Страница 5 из 8
– Заложниц вы спасли, но теперь преступники вправе рассчитывать на снисхождение суда из-за ваших подсказок смягчающих обстоятельств.
– Иначе их было не склонить к освобождению захваченных женщин.
– А вы знаете, мне чрезвычайно интересно близко узнать человека, способного с такой быстротой заставить опасных рецидивистов действовать по его указке. Вот, например, меня очень сложно склонить к установлению доверительных отношений.
– Разрешите хотя бы попытаться в целях научного эксперимента.
– Ну, что же, я женщина свободная без семейных обязательств и с удовольствием понаблюдаю за вашими усилиями, когда вы пойдёте на приступ.
– Я вызов принимаю и прямо сейчас пойду продумывать план взятия Бастилии.
– Лестно слышать сравнение меня с неприступной крепостью. Можете идти, но будьте готовы явиться ко мне по первому требованию.
Смыслов покинул кабинет следователя в сомнении: «Её кавалерийский напор впечатляет. Но и оставаться долго без женской ласки мне тоже не хочется. При случайном знакомстве можно нарваться на неприятности. А Ступина вполне подходящий вариант для лёгкого досуга. Надо только не перейти грань, за которой начнутся «упрёки, подозренья».
И приняв решение, Смыслов направился в архив. Он проводил здесь всё свободное время, надеясь разгадать тайну гибели трезвенника Валова от ядовитого алкоголя. Анна Семёновна, уже привыкшая к его визитам, положила перед сыщиком старые оперативные дела. Её удивляло упорство, с которым он вычерчивал сложные схемы, нанося на отдельные листки многочисленные точки, обозначая каждую из них отдельной буквой. Затем сыщик брал карандаш и соединял точки паутиной линий. Нередко ему приходилось стирать проведённые линии и выстраивать новые связи между ними. С каждым новым изученным делом сплетение линий становилось сложнее и запутаннее.
За действиями Смыслова благоговейно наблюдала сидящая за компьютером Мария. Этот сыщик казался ей волшебником, способным с помощью магии и колдовства найти преступника, не выходя из кабинета. Она уже не раз просила Смыслова взять её на настоящую операцию. И сыщик понимал романтические порывы девушки, мечтающей после окончания учёбы стать великим следователем.
Проработав два часа, Смыслов устало потянулся и, тщательно собрав исчерченные листки, направился к выходу. Вслед за ним вышла в коридор Анна Семёновна, которая его остановила:
– Вы, действительно хотите найти убийц Валова?
– Если он выпил ядовитую водку по настоянию чужой воли, то я постараюсь в этом разобраться.
– Надеюсь, вы понимаете, насколько это опасно?
– Вы полагаете, что виновники гибели Валова серьёзные и влиятельные люди?
– Валов был нелюдимым человеком и ни с кем не делился своими тайнами. Но мы проработали с ним вместе двадцать лет. Он мне доверял и незадолго до гибели обмолвился, что ему предстоит, как Давиду вступить в бой с Голиафом.
– Откуда у простого сыщика тяга к древнегреческой мифологии?
– Он много читал. У убеждённого холостяка было много книг и уйма времени.
– Спасибо за ваше сочувствие.
Сразу после ухода сыщика, Анна Семёновна набрала номер телефона Пыжова:
– Алло, Александр Николаевич, вы просили докладывать о визитах Смыслова в архив. Он по-прежнему изучает оперативные дела Валова и чертит схемы. По-моему у него пока ничего не получается.
– Хорошо, спасибо, Анна Семёновна. Если будут новости, то немедленно сообщите. Что-нибудь ещё?
– Я хочу спросить прямо. Этот москвич против нас или он наш союзник?
– Ни то, ни другое. Он «вместо нас». Никто в отделе не может себе позволить копаться в обстоятельствах гибели Валова. А вот новичок имеет полное право рыться в архивах, изучая особенности своей территории. Поэтому я и просил оказывать ему всяческое содействие. Пусть потаскает для нас каштаны из огня.
– Я вас хорошо поняла.
– Тогда до связи.
Отключив телефон, Анна Семёновна долго сидела в задумчивости. Ей всё больше хотелось помочь сыщику из Москвы приблизиться к разгадке гибели Валова.
