Страница 1 из 2
Ирина Молчанова
Соседка в голубом
© Молчанова И., 2017
© ООО «Издательство «Э», 2017
Я вышел из квартиры и едва не ударил дверью девушку. Она отдернула руку, протянутую к звонку, и со смущенной улыбкой отступила на шаг.
Я застыл на пороге, разглядывая незнакомку. Лет двадцати. В голубом сарафане, с длинными светлыми волосами, в сиянии солнца и медленно кружащемся тополином пухе, она остро напомнила мне кого-то из прошлого.
– А Андрей дома? – спросила девушка.
Я растерянно молчал. Хозяина квартиры звали Николай. Или Никита? Точно не Андрей.
– Я квартирант, – сознался, – с Андреем незнаком.
Кажется, мои слова ее расстроили. Она обхватила тонкими руками себя за плечи и отступила еще на шаг, тихо пояснив:
– Андрей жил тут до вас…
– Может быть, я не знаю, – пожал плечами.
Она явно хотела что-то еще сказать и была чертовски миловидна, настолько, что любой мужик на моем месте с радостью бы ее выслушал. Но я спешил на встречу, поэтому захлопнул дверь и, пробормотав: «Увы, ничем не могу помочь», направился к лестнице. Но ее мелодичный голос: «Вы можете мне помочь», заставил меня остановиться.
Девушка нервно облизнула губы, убрала волосы за плечо и коснулась золотой сережки с прозрачным голубым камнем на правом ушке.
– Кажется, я кулон из этого гарнитура потеряла, когда заходила к Андрею. Эта вещь дорога мне как память о бабушке.
Я посмотрел на часы, прикидывая, сколько времени будет убито, если я пущу девицу искать память о бабушке, и уже лихорадочно придумывал, как отвязаться поскорее.
Но девушка неожиданно сказала:
– Могли бы вы посмотреть по углам, когда вернетесь?
– Да, – с облегчением кивнул я и вынул мобильник. – Оставите свой номер?
Она помешкала, а затем кивнула на лестницу.
– Я живу этажом выше. Занесите, пожалуйста, если найдете.
– Да, конечно.
Она благодарно кивнула и направилась вверх по лестнице, а я побежал вниз.
На улице было душно, парило. Кажется, собирался дождь. Тополиный пух не летал в воздухе, а словно висел. Не продохнуть.
Шел пятый день моего отпуска в Питере, но, потащив с собой камеру, я сам приговорил себя к работе. Родственник – пятая вода на киселе – женится. Конечно, мне не сложно поснимать свадьбу. Естественно, второй день тоже, я же не пью. Тетушка из Анапы никогда не видела могилу двоюродной сестры, похороненной в Павловске. Нет-нет, у Матвейки никаких важных дел, поехать в Павловск поснимать могилу – да запросто. Бывшей, которая гостит в Петергофе у родственников, немедленно нужна костюмированная фотосессия у фонтанов для проб в спектакле. Помню ли я, как нам было хорошо вместе? Конечно, помню, конечно, мне не сложно понажимать на кнопку ради нашего счастливого прошлого. Три года прошло с нашего разрыва.
Пять дней, а отпуска я еще в глаза не видел. Надо было учиться на патологоанатома. Тогда бы – никаких услуг родственникам, друзьям и бывшим. Ах да, я не любил учиться. Поэтому я фотограф-самоучка, окончивший колледж по специальности повар-кондитер. Мать всегда говаривала, что мужчина, который способен приготовить себе обед из трех блюд, никогда не будет под каблуком у женщины. Может, поэтому я до сих пор не женат?
В кафе, где была назначена встреча, я опоздал на двадцать минут. Но, кажется, мой давний знакомый журналист этого даже не заметил. Острогов сидел за столиком у окна перед ноутом и что-то печатал.
С Федей я познакомился лет пять назад в Москве в редакции журнала, на который мы оба работали.
Я плюхнулся в кресло напротив друга, тот поднял на меня глаза, улыбнулся и, уставившись в экран, продолжил печатать.
Я заказал чай и принялся терпеливо ждать, когда Острогов закончит. Наконец он поинтересовался:
– Принес?
– И тебе привет. – Я положил перед ним флешку.
Федя вставил ее в ноут, просмотрел фотографии, бормоча: «Отлично», «Очень хорошо» «Да, то что надо!»
