Ловушка Астории

— Моим именем? — в третий раз повторила она. — А что было в той телеграмме?

— Что Блейз умер, что же ещё, — пожал плечами Малфой. — Я знал, только это на неё и подействует.

— Но ты сказал… — начала она.

— Я сказал только то, что хотел сказать, — ровным тоном перебил он её, и Гермиона не смогла отвести от него взгляд, загипнотизированная внезапным расширением его зрачков.

— Кто вы? — прервал их приглушённым голос Астории, Малфой передёрнул плечом и повернулся к ней.

— Как ты не знаешь? — подразнил он её, встретив изумлённый взгляд. — Понятия не имеешь? Разве Блейз никогда не говорил о своей родне?

— Вы его кузен, сын родной сестры его матери, — сдавленным, неуверенным тоном произнесла Гринграсс. — Отец Блейза не жаловал вашу семью из-за вашего отца.

— Вернее из-за второго сына моего отца, — добавил Драко, совершенно спокойным голосом.

— Блейз, как-то упомянул об этой истории, — взяв себя в руки, произнесла Астория. — Но я никогда не спрашивала подробности, я только знаю, что вы много времени проводите в Южной Америке. Мы с вами никогда не встречались, — она вдруг нахмурилась. — Но если Блейз умер, значит… вы послали ту записку?

— Какую записку? — спросила Грейнджер, почувствовав, что гнев придаёт ей силы, которыми она никогда не обладала. — Ты ведь говорила, что в доме никто не живёт, помнишь? Что же такого Драко написал в той записке, что ты так испугалась и послала меня, вместо себя?

На какое-то мгновение Астория была в замешательстве, она впервые оказалась в такой ситуации, когда она могла правдоподобно ответить, на поставленный ей вопрос. И смотрела, поджав губы, в гневное лицо Гермионы.

— Ты думала, что здесь Блейз, так? — продолжила Грейнджер, слега задыхаясь. — Ты послала меня сюда, так как предполагала, что он как-то может тебе навредить. Господи, Астория, неужели тебе было совершенно безразлично, что со мной может случиться? Тебе было всё равно, как… Драко мог мне навредить?

Гринготтс прочитала горло, потянув нитку жемчуга, завязанную узлом на груди.

— Тебе ничего не угрожало, Гермиона, — заявила она, прерывая потом её обвинений. — По-моему, моя дорогая, для тебя наоборот всё вышло весьма благополучно. Иначе мы бы не сидели здесь и так мирно всё не обсуждали, верно?

Грейнджер вспыхнула, и будто пожалев её, Малфой снова вмешался в разговор.

— Ты на самом деле думала, что Блейз будет угрожать тебе?

— А что мне ещё было думать… Драко, — с вызовом ответила Гринграсс.

Глядя на подругу, Гермиона видела, что она не так спокойна как хочешь казаться, она видит, как краснеет у неё на груди, в вырезе кашемирового свитера, потом шея, и розовеют мочки ушей. Грейнджер была слегка удивлена таким поведением Гринграсс, она решила, что в записке Драко было что-то такое, что до сих пор заставляет её переживать.

Малфой напротив был абсолютно невозмутим, он спокойно положил сахар в кофе и закурил. В нём чувствовалась терпеливость хищника, сидящего в засаде. Гермиона вспомнила, в какой ярости он был из-за смерти кузена, и поразилась, как ему удаётся выглядеть таким равнодушным.

Тишина в столовой становилась зловещей, нервы Грейнджер были напряжены до предела. После того, как они поссорились, и он так уничижительно о ней высказался, Гермиона отчётливо вспомнила как боялась его раньше, ещё совсем недавно. — ‚Что я на самом деле о нём знаю? — спросила себя Грейнджер. — Только то, что он чувствует ко мне. А может, он такой же хороший актёр, как и Астория? А я всего лишь пешка в его игре? Но стал бы Драко тогда предлагать пешке уезжать в Италию и выходить за него? А может предложение — это тоже часть его игра?‘

— Как ты сюда добралась, Астория? — спросила Гермиона.

Её вопрос не был вызван жалостью к Гринграсс, ей просто хотелось увести разговор от опасной темы. Каким бы Драко не был, что бы он не сделал, Грейнджер всё равно его любит, и не может допустить, и не допустит, чтобы он погубил свою жизнь из-за Астории, она этого не стоит. Если он всё ещё хочет отомстить ей, пусть это будет бескровная месть. Блейз уже умер и похоронен, его не воскресить смертью Гринграсс.

