Ловушка Астории

– Я… ну вы ничего обо мне не знаете, я хочу сказать, что может, я и не такая невинная, как вы думайте, – покраснев ответила Грейнджер, ей было неприятно ему лгать, но надо было. – Мне уже двадцать три года и у меня были мужчины.

Малфой нахмурился, но не дал ей продолжить, вместе этого сказал:

– Ну и отлично, мне никогда не нравились девственницы.

Гермиона вырвала свои руки из его, хотя, он наверное, сам её отпустил. Никогда раньше она не чувствовала себя так растерянно, но в тоже время возбуждённо, она не могла позволить ему говорить дальше.

– Я должна вернуться в Лондон, – упрямо подтвердила она и увидела, как у него от нетерпения прищурились глаза.

– Понятно, – он поиграл плечами, внимательно глядя на неё. – А что ты скажешь Астории? Что её хитрый план удался? Что ты обезвредила мину, а ей больше ничего не угрожает?

– Астории? – Грейнджер облизнула пересохшие губы, от нахлынувших чувств, она совсем забыла как оказалась здесь, что её отправила сюда Гринграсс, не думая о том, что может с ней случиться.

– Да Астории, – продолжил настаивать на своём Драко. – Я полагаю, ей вся эта история покажется весьма… забавной.

– Забавной? – переспросила Гермиона, он кивнул.

– А почему бы и нет, – ответил Малфой, и глаза его светились. – Ведь не каждый день девушка готова лишиться своей сомнительной невинности, чтобы защитить свою лучшую подругу.

– Она мне не лучшая подруга, – возразила Грейнджер.

– И ты говоришь, что ты не девушка, хотя я и сомневаюсь в этом, – открыто издевался Драко.

Последние слова Гермиона решила пропустить мимо ушей, она сказала:

– И потом, Астория ведь не знала, что захотите меня… меня…

– Что? – хитро спросил он, и его глаза загорелись. – Тебя соблазнить, пожалуй, не знала.

– Ну, тогда Астория… – в который раз Грейнджер, не дали договорить.

– Я предложил ей кое-что похуже, – усмехнулся Малфой.

– Что вы хотите этим сказать? – спросила Гермиона и насторожилась, все её сомнения вернулись с прежней силой. – Что было в той записке?

Драко поколебался, а потом тихо сказал:

– Какое сейчас это имеет значение? Мне ясно одно, что Астория испугалась, вот и всё. А потом решила использовать тебя в качестве подсобной утки.

Грейнджер вздрогнула – это прозвучало, так холодно, грубо и жестоко. Да, Астория обошлась с ней так же, как и Блейзом и тут уже ничего другого не попишешь.

“Что же мне делать? – в очередной раз задалась вопросом Гермиона. – Наверное, Астория и предположить не могла, что я останусь переночевать в Забини Меноре? Она уверена, что как только я поняла, что в доме Блейз, сразу поспешила уехать отсюда и вернуться в Лондон, и потребовать объяснений. Астория не сомневалась, что смогла бы убедить меня в чём угодно, отклонить все мои возражения. Так же, как и я бы убедила Блейза, что я не его жена, может, не сразу, но он бы понял это. Да, пожалуй, план бы сработал, если бы здесь был мистер Забини. Но вот только Блейз умер, но Астория не знает об этом и не узнает, пока я ей этого не скажу. А что если мне не звонить Астории? Пусть она теперь помучается от неизвестности. Пусть ждёт и гадает, что Блейз сделал с её лудшей подругой. Да, я так и поступлю”.

Малфой с интересом следил за сменой чувств на его лице. Сначала он подумал, что ему удалось посеять в ней сомнение, но когда он увидел, что она стала решительный, понял, что проиграл.

– Ну, ладно, раз я не смог тебе уговорить, то я унесу твои вещи…

– Нет, подождите, – остановила его Грейнджер и вытянула руку вперёд, случайно дотронулась до его свитера, и сразу одёрнула её. – Я хочу сказать, что я хочу остаться.

– Почему? – спросил Драко, опустив глаза. – Почему ты так резко передумала? Из жалости?

– Из жалости? – выдохнула Гермиона. – Нет, жалость тут не причём, но это и не из-за вас. Скорее, можно сказать, из-за самой себя. Ведь если я вернулась в Лондон, мне придётся встретиться с Асторией и сказать ей, что Блейз умер. Почему это должна делать именно я?

