Страница 7 из 9
– Давай, Петрович, посмотрим, мои расчеты, да будем оформлять, время – деньги.
– Ну, давай, показывай, что там у тебя, – сказал председатель и стал разглядывать и изучать расчеты Ивана, о стоимости старой конюшни, об аренде земли, под новую конюшню.
– А где ты, Иван, столько денег возьмёшь? – спросил Петрович.
– Так, Петрович, у меня же в городе был хороший прибыльный бизнес, я его оставил своему напарнику, а мою долю он мне выплатил, чтобы я мог подняться на новом месте, у меня же, сын, подрастает и отец в преклонном возрасте. Отец, конечно, бодрится, но сильно сдал за последние годы. Это из-за меня, его подкосило так. Теперь я для них обоих опора и должен работать за троих, так что, Петрович, давай решать, не затягивай, я тебя очень прошу. Да и для людей, рабочие места нужны.
Они посмотрели, посчитали и поехали на конюшню, чтобы посмотреть на месте еще раз, что и как будет. Председателю тоже не хотелось затягивать со строительством новой конюшни, все-таки, рабочие места для такой деревеньки, как у них, это очень важно. Народ уже ждёт, когда начнётся строительство. Они приехали, обошли всю территорию конюшни, Иван сказал, что она мала, надо бы её расширить, нужен будет манеж для тренировок и левада. Председатель согласился, сказал, что завтра поедет в район и согласует с начальством. Сели в машину, Иван отвёз председателя в правление, и поехали с Никиткой домой, где их ждал дед Василий с обедом. Пообедав, Иван оставил Никитку с дедом, а сам поехал в город по делам.
Вечером, возвращаясь из города, Иван увидел на остановке Настасью, остановился и окликнул ее:
– Настя! – назвал её по-городскому, но она даже не поняла, что это её зовут, – Настасья! – снова позвал Иван, тут она повернула голову и увидела Ивана. Встала, подошла к машине.
– Настя, ты домой? – спросил Иван, глядя на нее с улыбкой.
– Да! – сказала Настасья, смутившись, опустила глаза и, почему-то, покраснела.
– Садись, поехали! Я тут по делам был, еду, смотрю, сидишь. На базар приезжала?
– Да нет! К детям приезжала. Аленка за Сашку Марьиного замуж вышла, вот уехали в город, на заработки, хотят свой дом строить. Не знаю, когда они наберут денег на свой дом, половину отдают за съёмную комнату.
– Алёнка у тебя совсем взрослая, уже замужем, глядишь, скоро и бабушками сделают вас с Марьей. А я, поздно женился, всё некогда было, бизнес налаживал, так что, дедом не скоро стану. А чем они занимаются, в городе?
– Алёнка на парикмахера выучилась, а Сашка в мастерской по ремонту машин работает. Доходов больших пока нет.
– Настя! А, что, если их вызвать домой, сейчас у нас начнётся стройка, Сашка, говорят, парень рукастый, и голова у него соображает, будет у меня бригадиром работать, Алёнке можно и в деревне открыть парикмахерскую, пусть у нас женщины ходят тоже красивые. Жить будут дома и быстрее соберут на свой дом. Поговори с Марьей, может, уговорите их вернуться!
– Ну, не знаю. Надо не только с Марьей поговорить, но и с детьми тоже. Всё-таки, у Сашки, там, хорошая работа. Правда, зарабатывает не так много. Он же привык делать всё основательно, поэтому, быстро не получается.
– Ты, Настя, только с этим не затягивай. Переговори с Марьей, да давайте, перетаскивайте детей домой. Мне скоро люди понадобятся. Вот, завтра, председатель поедет в район, согласовывать с начальством продажу конюшни, как только будет результат, начну завозить материал для строительства.
Так, за разговорами, они не заметили, как доехали до своей деревни. Иван довёз Настасью прямо до её дома. Остановился, повернулся к ней, внимательно посмотрел на неё, улыбнулся, взял за руку, она засмущалась, выдернула руку, открыла дверь, выскочила из машины и, не оглядываясь, быстрым шагом направилась к калитке. Зашла во двор, подошла к дому, открыла замок, и, уже входя в дом, услышала, как Иван завёл машину и поехал.
Не успела Настасья управиться по хозяйству, прибежала Марья. Забегала, затрещала вокруг Настасьи.
– Видела-видела, как тебя привез Иван на своей красивой машине прямо до калитки, как барыню! Ты где его подцепила?
