Ловушка Астории

— Не надо опять извиняться, — издевался он. — Тем более, после вчерашнего вечера, — он лениво оглядел её и поставил чашку на столик около кровати. — Не надо. Ты думала, что я сплю. Интересно, что же тебя привело сюда? Любопытство. Но ведь ты и так знаешь, у меня нет от тебя секретов.

Грейнджер вспыхнула и невольно отступила на шаг назад.

— Я… принесла вам чай, — повторила она, стараясь не смотреть на его мощное, гибкое тело. — Если вы не хотите, я унесу.

— Унесёшь? — Малфой поднял бровь.

— Да, — ответила она, несколько секунд помолчала, а потом с трудом продолжила: — Драко, я надеюсь, ваши друзья не обиделись, что я так глупо вела себя вчера вечером. Я хочу сказать… я думала… то есть я не знала, в каких вы отношениях с миссис Крэбб.

Его серые глаза потемнели.

— Разве это имеет значение?

— Да имеет, — ответила Гермиона. — Я хочу сказать, вы меня поцеловали, и… мне было….

— Неудобно, — предположил Малфой.

— Нет, стыдно, — объяснила она и с трудом выдержала его взгляд. — Ведь мы познакомились всего неделю назад.

— Познакомились? — Драко коротко рассмеялся. — Ну, да, можно и так сказать.

— Не смейтесь надо мной, — вспыхнула она. — Вы знаете, что я имела в виду.

— Да, знаю, — резко подтвердил он и, скинув ноги с кровати, встал. Потрясённая Грейнджер перевела дух, а он, не обращая на это ни малейшего внимания, потянулся за халатом, надел его и повернулся к ней лицом, завязывая его. — Что ты хочешь сказать, Гермиона? По-моему, после вчерашнего совершенно ясно, что так дальше продолжать не может. Во всяком случае, я так больше не могу. Думаю, что пора ехать в Лондон и сообщить Астории, что она вдова, не богатая, но достаточно обеспеченная. Без сомнения, она будет рада. А я возвращаюсь в Италию.

Грейнджер в отчаянье приоткрыла рот. Когда она ночью думала как поступить, казалось, что единственный выход — уехать. Она искренне надеялась обрести покой, когда покинет Забини Меноре и вернётся в Лондон. Теперь, когда это стало неизбежностью, она почувствовала только сомнения и неуверенность. Гермиона знала только одно — она любит этого человека. Конечно, это безумие, сумасшествие, но как отпустить его, зная, что она может, больше его не увидит.

— Я думаю, в Италии найдётся девушка, которая будет рада родить вам ребёнка, — вырвалось вдруг у Гермионы раньше, чем она поняла то, что сказала, а он, прищурившись, посмотрел на неё.

— Ты говоришь совершенно безумные вещи, — наконец сказал Малфой, и около его рта образовались горькие складки. — Какое тебе дело до какой-то мифической девушки из Италии. Хотя, не буду скрывать, у меня много знакомых там женщин, может, какой-нибудь из них я нравлюсь. Тебя это устроит?

— Ах, — у Грейнджер задрожали губы. — Ах, Драко, — она беспомощно покачала головой, чувствуя, что её глаза наполняются слезами. — А… что если я скажу, что я не хочу, чтобы вы уезжали? Это… такое безумие?

В глубине его глаз загорелась искра неудержимой страсти, но он не двинулся с места, а она в мольбе притянула к нему руки. Она схватила его за лацканы халата, погладила его махровую плоть, а потом пальцами прикоснулась к груди. Её глаза не отрывались от его глаз, прикованные горящим огнём.

— Драко, — заговорила она, продвигаясь ближе, слабее от страха, что он опять её унизит. — Драко, пожалуйста, я прошу тебя — останься.

— Гермиона, — голос его стал хриплым, хотя он сдерживал себя. — Здесь не место для такого разговора.

— Почему? — она ещё ближе придвинулась к нему и почувствовала тугие мышцы его бёдер. — Драко, у меня есть ещё несколько свободных дней. Может… мы начнём всё сначала?

— Господи Боже, — он схватил её за запястье. — Гермиона, ты сама не понимаешь, о чём просишь. Я… ведь всего лишь человек, а не машина. Знаешь, как мне тяжело жить с тобой в одном доме — я от этого просто с ума схожу. Я не знаю, что в тебя такого, что ты запала мне в душу, и мне совсем не нужна эта… твоя дружба… которой ты так хочешь.

— Откуда ты знаешь, чего я хочу? — отчаянно выдохнула она и услышала, как он выругнулся.