Малфой с восхищением улыбнулась.

– Действительно, почему?

– Я хочу сказать, зачем мне снимать Асторию с крючка? – сказала Грейнджер.

– Меня в этом убеждать не надо, – сухо сказал Драко.

– Но, если я здесь останусь, – выдохнула она и не смога подобрать слова.

– Условия, – пришёл он на помощь.

Гермиона почувствовала, как защемило в груди, и она вспомнила, что не выпила утром лекарства, ей надо как можно скорее это сделать.

– Нужно, кое о чём договориться, – сказала она. – Если я здесь останусь, то я хочу работать.

– Можно подумать, я возражаю, – холодно произнёс он.

– И… вы ведь, – замялась Грейнджер.

– Гермиона, ради Бога, – у Малфоя лопнула терпение. – Я понял, что ты хочешь сказать, не надо. Я уже говорил и повторю, тебе ничего меня бояться. Надеюсь, ты не думаешь, что я буду тебе навязываться? Я просто предложил получше узнать друг друга. Если ты почувствуешь, что тебе это не нужно, просто забудь, что я есть.

Не глядя не неё, он стремительно вышел на улицу, захлопнув за собой дверь.

“Забыть, что он здесь,” – повторила про себя Грейнджер, не один раз, у неё пересохло в горле. Она попыталась представить, что бы сказал Драко, если бы узнал, что она боится здесь остаться не из-за него, а из-за себя, из-за своего тела, которое жаждет его ласк и боится своих желаний, которые не всегда может обуздать. Астория сильно рисковала, посылая её сюда, но она рискует ещё больше, решив остаться в этом доме. Захочет ли Малфой, что бы она осталась, когда если узнает, что она не такая здоровая молодая женщина, за которую он её принимает. Как он поведёт себя, если узнает её тайну? И почему самой Грейнджер, так не хочется, что бы он узнал об этом?

========== Глава 8. ==========

Гермиона поселилась в комнате на втором этаже в западном крыле дома, на той стороне, которая смотрела на сушу. Но из-за причудливости береговой линии ей было видно, как на берег набегают океанские волны и выплёскивают пену на зубчатые, острые скалы. Прямо на запад лежала голая, унылая заболоченная местность, которая с появление солнца, золотившего поросшие утесником склоны, обретала своеобразную суровую красоту.

Миссис Трелони подготовила для Грейнджер комнату, которая ей сразу понравилась. Она тоже была старомодная, но в тоже время, здесь чувствовалась женская рука. На стенах были бумажные обои в виде веточек, на окнах занавески постельных тонов и такого же цвета покрывало на постели. На туалетном столике, была ситцевая скатерть с оборками, набор щёток с вышитым орнаментом, а все ящики пахли одинаковыми духами. Сначала Гермиона подумала, что в своё время это была комната Астории, но потом она вспомнила, какие духи любит Гринграсс, и поняла, что она не стала бы пользоваться незамысловатым ароматом.

Драко принёс в её комнату вещи, весьма бесцеремонно свалил их на кровать, и ушёл, даже не взглянув на Гермиону, пока она стояла около окна. Грейнджер почти физически ощутила его замкнутость и не рискнула заговорить с ним. Она понятия не имела, где он сейчас. Ей только показать, что она слышала, как около дома завелась машина.

Гермиона разбирала вещи, а сама всё думала, правильно ли она поступила? Конечно, она обиделась на Асторию, во многом поэтому и решила остаться в этом доме, но не безрассудство ли это? Ведь то, что случилось между ней и Драко ночью, легко может повториться. Кроме того, она не могла не думать о том, к чему это может привести. Если Драко переспит с ней и не позаботиться о последствиях, то она может забеременеть! От одной этой мысли, у неё тревожно застучало сердце, и она присела на кровать. Что скажет на это её врач? Он всегда твердит ей, что Гермионе нужно избегать стрессов, а что такое беременность, как не стресс. Она не сомневалась, что если бы доктор Грин узнал, об её интимных связях с мужчиной, он бы непременно предостерёг её от опасностей, связанных с беременностью и родами. Но Грейнджер никогда не давала подвода, предположить ничего такого, поэтому и разговоров на эту тему не было. Как и её мать, доктор Грин считал, что Гермионе не стоит выходить замуж. Впрочем, все мужчины, с которыми она общалась, узнав о её болезни, теряли к ней интерес.