Прямо из архива Смыслов направился на встречу с агентом. Это был последний из четырёх секретных информаторов Валова. Знакомство с предыдущими агентами особого оптимизма ему не внушила. Одна из помощниц сыщика оказалась содержательницей притона, где уголовники пропивали похищенные вещи и встречались с женщинами лёгкого поведения. От неё редко поступала ценная информация. Другая секретная сотрудница являлась подругой рецидивиста, и время от времени сообщала отрывочные сведения, выбалтываемые приятелями сожителя во время пьяных застолий. Был ещё пожилой уголовник, выдававший Валову секреты бродяг и алкоголиков, посещающих его холостяцкую квартиру. Поставлять регулярно важную информацию они не могли.
Теперь Смыслову предстояла встреча с последним агентом своего предшественника. О нём сыщику было известно немногое. Это был ранее дважды судимый человек. Вербовка его состоялась три месяца назад, и он пока не дал ни одного ценного сообщения. Было ясно, что Валову удалось заставить Глазкова согласиться на сотрудничество в обмен на освобождение от уголовной ответственности. Но в материалах отсутствовали сведения, какое нарушение допустил рецидивист. И сыщику предстояло действовать наугад, пытаясь в ходе встречи выяснить, в чём провинился уголовник.
Смыслову повезло, и он застал Глазкова дома одного. Он сразу приступил к делу, сделав вид, что ему всё известно:
– Слушай, Глазков. Вот моё удостоверение. Я прибыл на место Валова из Москвы и не позволю мне вешать лапшу на уши. Жаль, нельзя с Валова спросить, по какому праву он от имени государства простил тебе тяжкое преступление. Тебе же серьёзный срок светил.
– Подожди, начальник зря волну гнать. Я сделал всё, как велел Валов. И малолетка, и её мать написали заявы, что претензий не имеют. И я им отвалил двадцать тысяч за моральный ущерб. И вообще, это была явная подстава: я же не знал, что девчонка несовершеннолетняя. С её формами ей далеко за двадцать лет дать можно.
– Стоп, не тарахти! Я понимаю, что тебе с твоими ходками возвращаться в зону по позорной статье не хочется. Но и ты пойми меня. Начальство прямо сказало: если Глазков при встрече не даст материал по раскрытию конкретного преступления, то возбуждай уголовное дело и пусть сидит за решёткой. Тебе это надо? Даю двадцать секунд, чтобы доказать, что ты ценный источник информации и тебя надо оставлять на свободе.
– Ладно, начальник не дави! Есть двое парней из дома 7 по улице Володина. Одного зовут Мишка, а другой Григорий. Оба не судимы, но считают себя крутыми. На прошлой неделе возле дома культуры ограбили под угрозой ножа мужика с бабой. Взяли не только деньги, но перстень у мужика и золотую цепочку с кулоном у бабы. Деньги пропили, перстень Мишка носит, а кулон Гришка подарил своей знакомой из салона красоты на Липовой улице. Она там маникюром занимается. Можете их смело брать.
– А тебя не подставим?
– Да, об этом грабеже они всей улице раззвонили. А потом, кто они в сравнении со мной?
Действуйте смело. Надеюсь, этого хватит?
– На первое время сгодится. Но жду новой информации. И не заставляй меня впредь плохо к тебе относиться. Пока, до связи.
Приехав в отдел, Смыслов сразу направился к Коневу:
– Слушай, Сергей, не знаю, как тут у вас принято, а у нас в Москве мы сначала преступников задерживаем, а потом уж начальству докладываем.
– У нас всё так же. Переходи к делу.
Смыслов кратко изложил суть полученной информации и предложил:
– Давай начнём раскрутку с салона красоты. Изымем цепочку и припугнём девушку судом за сокрытие краденой вещи. Получим показания на Гришку и задержим его. Тут же возьмём Мишку с перстнем на пальце. А уж расколоть двух не судимых парней с такими уликами затруднений не будет. Может быть, возьмём с собой Крюкова для прохождения курса молодого бойца?
– Костя сейчас на задании. Расследует гибель девушки под колёсами вагонетки на узкоколейке. Лучше возьмём в дело Шестова. Он у нас дамский угодник и вмиг разберётся с обладательницей похищенного кулона. Если не возражаешь, то грузимся в машину и погнали.