Страница 7 из 19
Озеро кишело аллигаторами. Видно было, как они отдыхали на низких берегах или уползали в темное зловещее болото. Некоторые тихо плыли по поверхности, и из воды высовывались только их длинные гребни и точно зазубренные спины. В неподвижном состоянии эти уродливые существа напоминали засохшие деревья. Большинство из них лежали неподвижно, отчасти из-за природной склонности к такому состоянию, отчасти потому, что подкарауливали добычу. Находившиеся на берегу держали пасти открытыми, время от времени закрывая их с громким лязганьем. Аллигаторы развлекались ловлей мух, которые, привлеченные запахом мускуса, летали вокруг ужасных челюстей и садились на липкие языки. Некоторые пресмыкающиеся ловили рыбу. Удары их хвостов по воде были слышны более чем на полмили. В лесной тишине раздавалось что-то похожее на кваканье жабы, но только очень громкое и страшное, как мычание быка, – эти звуки издавали аллигаторы. Это было ужасающее зрелище, но наши охотники привыкли к таким картинам и не испытывали страха.
Вокруг озера обитали и другие живые существа, гораздо более привлекательные. Вдали выстроились в ряд, как солдаты в строю, фламинго, и их алое оперение сверкало на солнце. Недалеко от них находилась стая бело-черных журавлей, каждый высотой с взрослого человека; время от времени они громко трубно кричали. Замечены были и большая белая цапля с белоснежным опереньем и оранжевым клювом, и изящная луизианская цапля, и стайки светло-серых журавлей, которые казались на расстоянии стадом почти белых овец. Меланхолично стояли пеликаны. На шее у них виднелся толстый зоб, а клюв был похож на косу. Рядом располагались белые и красные ибисы и пурпурные водяные курочки. Розовые колпики ходили по отмелям и ловили крабов и раков своими причудливыми клювами, а в ветвях деревьев сидела черная анхинга, жадно вытягивая над водой длинную змееподобную шею. В воздухе лениво кружила стая хищных сарычей, и два рыболова летали над озером, то и дело кидаясь вниз на добычу. Вот что видели вокруг своего лагеря мальчики-охотники, и такую картину часто приходится наблюдать среди пустынных болот Луизианы.
Мальчики установили палатку на высоком берегу, где было посуше, да и место открытое – там росло лишь несколько карликовых пальм. Животных привязали поблизости. Ужинали олениной. Бьющий без промаха Базиль подстрелил самку оленя как раз перед тем, как они сделали привал. Базиль показал себя опытным мясником: он быстро освежевал оленя и вырезал лучшие куски на ужин и завтрак. Задние ноги оленя мальчики повесили на дерево, чтобы взять мясо с собой, так как завтрашняя охота могла оказаться уже не столь успешной. Все же осталось еще достаточно мяса для Маренго, и голодное животное с радостью набросилось на еду. Собака знала, что во время подобных экспедиций ее хозяевам не всегда попадаются жирные олени, а если такое и случается, то это еще не значит, что ей дадут много мяса.
Было довольно рано – часа два до захода солнца, когда охотники закончили ужинать, или, вернее, обедать, потому что они ничего не ели с утра за исключением нескольких кусочков, проглоченных всухомятку во время полуденного привала. Базиль занялся починкой упряжи мула, которая испортилась в дороге, а Люсьен вынул записную книжку и карандаш и, усевшись на шкуру бизона, начал записывать впечатления дня. Франсуа, которому нечего было делать, решил побродить по берегу реки и пострелять фламинго, если посчастливится подойти к ним поближе. Он знал, что это будет нелегко, но решил рискнуть и, сказав братьям о своем намерении, вскинул ружье на плечо и ушел.
Вскоре Франсуа скрылся из виду, войдя в густой прибрежный лес, через который пролегала узкая тропинка, протоптанная оленями и другими дикими животными. Он шел по тропинке, прячась за деревьями, чтобы фламинго, находившиеся в ста ярдах ниже по течению, не могли заметить его. Не прошло и пяти минут со времени ухода брата, как вдруг Базиль и Люсьен услышали выстрел и тут же – второй. Они знали, что это стреляет Франсуа, но в кого? Он бы никак еще не успел подойти к фламинго! К тому же эти птицы были видны из лагеря. Все фламинго, напуганные выстрелами, взлетели на верхушки деревьев. Нет, Франсуа выстрелил не в них. Тогда в кого же? Этот вопрос с беспокойством задавали друг другу Базиль и Люсьен. Может, Франсуа наткнулся на оленя или на стаю индеек?
