Ловушка Астории

Повернувшись спиной к скалам Грейнджер несколько минут смотрела на Забини Менор, он по-прежнему, казался холодным и непреступным. Но теперь, когда она провела в нём ночь, он уже не был таким чужим. Она даже нашла окна своей комнаты, и ту внушительную часть фасада, напротив которой были расположены окна хозяина дома.

Пробираясь между скал, Гермиона смотрела на птиц, как они камнем падают вниз и ныряют в воду в беспрестанных поисках пищи. Бакланы и кайры, крачки и чайки, оглушительно кричали на ветру, возмущаясь непрошенным вторжениям в их владения. Грейнджер, устав от их гомона, вскоре повернула в другую сторону.

Моховые болота казались не такими живописными, зато здесь царила тишина. Кругом только шероховатый торф, кочки и утесник, да вырванные ветром старые растения. На километры кругом не было видно никакого человеческого жилья, и чем дальше Гермиона уходила от Забини Менора, тем легче ей представилось, что время повернулось вспять. Призраки Хичкокова «Трактира Ямайка», пришли ей в голову. И она подумала, что даже если сейчас ей на встречу выйдет сам Джосс Мерлин верхом на коне, она не удивиться. А может быть впереди выскочит «собака Баскервилей», а вместе с ней покажется Шерлок Холмс и доктор Ватсон — это тоже не будет странно. Пейзаж вокруг, располагает к этому.

Один раз Гермиона не сомневалась, что видела лису, когда она подкралась поближе, огненно-рыжая тень метнулась к кустарнику. Грейнджер была уверена, что она напугала лису, не меньше, чем та её. Ей попалось на глаза несколько зайчих нор, а на одной из них она даже оступилась и подвернула ногу. Она поняла, что коварной хищнице, есть чем здесь поживиться.

Гермиона решила, что посмотрела достаточно всего, и повернула назад. Пока она шла обратно, почувствовала, что солнце уже не греет, хотя было ещё не поздно, но ведь стоял Апрель, да и весна в этом году выдалась на редкость холодная. У Грейнджер замёрли руки, хоть они и были в перчатках, она убрала их в карманы куртки и похвалила себя, что надела тёплые сапоги.

«Интересно, а Драко уже вернулся? — подумала Грейнджер. — Наверное, вернулся». — Сердца снова забилось сильнее, при одной лишь мысли о нём. Пока она гуляла, ей удалось немного отвлечься, но сейчас, когда ей снова предстояло с ним увидеться, она не могла сосредоточиться ни на чём другом.

Когда она подошла к ограде, которая ограничивала владения Забини Менора, у Гермионы сильно заболела нога, которую она подвернула. И она поняла, что прогулка утомила её больше, чем она рассчитывала. Вдруг Грейнджер пришла в голову мысль, что пока она не вспомнила о Малфое, она чувствовала себя совершенно здоровой, но, по всей видимости, именно переживания подточили её силы.

Но Гермионе не представился случай расслабиться, пока она пробиралась через кустарники к дому, человек, который занимал все её мысли, вышел ей на встречу. И по его лицу, и по его облику было понятно, что он более чем заинтересован тем, куда это она пропала.

— Где, чёрт побери, тебя носит? — выпалил Малфой и схватил её за локти, глядя на неё очень сердито. — Если мне не изменят память, ты говорила, что приехала сюда работать. Господи Боже, я уже думал, что ты спустилась в бухту, и тебя унесло приливом.

— Извините, что заставила вас волноваться, — сказала Гермиона, слегка покачнувшись, когда Драко резко отпустил её. Его гнев сразу сменился тревогой.

— Что случилось? С тобой всё в порядке? — с беспокойством спросил он. — Я что сделал тебе больно?

— Нет, — Грейнджер старалась казаться спокойной. — Я просто подвернула ногу, когда гуляла, ничего страшного, просто растяжение.

— Ты уверена? — с сомнением спросил он, и, не дожидаясь ответа, поднял её на руки, как вчера ночью и пошёл в дом.

Гермиона сделал слабую попытку остановить его, но на самом деле была рада силе Малфоя. Но когда она почувствовала его дыхание на своём лбу — это взволновало её. И она подумала, что, пожалуй, было бы лучше, если бы она сама дошла до дома. Сейчас она почувствовала его всего: какие у него широкие плечи, какая сильная грудь, как твёрдо и легко он несёт её — ещё несколько секунд, и они уже были у порога. В холодном воздухе смешались их дыхания: его чуточку пахло табаком, а её было коротким и прерывистым, что говорило о слабости, которую она не могла скрыть.

