Страница 144 из 149
М. Цветаева
Глава 69
― Я же просил не открывать, кому попало двери, ― слегка укорил Глеб расстроенную Марию Васильевну и, мягко обняв её за плечи, повёл на кухню. ― Идёмте, чайку попьем, успокоим нервы.
― Нет, каков гусь! ― немного отойдя от посещения бывшего зятя, начала возмущаться женщина. ― Сам почти сразу после развода стал жить с длинноногой лахудрой, а Галя должна была сидеть у окошка и ждать, пока благоверный надумает вернуться.
Глеб пожал плечами и усмехнулся.
― Я очень рад, что она так не поступила.
― Не ты один, ― кивнула Мария Васильевна. ― Слава Богу, что я сегодня была не одна, а то пристрелила бы гада. Как же хорошо, что ты с нами живёшь.
Глеб вдруг смутился.
― Хотел сказать вам об этом завтра, когда Григорий Иванович будет дома. Я скоро уеду.
― На учения?
― Нет. Перевожусь поближе к Гале.
***
― Глебушка, смотри, осторожней в дороге, ― вытирая набегающие слёзы, напутствовала Мария Васильевна, ― люди стали бессердечные, злые, мошенников тьма-тьмущая развелось. Каждый так и норовит хорошего человека обидеть.
― Мать, ну, ты даёшь. Глеб сам, кого хочешь, может обидеть. И потом, он же к Галчонку едет, а ты ревёшь, будто на войну провожаешь.
― Я так рада, … так рада…
― Угу, ― язвительно хмыкнул Григорий Иванович, ― так «рада», что в слезах нас всех скоро утопишь. ― Ну, давай, держись там, ― мужчины обменялись крепким рукопожатием. ― За Галчонком, как следует, присмотри.
― Всё будет хорошо, ― пообещал Глеб. Он осторожно обнял Марию Васильевну за плечи и ласково погладил. У него самого стоял ком в горле, будто с мамой прощался. ― Вы тоже пообещайте мне, что не будете открывать двери не глядя, ― тихо сказал он, вызвав на губах доброй женщины мимолётную улыбку.
― Я тебе в дорогу бутерброды сделала и пирожков напекла, ― пробормотала она, ― ты покушай. ― Вдруг что-то вспомнив, испуганно заметалась, ― Ой, Гриша, где наши гостинцы?
― Да тут они, ― Григорий Иванович ткнул пальцем в довольно объёмную спортивную сумку. ― Вот заполошная.
― Глебушка, я там немного всяких вкусностей вам положила: варенья, помидорчиков, огурчиков, колбаски, курочку пожарила, фарша домашнего пару кило сунула, ну и так, по мелочи. Галочка ведь уехала второпях и не взяла почти ничего.
― По мелочи? Да от веса этой мелочи, самолёт может не взлететь.
― Типун тебе на язык, ― женщина сердито ткнула мужа кулачком. ― Вот, что ты городишь?
― Ничего. Ты тоже сообразила, как он жевать пирожки в самолёте будет? А из-за твоих помидорчиков ему за перевес, знаешь, сколько доплачивать придётся?
― Ничего не придётся, ― поспешно ответил мужчина, заметив тревогу в глазах женщины. Он бросил выразительный взгляд на будущего тестя. «Вот стервец», ― про себя восхитился Григорий Иванович, ― «смотри ж ты, от родного мужа тёщу уже защищает», ― и пришёл в отличное расположение духа.
― У меня к вам будет небольшая просьба. ― Глеб достал ключ и протянул Марии Васильевне. ― Это от моей квартиры. Если вам нетрудно, заглядывайте время от времени. Я хотел оставить другу, но…
― Конечно, мне не трудно, ― заверила его женщина. ― Не волнуйся.
― Спасибо, ― улыбнулся ей Глеб. ― Григорий Иванович, а вот это вам, ― он протянул документы и ключи от машины, ― доверенность в техпаспорт вложена.
― А как же ты? ― растерялся Григорий Иванович.
― Мне она пока ни к чему. Говорят, в Москве сплошные пробки.
Прозвучал музыкальный фрагмент и красивый, женский контральто пригласил пассажиров, вылетающих в Москву, на посадку. Глеб подхватил сумки и, махнув на прощанье, ушёл.
― Маш, ну что ты опять плачешь? ― тяжело вздохнул Григорий Иванович и прижал к себе расстроенную жену.
― Сначала Галочка… теперь Глеб, … ― всхлипывала она. ― Привязалась я к нему, как к родному. Теперь в доме будет совсем пусто.
***
― Мам, пап, тут такое дело…
― Галчонок не тяни кошку за хвост, ― сердито нахмурился Григорий Иванович. ― Что там у вас стряслось?
― Всё в порядке, … ― поспешно выпалила девушка, и нервно откинула волосы со лба. ― Мы не хотим больше ждать и подали заявление.
― Вот и молодцы, ― довольно заулыбался Григорий Иванович.
― Галочка, ― слегка растерялась Мария Васильевна, ― а, как же свадьба?
― Глеб сказал, что он готов выполнить любой мой каприз, лишь бы я согласилась. А я… Мам, пап, в моей жизни уже было белое платье, лимузин с кольцами на капоте и толпа совершенно незнакомых людей. Мне всё это не принесло счастья. Мы просто распишемся, а потом посидим в ресторане. А когда вернёмся домой, то напечём пирогов и пригласим родных и друзей.
― Раз вы так решили, ― развела руками Мария Васильевна, ― пусть так и будет.
Сквозь микрофон Королёвы услышали, как где-то в глубине квартиры хлопнула дверь.
― Глеб пришёл, ― просияла Галя и вскочила. ― Не отключайтесь, подождите немного, он точно захочет с вами поздороваться.
― Здравствуйте, ― перед экраном появился сияющий Глеб. ― Рад вас видеть.
― О, смотри мать, сияет, как начищенный чайник, ― весело хмыкнул Григорий Иванович.
― Мы тоже рады тебя видеть, ― ответила Мария Васильевна и озабоченно нахмурилась, разглядывая его лицо. ― Глебушка, по-моему, ты похудел и осунулся.
― Во глазастая тебе тёща досталась, ― восхищённо заметил Григорий Иванович и похлопал жену по плечу. ― Галчонок, ты, что мужа совсем не кормишь? Смотри, не доползёт до загса.
― Я, даже будучи при смерти приползу, ― заверил Твердохлебов.
― А вот это нам совсем ни к чему. Какой нашей дочке толк от полудохлого жениха.