Братья терялись в догадках, когда внезапно из леса раздался страшный крик Франсуа. Базиль и Люсьен схватили ружья и побежали на поиски, но, прежде чем они успели достичь леса, на тропинке между деревьями показался сам Франсуа. Он мчался во весь дух. На пути перед ним лежал какой-то предмет, похожий на сухое дерево, но это не могло быть дерево, потому что оно двигалось. Сомнений не оставалось – аллигатор! Он был огромный, футов двадцать в длину, и лежал прямо поперек дороги.
Базиль и Люсьен увидели аллигатора сразу, как только достигли опушки. Они заметили также, что не он был причиной бегства Франсуа, поскольку мальчик мчался прямо на аллигатора. Все мысли Франсуа были поглощены чем-то, что находилось позади, и он совсем не видел аллигатора, хотя братья кричали, чтобы предупредить его. Но Франсуа все бежал и бежал и, споткнувшись о тело отвратительного пресмыкающегося, упал лицом вниз и выронил ружье. Однако он не ушибся и, вскочив на ноги, продолжал удирать. Выскочив из кустов, Франсуа крикнул, задыхаясь:
– Медведь! Медведь!
Базиль и Люсьен вскинули ружья и посмотрели вдоль тропинки. Действительно там был медведь, и он быстро приближался. Это в него стрелял Франсуа. Пустяковая рана только раздразнила медведя, и, видя такого слабого врага, как Франсуа, он погнался за мальчиком.
Сначала юные охотники думали спасаться бегством, но медведь был слишком близко и мог напасть на любого из них, прежде чем они добежали бы до лошадей и отвязали их. Поэтому братья решили остаться на месте. Базиль, который уже участвовал в медвежьей охоте, не очень боялся этой встречи. Он и Люсьен держали ружья наготове, чтобы устроить мишке теплый прием. Медведь неуклюже подвигался вперед, пока не достиг места, где лежал аллигатор. Пресмыкающееся повернулось вдоль тропинки и стояло теперь на своих коротких ногах, раздуваясь, как кузнечный мех. Медведь, занятый погоней за Франсуа, ничего не видел, пока не наткнулся прямо на аллигатора и тогда, издав громкое рычание, отпрыгнул в сторону. Это дало аллигатору ту возможность, которой он дожидался, и через мгновение его мощный хвост ударил медведя с такой силой, что было слышно, как затрещали мишкины ребра. Медведь, который в другое время не тронул бы аллигатора, так разъярился от этого незаслуженного оскорбления, что повернулся и, ринувшись на нового врага, крепко обхватил его поперек туловища. Они катались по земле: один – рыча и храпя, другой – мыча, точно бык.
Неизвестно, как долго продолжалась бы эта борьба, кто оказался бы победителем, если бы медведь с аллигатором были предоставлены самим себе, но Базиль и Люсьен почти одновременно выстрелили в медведя и ранили его. Это заставило его ослабить хватку, и он, казалось, уже был не прочь удрать, но аллигатор схватил его лапу своими сильными челюстями и крепко держал, в то же время стараясь подтащить к воде. Медведь явно понял намерение врага и издавал громкие жалобные вопли, визжа, как боров под ножом мясника. Но ничто не помогло: безжалостный противник добрался до берега, волоча медведя за собой, и втащил его в воду. Погрузившись, они оба исчезли из виду, и, хотя мальчики продолжали наблюдать еще около часа, ни зверь, ни пресмыкающееся не показались снова на поверхности. Медведь, без сомнения, сразу захлебнулся, а аллигатор, задушив его, спрятал труп в ил, чтобы сожрать, когда проголодается.
Глава VIII
Об аллигаторах
Охотники вернулись к палатке под впечатлением сцены, свидетелями которой только что стали. Они легли на траву и начали разговаривать. Предметом их беседы были медведи и аллигаторы, однако больше всего они говорили об аллигаторах и их своеобразных повадках. Братья слышали много необычных историй об этих животных, даже маленький Франсуа, а Базиль, давно уже охотившийся на болотах и реках, знал нрав аллигаторов не понаслышке, а на собственном опыте. Но Базиль не отличался наблюдательностью натуралиста и замечал только те особенности животных, с которыми сталкивался на практике, то есть во время охоты. Иное дело – Люсьен, который очень тщательно следил за повадками аллигаторов и, кроме того, изучал их по книгам. Поэтому Люсьен отлично владел естественнонаучными знаниями об аллигаторах и по просьбе братьев согласился поделиться с ними этими знаниями в часы, оставшиеся до сна.