Страница 12 из 28
Семенов говорит не о едином менталитете современного русского народа, а о некотором множестве «основных российских менталитетов нашего времени». Для определения этих менталитетов Семенов пользуется системой философских универсальных категорий-оппозиций:
• дух (Бог) – материя (идол),
• общество (коллектив) – личность (индивидуальность).
Исходя из данных философских, культурно-исторических и социопсихологических предпосылок и подкрепляя их результатами эмпирических исследований, В. Е. Семенов выделяет следующие базовые российские менталитеты:
• Православно-российский. Этот менталитет имеет тысячелетнюю историю на Руси и в России, активно возрождается с конца 80-х годов. Опирается на ценности Бога, Духа, заповедей Христовых, святости, совести, соборности.
• Коллективистско-социалистический. Этот менталитет зародился в крестьянской общине, рабочей артели, партийной ячейке, сформировался за три четвери века в СССР. Он выражает ценности коллективизма, вождизма, конформности, социальной справедливости, труда на благо общества.
• Индивидуалистско-капиталистический. Возник на Западе, постепенно проник в Россию, где сформировался в XIX веке и возрождается в наше время (как отмечает В. Е. Семенов, скорее в одиозном виде). Этот менталитет выражает ценности индивидуализма, упрощенного рационализма, личного успеха, прагматизма, денег.
• Криминально-мафиозный. Исповедует вульгарный материализм и гедонизм, культ грубой силы и обмана, клановую иерархию, мифологию, ритуалистику.
Названные менталитеты В. Е. Семенов рассматривает как основные для нашего общества, помимо которых существует еще ряд менталитетов: менталитеты других конфессий (прежде всего исламский), переходные, промежуточные настроения на основе базовых менталитетов и др.
Обращаясь к традиционно значимым для российской идеологии спорам между славянофилами и западниками и между идеалистами и материалистами, В. Е. Семенов анализирует духовные и идеологические приоритеты современных россиян, в частности, петербуржцев, которые считаются в наибольшей степени «европейцами» в нашей стране [Семенов, 2001]. В серии репрезентативных социопсихологических исследований 1999–2000 гг. в Петербурге сотрудники НИИКСИ под его руководством получили ряд данных.
Петербуржцам, в частности, предлагалось выразить свое мнение о том, какой бы они хотели видеть свою страну в будущем – самобытной или похожей на какую-либо высокоразвитую страну. Ответы распределились следующим образом: самобытной Россию хотят видеть 75 % петербуржцев, похожей на Германию – 5 %, похожей на Францию или США – по 2 %, на Японию – 1,7 %. Образ будущей России в целом явно не является прозападным. Характерен и тот факт, что в качестве стран, являющихся настоящими друзьями России, петербуржцы прежде всего называют Белоруссию (51 % опрошенных), Украину (17 %), Китай (13 %), Индию (11 %), Югославию (9 %). Среди западных стран более-менее часто петербуржцы называли только Финляндию – страну-соседа (8 %).
1.3. Развитие отечественной психологии в XXI столетии
С начала века отчетливо проявляются новые тенденции в развитии нашей науки. Наступило время осмыслить происходящее, пришло осознание необходимости методологической рефлексии современной российской психологической науки. В российском профессиональном сообществе обозначился интерес к методологии, в центральных журналах проходят острые методологические дискуссии, вышел из печати ряд крупных работ методологического и теоретического содержания, среди которых монография А. Л. Журавлева «Психология управленческого взаимодействия» (2004), монография В. А. Кольцовой «Методологические основы истории психологии» (2004 г.), монография А. В. Юревича «Психология и методология» (2005 г.), монография А. Л. Журавлева и А. Б. Купрейченко «Экономическое самоопределение: теория и эмпирические исследования» (2005), коллективная работа под редакцией А. Л. Журавлева и Н. В. Тарабриной «Психология: современные направления междисциплинарных исследований» (2003 г.), коллективная работа под ред. В. А. Барабанщикова «Идея системности в современной психологии» (2005 г.), коллективная работа под ред. В. В. Знакова и З. И. Рябикиной «Субъект, личность и психология человеческого бытия» (2005 г.) и др.
В 2006 г. начался выпуск специального журнала «Методология и история психологии». В Ярославле ежегодно проводится методологический семинар, который вызывает большой интерес психологического сообщества.
Поворот российского профессионального сообщества к методологии после периода, охватившего конец 80-х и 90-е гг., когда мало кто обращался к методологическим исследованиям, является важным свидетельством прогрессивного развития нашей науки и отвечает насущным потребностям сегодняшнего дня, т. к. «методологический анализ создает те опорные точки, без которых систематическое и целенаправленное движение психологического знания невозможно» [Кольцова, 2007, с. 5].
Директор ИП РАН А. Л. Журавлев в своем докладе на юбилейной научной конференции, посвященной 35-летию Института психологии РАН и 80-летию со дня рождения Б. Ф. Ломова, 31 января 2007 г. обращается к важнейшему теоретическому вопросу о так называемом парадигмальном «сдвиге» в современной психологии [Журавлев, 2007]. В научной литературе 90-х годов XX века парадигмальные изменения обозначались не только как «сдвиг», но и как «ломка», «взрыв», «революция» и, конечно, парадигмальная «перестройка», «трансформация» и т. п. Сегодня произошедшие перемены видятся иначе. По мнению А. Л. Журавлева, парадигмальные изменения состоялись и продолжаются не столько в форме «сдвига» или тем более «революции», сколько в виде развития системы научных представлений в психологии.
В качестве тенденций, которые характеризуют парадигмальное развитие психологии в начале XX века, А. Л. Журавлев выделяет следующие.
Во-первых, продолжающееся движение психологии к объединяющей, синтезирующей, или интегративной методологии, разработка, развитие и использование которой имеет место в самых разных конкретных формах. Прежде всего это относится к комплексному, системному, синергетическому и другим подходам в психологической науке как способам организации исследований, интерпретации получаемых данных и в целом как способам познания окружающего природного и социального мира и себя в этом мире. Исторически сложилось так, что в исследованиях ИП РАН особая роль принадлежала и по-прежнему принадлежит именно системному подходу как некоторому метаподходу, получившему свое обоснование в теоретических работах Б. Ф. Ломова. Различным же формам его развития и конкретизации всегда придавалось первостепенное значение.
В этой связи необходимо выделить три наиболее значимых направления развития системной парадигмы в ИП РАН:
1. реализация и развитие принципа полисистемности применительно к изучению психических свойств человека (это исследования Д. Н. Завалишиной, выполненные на материале решения практических задач);
2. обоснование и использование в психологических исследованиях понятия «системный комплекс», в частности при изучении межсистемных взаимодействий в сложнейших человеко-машинных комплексах, а также формулирование принципов межсистемного подхода (методологические разработки Ю. Я. Голикова и А. Н. Костина);
3. методологический анализ современного состояния и перспектив развития принципа системности в психологии, обоснование требований к использованию системного метода исследования психических явлений, раскрытие его возможностей и ограничений (методологические работы В. А. Барабанщикова).
Перечисленные и многие другие направления исследований свидетельствуют о высокой конструктивности системной парадигмы в психологической науке в целом и в развитии отдельных ее отраслей, научных направлений, в решении конкретных проблем. В качестве примеров можно привести:
• системно-эволюционный подход в психофизиологических исследованиях лаборатории нейрофизиологических основ психики (Ю. И. Александров и др.);