Чужое лицо

– Вы разрешите мне проводить вас?

– Ну зачем? Я возьму такси.

– Да, пожалуй… В таком случае всего вам хорошего.

– И вам. Удачи вам в России. До свидания, господин Мак Кери. Благодарю вас. – Она подала руку Мак Кери, потом – Ставинскому, и он… он даже не задержал ее руку на долю секунды!

Она повернулась и быстро пошла к лифту. В номере она рухнула плашмя на постель и расплакалась.

20

Самолет на Лос-Анджелес вылетал в 11.40 утра. Вирджиния еще ночью забронировала себе место по телефону, а теперь собрала вещи и заказала такси. Была маленькая надежда, которую она скрывала сама от себя, что Ставинский позвонит утром или приедет в отель, но нет, этого не случилось. Выходя из отеля, она даже поглядела украдкой по сторонам – нет ли тут его белого «ягуара», и вздохнула – «ягуара» не было. Что ж, действительно, так лучше. Все разом отрезано, пусть он катит в свою Россию, пусть исчезнет навек – она вычеркнула его из памяти. Фильм «Чужое лицо» не состоялся, и роман двух главных героев – тоже. Она усмехнулась – горько и иронично. Опять ей не случилось быть актрисой – ни в кино, ни в жизни. Действительно, нужно завязывать с этой профессией, пойти в секретарши или еще лучше – выйти замуж за какого-нибудь спокойного, порядочного человека, врача или адвоката, родить ему детей и жить нормальной человеческой жизнью. Опять в этом Вашингтоне дождь, да еще такой холодный, противный, с ветром. То ли дело в Калифорнии – тепло и по-домашнему уютно. Да, домой, домой, нет ничего лучше дома, какой бы он ни был. Но ведь и Ставинский рвется домой – да, пожалуй, теперь она его понимает. Черт, опять этот Ставинский – забыть, забыть немедленно, выкинуть из памяти…

Такси подкатило к аэропорту, Вирджиния расплатилась с водителем и вышла из машины.

Ставинский стоял в аэропорту возле стойки регистрации билетов, стоял с огромным букетом ярко-красных гвоздик. Она увидела его сразу – напряженного, нервного, с отблеском от алых цветов на щеке. И медленно пошла к этой стойке, везя за собой чемодан на колесиках.

А он стоял, не двигаясь, глядя ей в глаза, стоял так несколько секунд, а потом, только потом шагнул навстречу.

И пока он к ней шел, и пока она шла к нему, в скрещенье их взглядов сгорало все – вопрос, радость, испуг, надежда, доверие и горечь. И из этих опережающих друг друга чувств, полумыслей, из этого трепета рождалось в эти доли секунды то, как они подойдут друг к другу, как встретятся. И – родилось: они разом подняли руки и обнялись так, словно расстались не вчера, а век назад. Да ведь они и расстались вчера навек, и этот век – эта ночь – прошел, и вот они встретились. А потом, словно стесняясь этого порыва, он подал ей цветы («Спасибо», – сказала она негромко), и помог подвезти чемодан к стойке, и подождал, когда она отметит билет, и взглянул на часы: до отлета оставалось тридцать минут, и они еще могли посидеть в баре.

– Может быть, посидим в баре? – сказал он.

– Да, пожалуй… – Она прятала от него глаза, ругая себя за ту откровенную радость, с которой она бросилась в его объятия. Дура, какая дура – зачем показывать ему, что она чувствует, ведь он все равно, все равно улетит в эту Россию, а вышло прямо как в кино, хотя кино-то не состоялось. Во всяком случае, для нее…

– Прямо как в кино получилось… – усмехнулась она, потягивая «Манхэттен». И встряхнула головой – зачем она притворяется? Зачем она врет человеку, которого видит в последний раз в жизни и которого… любит?

– Нет, я правда рада вас видеть, – сказала она и посмотрела ему, в глаза.

– Спасибо, – сказал он.

– Когда вы собираетесь ехать в Россию?

– Не знаю… Это зависит от… Ведь меня никто не торопит. Я думаю, Вирджиния, вас кто-нибудь ждет в Лос-Анджелесе?

– Ну… – сказала она неопределенно, она и сама не знала – ждет ее Марк или уже не ждет. – Нас всегда где-нибудь кто-нибудь ждет…

– Только не меня, – сказал он.

– Почему? Может быть, и вас тоже.

– Да? – Он заглянул ей в глаза и повторил: – Да?

– Да, – сказала она негромко.

– Тогда вот что! – сказал он вдруг решительно. – Никакого Лос-Анджелеса! Через двадцать минут есть рейс на Флориду. Мы с вами летим во Флориду. Я богат – у меня есть тридцать тысяч, сейчас я возьму билеты.

– Да вы что?! – почему-то испугалась она.

– Тихо! – приказал он. И даже приложил палец к губам. – Никому! Пошли! – Он бросил на стойку бара пятидолларовую бумажку и решительно зашагал к кассам.

– Подождите, вы что! Я ведь уже чемодан сдала на свой рейс!

– Ерунда! Сейчас мы его вернем. И вообще – плевать на этот чемодан, мы купим другой.

– Вы с ума сошли!

– Конечно! А для чего мне ум? Чтобы сходить с него и возвращаться – именно для этого. Давайте ваш калифорнийский билет, вот так. – Он отнял у нее билет и подошел к кассе: – Два билета во Флориду, пожалуйста. Мистер и миссис Вильямс.

21

К предложению Мак Кери послать Ставинского в Россию искать полковника Юрышева шеф русского отдела Даниел Дж. Купер отнесся без особого энтузиазма. Одно дело использовать этого эмигранта в качестве разменной пешки, а совсем другое – поручить ему всю операцию. Даже если он действительно сможет исчезнуть в России как американский турист и всплыть где-то в Сибири как Иванов, Петров или Сидоров, а затем вернуться в Москву, чтобы искать этого Юрышева, и даже если он найдет этого Юрышева – они ведь снова станут перед проблемой: как вывезти этого полковника на Запад? Нет, если этот Ставинский так уж рвется в свою Россию, то пусть сидит в своем Портланде и ждет. Он ждал шесть лет, подождет и еще пару месяцев. За это время кто-нибудь из московских резидентов CIA выйдет на полковника Юрышева. В конце концов, это не так уж трудно. Резидент должен познакомиться с кем-то из служащих Новодевичьего кладбища, где похоронен сын этого Юрышева, и за взятку или за бутылку водки получить доступ к регистрационной книге кладбища. По этой книге можно установить адрес, где проживал покойный сын Юрышева, то есть адрес самого полковника. А если не удастся узнать адрес Юрышева таким путем, то есть еще один. Кто-то из московских резидентов CIA поедет в Кировскую область, в этот «Разбойный бор», к леснику заповедника, поживет там, как заядлый охотник, с неделю и попробует у этого лесника выяснить адрес Юрышева. И если полковник Юрышев подтвердит свое желание бежать на Запад, тогда Ставинский поедет в Россию, и лучше всего с той же Вирджинией. Конечно, тут есть риск провалить московского резидента, но если делать все не спеша и аккуратно… помощник начальника Генерального штаба Советской Армии по военно-стратегическим разработкам – эта фигура стоит такого риска. А пока нужно, чтобы этот Ставинский тихо сидел и ждал, а Вирджиния должна позвонить в советское посольство и попросить, чтоб им продлили визы на пару месяцев, потому что… ну, придумайте что-нибудь сами, Мак Кери, сказал шеф, болезнь, срочные съемки, она же актриса, имеет право быть ветреной – сегодня хотела в Россию, а завтра передумала или получила приглашение на съемки…

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.