— Я летела до Пензанаса, — ответила Астория натянутым тоном. — А сегодня лечу обратно, — она помолчала, выразительно посмотрев на Малфоя. — Хочешь, поедим вместе, Гермиона.

— Я… ну я, — растерялась Грейнджер.

— Гермиона остаётся, — ответил за неё Драко, прежде чем она успела собраться с мыслями. — У нас с ней есть одно незаконченно дело.

— Неужели? — Грейнджер широко распахнула глаза, повернувшись к Малфою.

А Гринготтс дрожа от злости и негодования, поспешила сказать гадость.

— Я полагаю то дело, за каким я застала вас наверху, — она скривила губы. — Гермиона, я и не знала, что ты такая глупенькая.

— Заткнись, — грубо прервал её Драко. — Гермиона не нуждается в твоих советах, — он выдохнул струйку дыма. — Она человек нормальный, порядочный, ты и понятия не имеешь, что это такое?

— Ах, вот как, — Гринготтс положила на стол сжатые кулаки. — А вы значит имеете.

— Да уж побольше тебя, — ответил Малфой и сверкнул глазами. — Гермиона знает, как я к ней отношусь, и знает, как я себя вёл, когда ты думал что ты — это она.

— Вы думали… нет, не может быть, — чтобы его отвлечь, Астория сделала вид, что не верит ему. — Какая досада для вас.

После её слов, Грейнджер с трудом подавила поднимающиеся в горле истерическое рыдание. — ‚Неужели Астория не понимает, что Драко собирался сделать?‘ — Нет, она в это не верила.

— Да, это было весьма неприятно, — ответил Малфой, угрожающе тихим голосом. — Но как ты уже отметила, всё завершилось для нас благополучно.

Гринграсс облизнула пересохшие губы.

— Послушайте, вам не кажется, что всё это уже немного… чересчур, вы перегнули палку. Да, Блейз умер, мне жаль, правда. Но что я могу ещё сказать?

Гермиона невольно восхитилась её смелостью, когда она это сказала, но сразу испугалась, когда заметила, как у Драко потемнели глаза.

— Ты могла бы приехать поведать его, — резко парировал он. — Блейз ведь писал тебе, умолял приехать, а ты ему даже не ответила.

— Я была занята, я работала, — Гринготтс защищалась убедительно и очень искренне. — Драко, я актриса, у меня есть обязательства, я не могу просто так всё бросить и уехать. Вы ведь понимаете это, вы разумный человек. Мы с Блейзом расстались, нам больше нечего было сказать друг другу.

— Ты его бросила, — зло напомнил Малфой. — А Блейз писал тебе на рождество. Ты ведь не хочешь сказать, что актрисы работают все праздники, что ты не могла выкроить день или два, что бы прилететь в Салерно? Не верю.

Астория просто съёжилась под его тяжёлым взглядом.

— Я терпеть не могу болезни, не переношу комнат, где лежат больные, — быстро сказала она. — Блейз прекрасно это знал, он бы понял…

— Понял, — язвительно прервал её Драко, сверкнув глазами. — Да он покончил с собой, вот как хорошо он всё понял. Он убил себя, сжимая в окровавленной руке твою фотографию.

— Нет, — воскликнула Гринготтс, её просто затрясло от ужаса, но Малфой был беспощаден.

— Да, — подтвердил он и улыбнулся, с удовольствием глядя на её реакцию. — Блейз не хотел больше жить, зная, что ты его не любишь. Он влез в ванную и перерезал себе вены осколком зеркала для бритья. Всё, всё вокруг было в крови.

— Нет, — простонала Астория, лицо её побледнело и исказилось.

Страшная картина, нарисованная Драко, вызвала у неё тошноту, и она подняло ко рту дрожащие руки, будто боясь, что её вырвет прямо за столом. Гермиона даже стало жалко подругу, когда она поняла, что та сейчас чувствует. Такие слова потрясли бы любого человека, особенно Гринграсс, которая всегда была впечатлительной. Какое-то время, Грейнджер переживала вместе с ней. — ‚А мне Драко этого не сказала, — подумала она и удивилась. — Почему он этого не сделал? Наверное, он собирался, ведь это был настоящий обвинительный приговор, но почему-то передумал‘.

Малфой отодвинул стул и встал, обе женщины взглянули на него, каждая по-своему его опасалась. Он затянулся сигаретой, словно давая себе время сформулировать мысли. И когда у Гермионыот волнения уже подскочил пульс, он заговорил, сурово, но без угрозы.