Каллиграфия

Однако назначенный сеанс Кианг нагло прогуляла, и психиатр заявил, что случай чрезвычайно запущенный, а последствия могут быть непредсказуемы. Все пятеро, в конечном счете, усмотрели в этом угрозу для своих жизней и наскоро забаррикадировали окна и двери, чтобы защититься от вторжения «дикарки».

Но, к счастью, в планы «Черной Розы» нападение не входило. Теплые сентябрьские деньки вдохновили ее соорудить себе дом на дереве, где она и поселилась - без ведома директора. Преподаватели тоже ни о чем пока не догадывались. Только Донеро, географ и астроном в одном лице, регулярно наблюдал за ней в подзорную трубу.

***

Джулии не составило труда отпроситься с урока чистописания, чтобы подоспеть на помощь хранительнице. Японка и еще трое мальчишек-индийцев окружили внушительной величины бутылочное дерево с реденькой цветущей кроной и гадали, как бы так выгоднее сделать надрез на коре, чтобы и сакуре не повредить, и того, кто внутри, не поранить. Хранительница держала увесистый нож и уже замахнулась для удара, когда ее окликнули:

- Подождите! Без меня не начинайте! Можно мне попробовать?

- Ну что ж, режь. Вот здесь и здесь, - показала Аризу Кей. Маленькие индийцы приготовились встречать друга по несчастью.

Кора поддалась на удивление легко, и из образовавшегося отверстия на траву брызнула жидкость. Джулия в испуге отшатнулась и выронила нож, а ребятишки захлопали в ладоши.

- Вылезай, Вазант! Вылезай же!

- Он там не задохнулся?

- Будьте покойны, милые мои, - заверила их Аризу Кей. - Дерево обеспечивает плод всем необходимым, в том числе и воздухом.

- Как ты сказала? Плод? - переспросила Джулия. - Разве человек внутри рождается заново?

- Не совсем. Но его мысли обновляются, а от мыслей обновляется и организм. Это своеобразная терапия. Пострадавший помнит о своих злоключениях, но не так, как если бы пережил их наяву. Минувшие бедствия представляются ему не более чем сном.

- Но что же получается, деревья выхватывают беженцев из их мира, буквально как пылесос всасывает в себя...э-э-э... мусор? - Джулия устыдилась за свое неудачное сравнение.

- Именно, - подтвердила Аризу Кей, и в этот момент из дупла высунулась чья-то взъерошенная голова. Потом оттуда собственной персоной вывалился Вазант и неуклюже растянулся на земле. Он был мокрый, точно искупался в Хуанхэ, и ошалевший, словно упал с другой планеты.

- Добро пожаловать! - ласково сказала японка.

- Добро пожаловать, добро пожаловать! - затараторили мальчишки и на радостях чуть не разорвали его на части.

- Я покажу тебе пагоду! - рвался один.

- А я - холм, откуда видны горы! - настаивал другой.

- Дайте же ему обсохнуть и прийти в себя! - возвысила голос японка. - Джулия, побудь с ними, пока я приготовлю Вазанту тонизирующий коктейль.

- А как же каллиграфия? - растерялась та.

- Ах, ну да! Я попрошу Кристиана присоединиться к тебе.

Пламенный монолог Джулии о том, как отвратительно похищать детей, прямо-таки обескуражил синьора-в-черном, который чувствовал себя не в своей тарелке под невинными, чистыми взглядами спасенных. Полная негодования речь, казалось, поколебала его основание - так он изменился в лице. Твердая самоуверенность пошла трещинами, и он попросту сник за какие-то пять минут гневного выступления.

- Что с вами? Вам дурно? - спохватилась Венто, когда он неожиданно сполз на землю по гладкому стволу. - Я, наверное, наболтала чепухи...

- Пустяки, - ответил Кристиан. - Мне уже полегчало. Ой, а это что? - Заведя руку за спину, он обнаружил квадратную табличку с черным витиеватым иероглифом. Табличка выпала из углубления в той самой сакуре, которая приютила Вазанта, и теперь на ее месте белела нежная ткань. Чтобы приладить ее обратно, надо было пригнуться  к самым корням, но дерево раз за разом отторгало находку.

- Каково, а? - изумилась Джулия.

- Мне никогда раньше не доводилось сталкиваться с таким количеством необъяснимых фактов, - честно признался Кимура. - Это выбивает из колеи.

- Если чаша полна, в нее не добавишь вина, - пропела Аризу Кей, поднося Вазанту обещанную микстуру. - Понадобится какое-то время, прежде ты избавишься от балласта в своей голове, чтобы постичь нечто новое.

- Моя чаша переполнена, не так ли? - саркастически отозвался Кристиан.

- Увы, - сказала японка, глянув на него с грустью, так ей несвойственной. - Я видела, как ты занимался тайцзи на взморье. Ты стремишься усовершенствовать тело, а ум оставляешь напряженным. Так ты едва ли опорожнишь свою чашу.

- Стоит задуматься... - невзначай проронила Джулия.

- Лучше я пойду, - отчужденно сказал Кристиан, стряхивая с плаща лепестки.

- Куда? - опешила Аризу Кей.

- Совершенствоваться.

Джулия с хранительницей переглянулись.

- Он обиделся, - заключила студентка.

- Кто же любит, когда его поучают? Но без горьких пилюль болезнь не вылечить...

- Болезнь? Разве кто-то болен?

- Каждый страдает своим недугом, потому и пилюли нужны разные, - отвечала Аризу Кей. Ее философское настроение отчасти передалось и окружающим: детвора приутихла, а итальянкой завладела печаль. Но омрачения в волшебном саду непродолжительны, они проходят в мгновение ока.

- Пособирайте-ка, ребятушки, хворосту, чтобы нам вечером снова разжечь костер, - вкрадчиво проговорила Аризу Кей, а сама увела Джулию в сторону, чтобы кое-что ей доверить. - У меня к тебе просьба, можно даже сказать, поручение. Не надпишешь ли ты на тех дощечках, что в беседке, имена будущих моих подопечных? О туши и кистях я позаботилась.

- Будущих подопечных?

- Ты не ослышалась. Табличка, которая выпала из ячейки в дереве, являлась как бы проводником, связующим звеном между Вазантом и «утробой» сакуры. Иероглиф - ключевая деталь, это его имя. Когда две недели назад ты нагрянула в красную пагоду, оторвав меня от кропотливого процесса, знай: по твоей милости один из этих счастливцев, что бродят сейчас по саду, чуть было не лишился избавления.

- Я всё еще не понимаю, - пробормотала Джулия. - Разве от правильного написания иероглифов зависят судьбы людей?

- Хм, судьбы, - усмехнулась японка. - Точнее и не выразишься. А имена - ключи к спасению. Дощечки, с которыми тебе предстоит работать, вырезаны из древесной коры, и каждой сакуре соответствует своя дощечка. Нет ничего проще, чем перепутать таблички местами, поэтому-то я принимаюсь за письмо лишь на свежую голову. Мало лишь грамотно вывести символ, надо еще и безошибочно «привить» дощечку.