Сунул флешку в карман и положил передо мной конверт. Похоже, Острогов заметил мою заминку, потому что усмехнулся и, словно невзначай, уставился в окно.
Мне тридцать пять, а я до сих пор стесняюсь пересчитывать деньги в присутствии того, кто мне платит.
Конверт я так и убрал во внутренний карман, не проверив, есть ли в нем вообще деньги. А Федя поинтересовался:
– Как тебе такая работенка?
– Слишком много красного, – отшутился я. И не стал упоминать, что когда я добрался вчера до квартиры после съемки, меня рвало. Я впервые присутствовал на месте преступления. То еще зрелище.
Мы посидели в кафе минут двадцать, Острогов спешил – жена, дети, собака. А я решил прогуляться. Но не успел даже пересечь Дворцовый мост. Меня застал ливень. В квартиру я вернулся вымокший до нитки. Бросил мокрое шмотье в ванну, а сам переоделся в сухое и устроился в кресле перед теликом. В этой квартире никуда кроме экрана телевизора смотреть не хотелось. Старая мебель, отстающие от стен выцветшие обои, осыпавшаяся на потолке штукатурка, скрипучий паркет, старинный сервант с трещиной. Впрочем, я сам виноват, что позволил себя развести, как пятиклассника. Когда я прибыл на вокзал, меня встретил Николай и передал ключи от квартиры. Ему нужно было срочно уехать. И он был уверен, что я и без него со всем разберусь. Я и сам так думал. Не маленький. Да и в Питере не первый раз, по юности мотался сюда чуть ли не каждые выходные.
Приехал по адресу. Тут-то и выяснилось, что квартира сильно поистрепалась со времен, когда в ней сделали привлекательные фотки для объявления. Ну а телефон хозяина как-то неожиданно оказался вне зоны доступа, а я остался с ключами от оплаченной квартиры. И ведь хитрый хозяин все предусмотрел. Украсть в его квартире или испортить что-то в отместку было нечего, а деньги уже уплачены. На второй день я бросил попытки дозвониться до хозяина, решив, что квартира и нужна-то мне лишь для ночевки.
Но надо признать, обстановочка удручала. Холодильник подтекал, стиралка сломана, вещи сушить негде, напор воды отвратительный, а стоки, похоже, были забиты. Вода в ванне не уходила. Я перерыл кладовку в поисках вантуза, не нашел.
Но зато я вспомнил, что обещал соседке с пятого поискать ее кулон.
Прошелся по квартире, заглянул под кровать. А где еще искать? Очевидно же, что не за солью эта блондиночка приходила к Андрею. Но ничего даже отдаленно похожего на кулон я не обнаружил. И с чистой совестью лег спать. Дождь лил до глубокой ночи, громко барабаня по подоконнику. То и дело ему аккомпанировала сигнализация машины во дворе. А еще кто-то стучал по батарее. Дурдом.
На следующий день, возвращаясь из магазина, я снова встретил соседку. От ее взгляда, полного надежды, устремленного на меня, мне стало неловко. Наверно, следовало получше поискать ее кулон.
– Пока не нашел, – смущенно пробормотал я.
Она лишь грустно улыбнулась и прошла мимо. Я хотел предложить ей зайти и поискать самой, но девушка так быстро ускользнула, что я не успел.
На этот раз я искал тщательнее. Отодвинул кровать, поднял матрас, обшарил каждый угол в комнате и на кухне. Тщетно. Если кулон и был здесь потерян, то, вероятно, его уже нашел Андрей или Николай. Тогда я набрал эсэмэску хозяину квартиры: «Соседка с пятого, когда приходила к бывшему квартиранту, потеряла кулон в вашей квартире. Не находили?»
Хозяин не ответил. Я занялся обедом и о соседке и ее кулоне благополучно забыл. И вспомнил лишь вечером, прогуливаясь вдоль Мойки. От Николая пришло эсэмэс: «Не находил». А следом прилетела еще одна с номером телефона квартиранта и предложением спросить у него. О том, что сдал мне хлев вместо квартиры с хорошим ремонтом, а потом скрывался от меня, ни слова.
После прогулки я поднялся на пятый этаж и позвонил в дверь. Подождал. Никто не открыл. Я глянул на время, десятый час. Странно, что соседки в такое время нет дома. Я спускался на свой этаж, когда увидел ее. Девушка стояла у начала лестницы и улыбалась мне так, словно мы были хорошими друзьями, которые давно не виделись.