Я не полукровка!

— Два, — нервно ответил я.

Иной раз назойливость некоторых людей просто раздражала. Какое ему дело, что я собираются делать и зачем? Встретившись со мной взглядом, парень отшатнулся. Не каждый способен выдержать сердитый взгляд волка-наследника, даже в человеческом обличии. Хорошо, хоть хватило выдержки не зарычать. Взяв деньги, продавец выбил чек и положил на прилавок. Забрав его и бутылки, я направился к выходу. Охранник проводил меня настороженным взглядом, но промолчал. Вроде, я себя ничем не выдал, и вел, как вполне взрослый человек. Оставалось незаметно убраться с заправки и раствориться в лесу. Отойдя от нее подальше вдоль дороги, свернул в чащу и, стараясь не шуметь бутылками, отправился в обратный путь.

— Поздно уже, — проговорил Иллар с волнением.

Он беспокойно расхаживал по комнате, тогда как Норт пытался заснуть.

— Тогда ложись спать, — буркнул Норт. — Мечешься тут, как заяц ошпаренный.

— Я про то, что Рэйм до сих пор не вернулся, — уточнил Иллар.

— Ничего с ним не станется, — отмахнулся Норт, лежа к нему спиной.

— А тебе не кажется, что мы перегибаем? — возразил Иллар. — Он даже в комнате стал прибираться, чего никогда не делал.

— Ничего странного в том нет, — Норт повернулся к другу лицом. — Это он из упрямства.

— Если продолжим попытки перебороть его, то это может вылиться в большие неприятности, — высказался Иллар.

— Предлагаешь бежать искать его? — саркастично спросил Норт. — Если у него не все мозги вымыло в бассейне, то будет держаться подальше от ходячих неприятностей. Завтра выходной, наверняка забрался в какой-нибудь угол и сидит там.

— А если нет? — Иллар продолжал нервно расхаживать туда-сюда. — Господин Таннари с нас шкуры спустит уже только за то, что было.

— Ну, позвони ему, и узнай, — вздохнув, сказал Норт, — если тебе так неймётся. Если он, конечно, соизволит ответить, — и отвернулся.

…

Возвращаться с такой покупкой в университет — дурость, если поймают — светит очередной выговор. Поэтому я выбрал подходящую полянку в лесу и разместился на поваленном дереве. Оглядевшись по сторонам, убедился, что поблизости никого нет. Едва я уселся, как почувствовал, что завибрировал телефон в кармане. Достав его, я увидел, что звонит Иллар. Неужто забеспокоились? Первым порывом было сбросить звонок, но подумал, что тогда они могут поднять тревогу из-за моего исчезновения, и проблем добавится. А хотелось, чтобы задуманное прошло без осложнений. Прошло немало времени, пока я добирался к заправке и обратно.

— Слушаю, — бесцветно ответил я.

— Ты где? — требовательно спросил он.

— Отдыхаю, — ответил я, одновременно открывая одну из бутылок.

— Надеюсь, ты опять не ввязываешься в неприятности? — обеспокоено спросил Иллар.

— Нет, что ты, просто отдыхаю в одиночестве, — проговорил я, разглядывая бутылку и нюхая ее. — Никого не хочу видеть. И не нужно мне названивать.

— Ладно, — нехотя уступил Иллар. — Только не делай глупостей.

— Постараюсь, — усмехнулся я и выключил телефон.

Все же беспокоятся. Наверное, надо было давно куда-нибудь свалить, чтобы проучить. Спрятав телефон, снова принюхался к содержимому бутылки. Запах был очень резким и раздражающим для чуткого нюха. Мне доводилось пробовать на вкус спиртное, но совсем немного. И эффекта от него абсолютно никакого не чувствовал, только жгло во рту. Как оно будет, если я выпью все — неизвестно. Если конечно уместится пять литров. Набравшись храбрости, сделал несколько больших глотков. Насколько оно жгучее — понял не сразу. После третьего глотка чуть не подавился, когда стало разъедать горло.

Откашлявшись, прислушался к своему телу — никакого воздействия кроме раздражения в горле не ощущалось. Да, такой дозы будет маловато для меня. Перебарывая неприятные ощущения, продолжил глотать противную жидкость. Расправившись с первой бутылкой, я посидел в раздумьи, обращаясь к своему звериному духу. Но ничего не изменилось, никакого воздействия алкоголя я не чувствовал. Только неприятное колючее чувство во рту, будто раскаленного металла напился.

