Каллиграфия

- А ты будешь изощряться в остроумии, даже если тебя подвесят над раскаленным жерлом вулкана! - не осталась в долгу та.

 Мирей еще долго возмущалась по поводу их внезапного отъезда.

- Вы всё равно как от набега спасаетесь! - чрезмерно грассируя, говорила она. - Нет чтобы до весны подождать!

- Не забывай, мы имеем дело с мафией, и промедление смерти подобно, - отвечала Джейн. - Мы можем упустить единственную зацепку, единственную ниточку, ведущую к разгадке. Вероятно, у Кристиана веские причины на то, чтобы лететь зимой.

- А у него есть план? - не отступалась Мирей. - Как он рассчитывает обезвредить главаря? Неужто  с вашей помощью? Что вы, горстка студентов, можете против банды вооруженных преступников? - разорялась она. - Я считаю, план синьора Кимура несостоятелен (если таковой вообще имеется). А на побережье Крита, простите, куда удобнее крутить романы, нежели охотиться за мафией.

Джулия в ответ только фыркнула.

[15] Дочь кипрского царя Кинира, Мирра,  известна тем, что боги превратили ее в дерево, обреченное вечно плакать

[16] Дырявая башка! (ит.)

[17] Аматэрасу в японской мифологии богиня солнца и прародительница японских императоров

[18] Поэтическая фраза пера Кавабата Ясунари

[19] Разрушитель космического и социального равновесия, дух вод (кит.)

[20] Истра-Психея и Оруаль-Майя в романе Клайва Льюиса «Пока мы лиц не обрели» - две противоположности. Истра - воплощение красоты, мудрости и света, а Оруаль - уродства и приземленности

Глава 9. Взрыв над Албанией

В день отправления Сатурнион Деви собрал студентов и преподавателей на центральной аллее парка, взошел на шаткий помост и побарабанил пальцами по микрофону.

- Итак, кхм, попрошу тишины! - Он откашлялся и обвел толпу прищуренным взглядом. Малиновые и желтые шарфы, пестрые зонтики, капюшоны - настоящий осенний парад. Правда, совсем безрадостный и апатичный. Публика недоумевала, а некоторые не стеснялись выражать свое осуждение вслух. Покапывал редкий, противный дождик, и, кабы не навес над сценой, директор проявил бы к аудитории куда большее сочувствие.

 - Сегодня у нас грандиозное событие! - важно изрек он. - Ровно через час группа молодых исследователей, которых мы все прекрасно знаем, вылетит в Грецию на аэроплане новой модели «Молния», конструктор которой также хорошо известен: мой незаменимый помощник, Туоно!

Послышались жидкие аплодисменты, и несколько голов повернулось в сторону легендарного заместителя. Тот улыбался, потирал свои холеные руки и больше всего походил на привередливого, откормленного кота.

- И хотя летательный аппарат впервые совершает столь длительное путешествие, нет никаких поводов для беспокойства. «Молния» прошла тщательную проверку, вся техника в исправном состоянии, а с управлением освоится даже ребенок. Не так ли, господин Туоно?

- Совершенно верно, - подтвердил тот.

- Не откажите нам в любезности, опишите машину поподробнее, - медоточиво произнес Деви, и надо было видеть, с какой неохотой Туоно сменил его у микрофона. Начал он издалека, с бесцветного очерка о воздухоплавании, после чего принялся излагать сухие факты о самой конструкции, периодически бросая тревожные взгляды на арку, откуда вскоре должен был выйти синьор Кимура в сопровождении своей малочисленной «свиты». Выражение сытого довольства постепенно сползло с его физиономии, толпа расслабилась и зашелестела, дождь заметно усилился. «Хлоп-хлоп-хлоп!» - пораскрывались зонты. У подстриженной туи, под черным зонтом, особняком от всех стояла Аннет Веку. Бледная, как полотно, с опухшим после бессонной ночи лицом... представители  готической субкультуры приняли бы ее за свою.

- Уникальная экономичность, слияние фюзеляжа с крылом, - рассеянно повествовал Туоно. - Высокие аэродинамические показатели...

- Очень увлекательно, - не вытерпел директор и отобрал у него микрофон. - А вот и наши смельчаки!

Но те, к кому относились его слова, отнюдь не чувствовали себя смельчаками.

- Джулия, ты взяла теплые свитера? - спрашивала Джейн, убирая со лба мокрую челку.

- Угу.

- А лекарства?

- Угу.

- А про шампунь не забыла?

- Не забыла, не забыла, - раздраженно отозвалась Венто, волоча за собой тележку с саквояжем. - Полотенца и фен в сумке у Франческо.

Франческо плелся следом.

- К чему все эти церемонии, если студенты выезжают на стажировку чуть ли не каждый год! - удивлялся он.

- Церемонии не из-за нас, - сказала Джейн, - а из-за нового самолета. Туоно утверждал, что он испытан.

- Туоно?! - воскликнула Джулия и стала столбом посреди дороги.

- Что-то не так?

Не ответив, она расстегнула сумку и принялась рыться в вещах.

- Мне надо было кое в чем удостовериться, - объяснила она потом. - Если произойдет непредвиденная поломка, ветвь сакуры может сослужить нам добрую службу.

Франческо всполошился:

- Не хочешь ли ты сказать, что заместитель директора лжец и нашим жизням угрожает опасность?

- Меня предупредили, что он неблагонадежен, - ответила Венто. - Если бы имя инженера сообщили заранее, возможно, мы бы успели принять необходимые меры. Но теперь на попятную идти поздно. Отступать после стольких приготовлений и торжественных речей?

- Зачем же отступать? - вмешалась Джейн. - Сядем на другой самолет, да и дело с концом!

- О, так мы от него никогда не отвяжемся, - возразила Джулия.

- Если Туоно намерится свести с нами счеты, он нас и из-под земли достанет, - подхватил Франческо, - и в воздухе нагонит.

- Больше всего я боюсь взрыва, - проронила англичанка.

В этот  момент к ним подоспел Кристиан. В отличие от ребят, он был налегке и взял с собой один только кейс.

- О чем толкуете, господа?- поинтересовался он, положив руку Джулии на плечо. Та вздрогнула. - Не пора ли нам на взлетную площадку?

Пока тройка путешественников совещалась, директор даром времени не терял. Он спустился с трибуны, вынул из кармана увесистую связку ключей на ржавом кольце и повел толпу к первым воротам, которые открывались лишь с его позволения, и то в исключительных случаях.

- Прибавим-ка шагу, - сказал синьор Кимура. - Донеро наверняка уже на испытательном полигоне.