Страница 20 из 28
Начало и конец предкризисного этапа развития психологической науки, когда сложилась так называемая традиционная психология, бунт против положений которой знаменовал наступление кризиса, расколовшего науку на отдельные достаточно независимые школы, обозначен двумя яркими фигурами: Р. Декарта и В. Вундта. В трудах Р. Декарта, заложившего основы теории, определявшей развитие психологии с XVII до конца XIX, вопрос о специфичности человеческой психики поставлен с максимальной остротой: жизнедеятельность животного осуществляется на рефлекторной основе, автоматически, и не нуждается в психическом регулировании, так как полностью определяется объективной реальностью внешних воздействий и внутренних состояний. Только две вещи Р. Декарт полагал невозможным объяснить подобным образом: это сознание человека и его речь. Понятие психики он счел возможным ограничить лишь названными двумя явлениями и приписал ее наличие, т. е. душу, лишь человеку, полагая прочие живые существа лишенными души автоматами. Предметом традиционной психологической науки было сознание, а центральной проблемой – природа свободной воли.
В. Вундт, появление научной школы которого означало переход психологической науки в новую фазу развития, жестко разделил психические явления на низшие, по отношению к которым он считал возможным применение объективных экспериментальных методов, и высшие, присущие только человеку и экспериментальному исследованию недоступные.
Преодолеть дуализм традиционной психологии было возможно, только предложив ту или иную теоретическую модель соотношения социального и биологического в психике человека. Имплицитно или в явной форме такая модель лежит в основе всех так называемых школ психологии, возникших в период кризиса. Каждое из современных направлений психологии в явной или неявной форме дает свои ответы на вопросы:
Как связаны биологическое и социальное в человеке? Дополняет ли социальное биологическую природу, служит ли ее продолжением, или они разделены некоей границей, и их следует рассматривать в отрыве друг от друга? А может быть, между биологическим и социальным существуют отношения антагонизма? Что определяет структуру личностных типов и черт – биологические свойства человека или качества, коренящиеся в культуре, культивируемые социумом? И, наконец, что такое индивидуальность человека – уникальный вариант типовой структуры или нечто большее – уникальность самой структуры личности? Какова природа этой уникальности, можно ли объяснить ее, оставаясь в рамках материалистической науки?
Вопрос о соотношении биологического и социального Б. Ф. Ломов называет первым, с которым приходится столкнуться при обращении к изучению развития человека. «В истории науки были перебраны практически все возможные формально-логические связи между понятиями «психическое», «социальное» и «биологическое». Психическое развитие трактовалось и как полностью спонтанный процесс, не зависимый ни от биологического, ни от социального, и как производный только от биологического или только от социального развития, и как результат их параллельного действия на индивида или взаимодействия и т. п.» [Ломов, 1984, с. 362].
Л. Г. Почебут [Почебут, 2002] рассматривает проблему соотношения биологического и социального в психике человека под новым углом зрения и выделяет в истории психологии два подхода к ней в зависимости от позиции, занимаемой авторами по отношению к вопросу о субъективной или объективной природе социального. Приверженцы первого подхода утверждают, что в основе социальных явлений лежат психические феномены. В рамках этого подхода Почебут объединяет взгляды социолога О. Конта, теорию инстинктов социального поведения, которой придерживались У. Г. Самнер, Т. Б. Веблен, У. Магдугалл, В. Троттер, В. Парето, Р. Д. Коллингвуд, А. Гелен, 3. Фрейд, К. Г. Юнг, У. Шутц и др. Л. Г. Почебут полагает, что идея о том, что психическое является основой социального, свойственна феноменологии Э. Гуссерля, символическому интеракционизму Дж. Г. Мида, когнитивному направлению в социальной психологии, а также теории социальной идентичности Г. Тэджфела и теории самокатегоризации Дж. Тернера.
Второй подход исходит из того, что психическое относится к классу субъективных идеальных явлений, а социальное является объективной реальностью материального мира. Основоположником данного подхода Почебут считает Э. Дюркгейма, социологической парадигмы которого придерживались М. Вебер, Т. Парсонс, П. А. Сорокин, Ф. Теннис. По нашему мнению, к данному подходу следует отнести и марксистскую теорию.
В контексте излагаемой классификации подходов вновь становится очевидным отсутствие единого понимания сущности социального в современной психологии и необходимость уточнения значения данного понятия как условие конструктивного обсуждения проблемы биологического и социального в человеке в контексте единой науки.
2.2. Социальный заказ как фактор постановки биосоциальной проблемы в науке XX века
С биосоциальной проблемой теснейшим образом связаны три вопроса, занимающие важное место в истории психологии:
– о роли наследственности и среды в формировании личности,
– об отношениях индивидуума и общества,
– о свободе и необходимости в регуляции поведения человека.
Биосоциальная проблема обрела высокую идеологическую значимость в условиях бурных социальных противоречий двадцатого столетия. Проблема роли наследственности и среды в человеке, потенциальных возможностей развития и определяющих его факторов – одна из самых идеологически заряженных в психологии. Научные теории и факты здесь непосредственно соотносятся с существующей социальной системой: с принципами рекрутации в те или иные социальные группы и классы, с уровнем социальной мобильности, существующим в обществе. Структура соотношения различных школ в психологии XX века во всей полноте отразила историческую эпоху сосуществования антагонистических социальных систем с их обостренной чувствительностью к идеологическим аспектам научного знания.
Идея наследуемости интеллекта, нравственности, других психологических качеств – важнейшая тема в литературе и искусстве 19 века. В английской литературе ее величайшими выразителями были Ч. Диккенс и Дж. Элиот. В романе Диккенса «Оливер Твист» герой воспитывается с рождения в ужасной социальной среде, среди самых отвратительных и низких социальных типов. Но как разительно он отличается от своего окружения своей честностью, нравственностью, умом и, наконец, грамотной речью и произношением. Причина этих различий – благородное происхождение Оливера, что и составляет тайну романа. Герой Дж. Элиота Даниэль Деронда – приемный сын английского баронета. В 21 год у него по непонятным причинам возникает увлечение, совершенно не характерное для социальной среды, в которой он рос – древнееврейская философия. Он влюбляется в еврейскую девушку. Естественно, выясняется, что Даниэль на самом деле сын известной еврейской актрисы.
Наиболее популярные французские писатели XIX века Э. Золя и Эжен Сю использовали те же темы. Цикл романов Золя о Ругон-Маккарах посвящен тому, чтобы показать решающее влияние наследственности на социальные различия.
В XX веке идея наследуемости психологических качеств несколько утратила популярность как литературный сюжет, но чрезвычайно усилилась среди ученых. В крайнем варианте эта точка зрения выступает как попытка научного обоснования того, что идеологический лозунг «общества равных возможностей», порожденный демократическими буржуазными революциями, не входит в противоречие с фактом наследуемости власти, богатства и социального статуса в капиталистическом обществе XX века. Исследования зарубежных социологов показывают, что социальная мобильность в обществе, т. е. возможность перехода из одной социальной группы в другую, невелика и постоянно снижается в течение XX века. В 1952 г., например, 83 % американских деловых руководителей были сыновьями бизнесменов или высококвалифицированных работников. Это на 10 % больше, чем в первой четверти века [Левонтин, 1993].