— Не говори так, Гермиона, не делай из меня дурака, — грозно произнёс Малфой. — Ты не из тех женщин, с которыми проводят только одну ночь, а потом забывают об этом, да я и сам так не хочу. Я не знаю, чего ты хочешь, но не играй со мной.

— Ах, Драко — Грейнджер приоткрыла рот и облизнула губу, даже сейчас, когда он не подпускал её к себе, она знала, что он возбуждён, она ощущала запах его тела. Раньше она и представить такое не могла, что может не только любить мужчину, но и хотеть его. У неё сладко заныло внизу живота, и ей захотелось ощутить ненасытную страсть его губ, рук ищущих близости и испытать удовлетворение, которое только он может ей дать. — Люби меня, Драко.

— Господи, разве я не люблю? — сердито сказал Драко, и на этот раз у неё не было сомнений в его искренности.

Малфой ещё что-то говорил ей, но Грейнджер прижалась к его рту губами, уступив место тихому стону страсти. От его жадного поцелуя кружилась голова. Грудь набухла и напряглась, желая вырваться из-под тонкой ткани ночной сорочки. Драко стянул с её плеч халат, нашёл завязки сорочки и сбросил её.

— Ты такая красивая, — произнёс он, смотря на неё, а потом поднял на руки, Гермиона сейчас не могла думать ни о чём, кроме него и их близости.

— Может прийти миссис Трелони, — вспомнила она.

— К чёрту миссис Трелони, — сказал Малфой, опуская её на сбитые простыни, глядя на неё взволнованными и возбуждёнными глазами. — Я хочу тебя.

Драко навис над ней и стал покрывать поцелуями её лицо, медленно спустился к шее, Гермиона непроизвольно откинула голову назад, давая его губам больше места для будоражащих ласк, из её уст вырвался стон. Он продолжал целовать её шею и ключицы, а рукой стал гладить её коленку, поднимаясь всё выше, пока она вдруг не свела ноги. Малфой оторвался от её ключицы и посмотрел в лицо Грейнджер.

— Так ты всё-таки девушка, — тихо сказал он.

— Да, — подтвердила она.

— Не бойся, я буду нежным, — заверил он её.

Малфой вернулся к её ключице, стал медленно спускаться к груди, соски уже давно набухли, и он лизнул один кончиком языка, тут же заметил, как тот ещё сильнее сжался, превращаясь, в крохотную упругую бусину. Драко втянул её вглубь рта, посасывая, аккуратно прикусывая зубами, а второй сосок он обводил рукой, когда тот стал таким же твёрдым, он переключился на него губами. Грейнджер никогда раньше не испытывала ничего подобного, она подалась инстинктам, руками гладила волосы и плечи Драко. Он снова погладил её коленки и поднялся рукой выше, на этот раз она не стала сопротивляться, и он дотронулся рукой до её складок, ощутив на пальцах влагу, он надавил на клитор, чем вызывал сильный стон у Гермиона.

Он спустился поцелуя к животу, всё ниже и ниже, пока не провёл языком по набухшим лепесткам плоти. Она громко простонала, ещё сильнее прижимаясь его голову к себе. Грейнджер никогда не знала подобных прикосновений, просто задыхалась от нахлынувших чувств, его умелые пальцы и настойчивый язык творили невероятные вещи, заставили её забыть о стеснение и стыде и полностью отдаться страсти. Она ещё сильнее вцепилась в волосы Малфоя и поняла, что уже готова к другому контакту с ним.

— Драко, — простонала она, голосом полным возбуждения.

Он последний раз крутанул языком по клитору, проложил дорожку поцелуев по плоскому животу, провёл языком влажную дорожку между крепкими полушариями, прикусил кожу на шее и коснулся ласковым поцелуем уголка девичьих губ.

— Как ты прекрасна, — хриплым тоном произнёс Малфой.

— Я хочу тебя, — выдохнула Гермиона.

Это признание было таким неожиданным, но в тоже время таким желанным, Драко вмиг припал к её губам, требовательным, страстным поцелуем, углубляя его. Его рука коснулась её бедра, и сама Грейнджер пошире развела ноги, давая ему строиться удобнее. Драко взял в руку изнывающий орган и направил в узкое лоно Гермионы. Медленно надавил, ощутив, как крепко вцепились в его плечи её небольшие ногти. Она сдавлено простонала, и плотно сжатые зубы показывали, она была готова к боли и хотела, чтобы всё скорее произошло. Малфой накрыл её рот своими губами, и когда Грейнджер ответила ему, чуть расслабившись, резко толкнулся в самую глубину, ощутив вокруг себя упругие, жаркие стенки её лона.