Драко не спустил её на ноги в холле, как думала Гермиона, она понёс её в библиотеку и поставил на ноги около ярко горящего камина. Когда он опускал её, она скользнула вдоль его тела, что опять отозвалось в ней, уже знакомым трепетом.

— Ты замёрзла, — упрекнул её Малфой. — Почему ты не сказала, что хочешь прогуляться? Можно было вместе поехать в Фалмут. Мы бы там пообедали.

— Я хотела пройти пешком, — сказала Грейнджер, глубоко вздохнув, и расстегнув куртку. — И вам не надо обо мне беспокоиться, я могу сама о себе позаботиться.

— Чёрта с два, — воскликнул он, пока она снимала куртку, Драко ходил туда-сюда по комнате, нетерпеливо приглаживая волосы руками. — Ты что не знаешь, что болота опасны. Там застаивается вода, есть топь и трясина — затянет в считанные секунды.

— Правда? — Гермиона подняла голову и посмотрела на него. — По-моему, вы меня просто пугаете. Я сомневаюсь, есть ли здесь, хоть одна топь на много километров вокруг.

Малфой сердито смотрел на неё, но Грейнджер это не убедило, она отвернулась от него, повернулась к камину, протянула руки к огню, что бы согреть их.

— Да, что ты понимаешь? — не выдержал Драко и подошёл к ней ближе. — Ты что выросла на этих болотах, облазила там каждый камень и канаву?

— А вы облазили? — спросила Гермиона. — Я думала, вы не общались с семьёй кузена.

— Мы не общались так, как я понимаю крепкие семейные узы между родственниками, — объяснил Малфой. — Но я не раз на лето приезжал сюда, Блейз вырос на этих болотах, он мне показывал все тропы, где тут можно ходить, мы облазили все скалы около моря. Я очень хорошо знаю эту местность, тем более сейчас весной, здесь не безопасно ходить.

— Ну, ладно, — сдалась Грейнджер, решив покориться. — Простите, что заставила вас волноваться обо мне. Я уже просила прощенья, могу ещё раз повторить. Но откуда я могла знать, что мне нельзя выходить из дома? Но ведь если бы вас здесь не было, мне бы пришлось самой о себе заботиться, а это значит…

— Ничего не значит, — пробормотал Драко, тяжело дыша.

Малфой посмотрел на Грейнджер таким пристальным взглядом, что она просто не могла не смотреть на него в ответ. Он словно помимо воли, потянул к ней руки, они скользнули по её плечами к шее, под шёлковый занавес её волос, и притянул её к себе. Руки Драко были холодные и настойчивые, от его движения раздвинулись лацканы его чёрного пиджака и под тонким шёлком кремовой рубашки, показались волосы на груди. Пока они только припирались, Малфой ослабил узел чёрного галстука, и теперь он качался перед глазами Грейнджер, как какой-то гипотетический маятник, приковывая её взгляд, и вызывая в ней, как и вчера ночью, летаргию. Она ещё больше взволновалась, когда вспомнила, что видела его почти раздетым. Гермионе всё труднее было бороться с искушения податься его обаянию.

— Нет, — выдохнула Грейнджер, и сверхчеловеческими усилиями вырвалась из его объятий, отошла от Драко как можно дальше, взглянула на него тёмными, измученными глазами. — Вы же обещали…

Малфой побледнел, хотя у него и так была бледная кожа, он был сильно взволновал, поджав губу, встретился с её осуждающим взглядом.

— Да, конечно, — выдавил он и дрожащими пальцами поправил воротник рубашки. — Ты права — это я должен просить прощенья. Боюсь я… впрочем, не обращай внимания, — он шумно выдохну и вежливо добавил: — Я принесу тебе что-нибудь выпить, чтобы согреться, а может, ты хочешь чаю?

Гермиона облизнула пересохшие губы — это был опасный момент. И она понимала, что таких моментов в будущем ей надо избегать, если она действительно хочет убедить Драко в том, что она говорит. Когда его руки касались её, когда его пальцы ласкали мочки её ушей, она чувствовала почти непреодолимое желание прижаться к нему, а если бы он её поцеловал… Нет, об этом лучше даже не думать.