– Да, это он меня увидел в городе на остановке, я автобус ждала, вот и предложил подвезти домой. Мне Марья с тобой поговорить надо. Сядь, не мельтеши перед глазами!
– Ой, Настька, неужели предложение сделал? – округлив глаза, спросила Марья.
– Марья!!! Ты дура? Прекрати уже молоть всякую ерунду! – возмущённо одёрнула её Настасья.
– Чё это я дура? – обиделась Марья.
– Да, потому, что у тебя одно на уме! Сватья хрЕнова! Сядь и слушай!
Глава II.
Настасья стала рассказывать, о сделанном предложении Иваном, по поводу их детей и своего строительства. Марья слушала, раскрыв рот от удивления, и от радости за такие перспективы. Ей тоже очень хотелось, чтобы дети жили дома. Марья очень скучала по сыну, в город ведь не наездишься, да и дома, мужская рука нужна, то одно сделать, то другое. Им обеим очень хотелось, чтобы дети вернулись домой, они очень скучали без них, а сейчас, появилась такая возможность, а вдруг дети согласятся вернуться, и они опять все вместе заживут.
Иван приехал домой, когда Никитка, поужинав, уже крепко спал. Дед ему показывал деревню, потом они прогулялись до колхозной фермы, показал ему коров, когда пришли домой, он провёл его по своему огороду, показал, где и что у него растет, потом они вместе готовили ужин. Намаялся, нагулялся парнишка и заснул, не дождавшись отца.
Дед Василий и Иван сели ужинать вдвоем. Выпили по стопочке беленькой, похрустели малосольным огурчиком и принялись за молодую картошечку с селедочкой, оставшейся от праздничного стола. Дед ел не торопясь, обстоятельно, со вкусом, а Иван ел быстро, за последние годы, занимаясь бизнесом, он привык так есть, потому что, у него, постоянно не хватало времени на еду. Когда они поужинали, дед убрал со стола и подсел к сыну, у него много было вопросов, но он не решался их задавать, боясь потревожить страшные воспоминания сына. Иван, как будто, почувствовал, что у отца есть к нему вопросы и сказал:
– Отец! Давай, все вопросы потом. Я, пока не готов, ни о чём рассказывать, слишком тяжело вспоминать. А, по поводу конюшни, я договорился с председателем, завтра он поедет в район к своему начальству, согласует, и начнем работать.
– Ты, Вань, только народ не обижай, люди у нас хорОши, доверчивы. Не бери грех на душу.
– Ну, что ты, отец! Я – бизнесмен, но не гад бездушный. Тем более, я здесь вырос, они же мне все, как родные.
– Это ты, Ваня, правильно сказал, чё мы здеся усе, как родны. Усе энти люди, мене поддерживали, покудова я табе искал и ждал. Кажный, помогал чем мог. Вона, картоху садить усе соседи прийшли, лук тожеть, и другу мелочь Настька с Марьей садили, пололи опять жа. В доме мыли, убиралися, постирать приходили. Когда болел зимой, Настька, от мене, не отходила, покудова на ноги не поставила. Марья, у магазин бегала, за продухтами. Так чё, сын, люди у нас хороши, дружны. Даже Клавка, злыдня и гадюка, и та приходила, травки усяки приносила, заваривала их.
– Я всё понял, отец! Спасибо им всем! Я их не обижу и, если им понадобится моя помощь, обязательно помогу, я тебе обещаю, – потом, помолчав, сказал – пойдем отец спать, завтра вставать рано, дел много. Спокойной ночи, отец! – Иван встал и пошёл в комнату, где спал Никитка.
Дед Василий тоже отправился спать. Но не спалось ему, переживал за сына, как у него всё получится.
– Конезавод – енто табе не кот чихнул, – думал дед, – енто ж сколь деньжищ надобно на постройку ентова завода, а коников купить? Етить твою в корень! – дед, кряхтя, перевернулся на другой бок, но сон всё не шел. Гордость за сына переполняла его, но на душе было тревожно, ему очень хотелось сыну помочь, но не знал, как и чем.
***
Шло время. Иван мотался, оформляя документы, договаривался о покупке материала, посылал запросы на покупку породистых лошадей. Иногда, на его пути, вдруг оказывалась Настасья, он ей улыбался, здоровался, брал за руку, она всегда смущалась, опустив голову, и краснела. Ему нравилось, как она смущалась, и он, еще шире ей улыбался, и ему очень хотелось обхватить её и прижать к себе, но не решался, боялся, что она, не поймёт и оттолкнёт его от себя.