Вскрыв вторую бутылку, принялся за нее. И как только люди пью эту гадость? Мое тело с трудом ее пропускало, а уж людям с их уязвимыми телами… Как можно было такое употреблять? Наверное, стоило взять что-то закусить, а сейчас хоть кору грызи. В расстроенных чувствах ухватил комок снега, оставшийся лежать за деревом и не растаявший, и съел его. Покончив со второй бутылкой, я начал чувствовать, наконец, действие огненной жидкости. Организм переставал справляться с переработкой такого количества алкоголя и начал пропускать его в кровь, которая разносила его по венам и всему телу. Пробираясь в мозг, он ослаблял контроль над сознанием и действиями. От этого на душе как-то повеселело, спала напряженность внутри, страхи и переживания притупились. Откровенно стало плевать на все проблемы, и появились навязчивые мысли пойти и надавать всем пинков — Двэйну, Максу, и всем, кто косо на меня смотрит, высказать Арише все, что я про нее думаю, и признаться Шандре, что она мне нравится. Эффект оказался несколько не тем, что я ожидал, но тоже было весело. Однако я решил, что допью еще одну и тогда точно отправлюсь разбираться со всеми.

Когда намеривался вскрывать следующую бутылку, опять завибрировал телефон. Достав его, нажал на ответ.

— Рэйм, ты собираешься идти домой? — услышал я Иллара. — Ночь уже, пора бы вернуться.

— Я достаточно большой, чтобы гулять по ночам, — чуть заплетающимся языком проговорил я.

— С тобой все в порядке? Мы беспокоимся.

— Никогда лучше себя не чувствовал, — весело ответил я.

— Ты какой-то странный, — отозвался Иллар.

— Все нормально, — подтвердил я. — Больше не звони. И не ждите.

Я быстро отключился, опасаясь, что выдам себя, а потом и вовсе выключил телефон. Слишком сильным было желание рассказать, что со мной случилось. После этого звонка опять подала голос забитая совесть, грызя за то, что так подло поступил с друзьями. Ведь без них я остаюсь совершенно один. В случаи чего, никто другой даже не поинтересуется, где я и что со мной. А они даже в обиде звонят и беспокоятся. Признавшись себе, что я гад неблагодарный, и нужно найти способ с ними помириться, решил продолжить пить.

Стало интересно, что же будет после третье бутылки? Человек, наверное, вырубился бы после первой же. Третья шла не так тяжело, организм уже свыкся с таким издевательством и принимал все, что в него вливали. Оставалось еще две бутылки, а я чувствовал себя уже странно. Сидел и размышлял, разглядывая бутылку в руках. Веселье сменилось обидой. От осознания того, что я не могу больше быть волком, не могу почувствовать звериную свободу, и лишился волчьей силы, хотелось завыть. Как я не старался, мой магический дух не желал откликаться, чтобы принять звериную форму. Стал терзать вопрос: за что мне такое наказание? За что лишили моего истинного облика? Почему все эти несчастья свалились на меня? Что я сделал не так? Может, недостаточно жестко обращаюсь с окружающими, или нужно было убить человека, как и требовал Двэйн? Или я просто недостоин быть волком? Кому я теперь нужен такой? Что будет с моей стаей? Вопросы мучили один за другим, не давая покоя. И я взвыл. Не выдержал и залился пронзительный вой, разнесшийся по всему лесу. Позднее узнал, что слышали меня многие, но не узнали голос из-за тональности, изменившейся скорее всего от опьянения.

Отведя душу воем, я взглянул на бутылку. Обида разбавилась злостью. Почему меня так все ненавидят и призирают? За что Звериный Бог так со мной обошелся? Зачем было делать мою мать волчицей, если теперь я расплачиваюсь за то, что она была человеком?

Сжимая бутылку в руке, я поднялся на ноги. Обведя взглядом полянку, выбрал дерево и запустил в него стеклянный сосуд со всей силой. Ударившись об дерево, он разлетелся в мелкие осколки. На волне злости, яростно рыча, подхватил следующую и запустил в другое дерево — меткое попадание и взрыв осколков. За ней еще одну. Появилось четкое желание кого-нибудь растерзать.