Страница 4 из 23
Руководит Альянсом генерал-майор Генрих Штейн, немец русского происхождения, опытный и дальновидный командир, пользующийся уважением у всех солдат, в том числе и моей группы. Единственный, но значительный недостаток Штейна – мнительность. Несколько раз я писала ему прошения дать моей группе новое задание. Ей-богу, болото с его нескончаемым роем комаров уже опостылело. Самовольно уйти отсюда мы не могли. Штейн этого не поймет. Он отдает под трибунал всех, кого заподозрит в измене. А в полевых условиях суды, естественно, не всегда работают оперативно и на совесть. Я бы сказала, они вообще не работают.
По мнению Штейна, изменой считается многое – от отказа выполнить приказ и дезертирства до подозрительного, на его взгляд, поведения. Но генерал Штейн не проиграл практически ни одной спланированной им битвы, кроме разве что битвы в Гаграх, когда отряд в сто человек наткнулся на шестнадцать ботов сразу. Одна среднемощная машина, типа аквабота, около четырех метров в высоту, состоящая из неизвестного науке сплава титана и какого-то металла неземного происхождения, вооруженная под завязку, способна убить за минуту более пятидесяти солдат. Конечно, отряд был уничтожен. Боты не вампиры, они не берут пленных.
– Пойду обрадую сестер, что нас меняет «Альфа», – сияющая Юля выбежала из палатки.
Люди жили в просторных палатках, по шесть – семь человек в каждом. Точнее их стоило называть шатрами. При возникновении опасности шатры можно быстро сложить и перебраться в другое место. Хотя, учитывая преобладание в лагере лиц женского пола и детей, данное мероприятие вряд ли можно было бы осуществить оперативно. Узнай мы сейчас о приближении большой группы вампиров, скорее приготовились бы защищаться. Смысл бежать, если вампиры все равно бегут быстрее?
В нашем лагере находилось сорок шесть женщин, пятеро мужчин и девятнадцать детей разных возрастов, включая грудных. Всех их привела сюда война. В городах отныне жить небезопасно. Теперь там живут только вампиры и падальщики. Поэтому любой человек, оказавшись в городе, старается покинуть его до темноты. А уж если задержался, запрись на верхнем этаже какой-нибудь целой многоэтажки, молчи в тряпочку и молись всем богам, чтобы поблизости не оказалось кровососов. Вампиры, как служебные собаки, чувствуют запах человека за много метров и умеют ходить по следу. Думаю, после войны их можно будет обучить искать наркотики.
Обычно у лагерей есть собственная неплохо вооруженная охрана, но в этом, можно сказать, не было взрослых крепких мужчин. Так что, если нападут враги, кроме двух шестнадцатилетних пацанов, двадцатилетнего дезертира, безобидного повара дяди Вовы, весом за сотню и бывшего учителя математики с одной ногой, стрелять будет некому. Потому Штейн и направил нас сюда.
Когда он прислал мне письмо с приказом, «Дельта» была в Подмосковье. Мы как раз только разделались с девятью акваботами в Москве-реке и собирались за Урал, но пришлось задержаться. На два с лишним месяца. Теперь со дня на день нас сменит группа «Альфа», которая и будет решать, что делать с лагерем дальше. Прямо бальзам на душу.
– Оля? – послышался Ленкин голос.
Низкие грудные ноты её голоса больше подходили молодому мужчине. Насчет внешности моей боевой подруги Юля была права на все сто. Рост метр восемьдесят, фигура пловчихи со стажем, которая решила подкачаться в тренажерном зале. Груди нет, бедра узкие, развитая мускулатура. Дополняла образ короткая стрижка. Лена не любила ухаживать за волосами.
– Ты как? Живая? – сочувственно поинтересовалась она, окинув меня взглядом.
– Пока не поняла, – нехотя протянула я.
Лена понимающе улыбнулась. Улыбка получилась невеселой.
– Я уже отправила ориентировки на Таню, как ты просила. И посмотрела ответы из лагерей. Пока обрадовать нечем.
– Все равно спасибо.
Таня – моя младшая сестренка. На начало войны ей было всего шесть лет. Только в школу пошла. Не хочу вспоминать, что осталось от нашего дома. Воспоминания и так каждую ночь приходят ко мне в кошмарах. Я верю, что моя Танюшка жива. Я не видела её трупа, а значит, есть надежда.
