и предшествовавших европейцев. Свежая пища помогла выздоровлению больных. Кук пробыл здесь три дня и исследовал остров. Кука сопровождал его переводчик, таитянин Гиди-Гиди, которому удалось объясниться с полинезийской расой этого острова. Кук нашел на острове огромное количество идолов гигантских размеров из черного камня. Растительность была скудная. Гиди-Гиди так подвел итог своим впечатлениям, отчаливая от острова:

«Taata maiti, wenoue ine!» («Хорошие люди, плохая земля!»)

В 1786 году Лаперуз, за два года до своей смерти в Ваникоро, бросил якоря своих фрегатов «Буссоль» и «Астролябия» в северной бухте этого острова, которой и дал свое имя. Наблюдения, сделанные там его ученым спутником, господином Бернизе, были очень точны, но не внесли ничего нового.

Четырнадцатью годами позднее, в конце 1800 года, китобойное судно «Нанси», из Лондона, высадило на этом острове свой экипаж, который вел себя там по-пиратски, грабил жатвы, бесчестил женщин, оскорблял жрецов, обливал нечистотами идолы. Туземцы взбунтовались и восстали; они оказались чрезвычайно ловкими метателями из пращи. Произошла битва; полилась кровь; экипаж китобойного судна бежал на борт своего корабля, оставив на острове кроме убитых мушкетами и тонерами еще и ненависть к европейцам, посеянную в сердцах безобидных туземцев. Это один из первых результатов того, что мы называем цивилизацией.

Плоды этого варварства пожал через шестнадцать лет Коцебу на русском корабле «Рюрик», потому что когда он пристал к острову, то матросы его были ограблены и избиты. Среди наблюдений, сделанных им, надо отметить, что он указывает на очень чистый тип женщин, которых сравнивает с европейскими женщинами.

Начиная с этого времени, не проходило пятилетия без того, чтобы какое-нибудь судно не приставало к острову. Перечисление их было бы слишком скучным. Мало-помалу по мере того, как блага цивилизации достигали острова, народонаселение его уменьшалось.

В 1786 году Лаперуз определил число жителей острова от пяти до семи тысяч человек. После опустошительного налета, сделанного в 1862 году «Корой» и «Розой Кармен», кораблями перуанских рабовладельцев, о которых я рассказывал, население это в 1877 году состояло только из ста десяти жителей, из которых двадцать шесть были женщинами.

Лучшее описание этого острова сделано было миссией Пинара, доставленной туда французским крейсером «Сейньеле» в 1877 году, и миссией Вер-Беркли, которую доставил туда британский крейсер «Топаз» в 1897 году.

Вот съемка этого острова, произведенная Беркли и доставленная во Французское географическое общество при отчете о путешествии, повторенном им еще и в апреле 1899 года.

Доктор развернул перед нами нарисованную от руки карту, изображающую остров в форме равнобедренного треугольника, основание которого направлено по линии юго-юго-запад. Геодезические линии берегов указывают, что в бухте Кука высота почвы идет от нуля, а на южном конце острова доходит до тысячи пятисот футов над уровнем моря. Многочисленные вершины острова, испещряющие его, помечены на карте как потухшие вулканы, главным из которых является Кирикуру на южной оконечности острова.

– Сведенные в одно различные наблюдения путешественников, – продолжал доктор, – дают такую картину.

Остров – вулканического происхождения, покрыт лавою и шлаком от очень древних вулканических извержений; на острове очень много природных пещер, которые, судя по раскопкам, должны были служить убежищем для людей доисторических эпох.

Южный мыс образован склонами кратера с вертикальными внешними стенами более ста двадцати метров высотой. Почва его представляет собою настоящий склад костей. Нельзя выкопать ни малейшей ямы, не наткнувшись на человеческие останки. Изучение черепов показывает, что здесь жила раса среднего роста, но высокого развития.

Главной особенностью и тайной острова является присутствие на нем более пятисот статуй, высеченных в твердом черном трахите, из которого состоят высокие скалы, а также существование ста десяти больших гладких площадок, имеющих сто метров в длину, три – в вышину и три – в ширину и сделанных из огромных облицованных камней, превосходно сложенных по всем правилам искусства.

Некоторые из этих статуй достигают шестидесяти футов высоты и весят до двухсот пятидесяти тонн! Все они высечены из цельного камня. В настоящее время при всей нашей технике нет никакого средства перевезти их с места на место, и, однако, многие из них были когда-то привезены из каменоломен, где их высекали, и поставлены на площадках. Все современные способы поднимания тяжести, которыми мы располагаем, сулили бы только проблематический успех подобной работе. И если посмотреть на степень цивилизации современных обитателей острова, то как можно допустить, чтобы дикари, лишенные всяких механических средств, могли реализовать то, чего не можем мы?..

Лица этих идолов не имеют никакого сходства с современной расой, которую считают завезенной сюда из Полинезии миссионерами. На цоколях этих фигур находятся надписи, скалькированные и привезенные в Европу, но напрасно эпиграфисты Старого и Нового Света стирались их разобрать.

В глазах гнома блеснуло лукавство.

– Мне кажется, господин Кодр, что среди этих эпиграфистов есть одно исключение, – сказал Корлевен.