Внезапно шатер распахнулся, и внутрь быстро вошла запыхавшаяся выбеленная блондинка Маша. Мы прозвали её Монро.
– Ольга… – она попыталась что-то сказать, но дыхания не хватило.
– Ну чего еще? – рявкнула я. – Отвалите от меня все! Дайте отдохнуть хоть полчаса!
– Потом отдохнешь, – слегка отдышавшись, продолжила она. – Там шпиона поймали. Вампира.
Всю мою слабость как рукой сняло. Я мгновенно поднялась и села.
– Приведите сюда.
Маша исчезла за стенкой шатра, и через минуту Юля грубо толкнула внутрь девчонку лет четырнадцати-пятнадцати. Худенькая, испуганная, обхватив себя руками, она тряслась на полусогнутых тонких ножках, точно облитая водой на морозе, и затравленно озиралась по сторонам.
Я окинула её взглядом. Ниже меня на пол головы и вполовину уже. Спутанные светло-русые волосы чуть длиннее плеч, бледная, тонкие черты лица, острые ключицы, в узких порванных на колене джинсах и тонком синем свитере на молнии с воротником-стойкой. Явно давно не пила крови, щеки впалые, под глазами синяки, сухие посиневшие губы. Но, несмотря на все прелести вынужденной диеты, лицо девчонки было довольно симпатичным. Особенно выделялись на фоне бледной кожи большие черные глаза с длинными пушистыми ресницами. Вампирские глаза. Только у них такие бывают. Черная радужка глаза вампира значительно больше человеческой, этого нельзя не заметить. И смотрят твари взглядом голодного демона. Но эта маленькая кровососка сейчас похожа скорее на испуганного олененка, чем на опасного хищника.
– Как она сюда попала? – спросила я Юлю.
– Похоже, шла за нами всю дорогу от Твери, – ответила брюнетка. – Я только что её поймала. Она в кустах за забором пряталась. Даже не напала на меня.
– Шпионила, маленькая дрянь, – прошипела рядом со мной Лена. – Дай, я сама пришибу её…
Вампирша вздрогнула, по инерции шарахнулась назад от Лены и налетела спиной на Юлин автомат. Юля вернула её на место одним ударом приклада в спину. Вампирша упала на четвереньки и тут же, поджав ноги к груди, обхватила себя руками, будто бы это как-то могло ей помочь.
– Погоди, – остановила я Юлину попытку пнуть ногой сжавшуюся в комок девчонку.
– Да чего годить-то? – зарычала Лена. – Она шпионила за нами! Ее же не просто так послали!
– Прибить ее мы всегда успеем. Дай мне посмотреть на живого вампира вблизи, – сделав акцент на слове «живого», ответила я Лене.
Та вынужденно промолчала. Я с интересом разглядывала малолетнюю кровососку.
– Ты знаешь, кто я? – спросила я ее тоном, каким люди разговаривают с дураками и младенцами.
– Да чего она может знать? – презрительно фыркнула Лена. – Эти твари и говорить-то толком не умеют! Только рычат да скалятся, как собаки.
– Лена! Ты достала уже! – всерьез разозлилась я, одарив ее соответствующим взглядом.
Лена что-то проворчала себе под нос, ушла в угол шатра и, брякнувшись на походный стул, принялась щелкать семечки, которые запасла в кармане своей куртки.
– Я задала тебе вопрос, – снова обратилась я к вампирше.
Та упрямо молчала, испуганно, исподлобья наблюдая за мной. Я перевела взгляд на Юлю. Что сказать, мы с ней понимаем друг друга без слов. Юлька замахнулась на вампиршу прикладом.
– Нет! Нет! Не надо! – запищала та, закрывшись от Юли рукой.
– Так, говорить мы, значит, умеем. Тогда отвечай на вопрос, – интересно, чем эта особь удивит меня еще.
Вампирша снова покосилась на Юлю. Черноволосая фурия широко улыбнулась и подмигнула ей, отчего та еще больше сжалась. Так у нас диалога не получится. А хотелось бы. Мы первый раз взяли пленного вампира. Еще ни разу в жизни мне не приходилось общаться с ними. Хотя и желания особенно не было.
– Юль, Лен, выйдите, пожалуйста, – попросила я, чем вызвала на их лицах выражение полного недоумения.