Тайна Элизабет

– Я тоже больше не могу это терпеть, дорогой, – раздраженно подтвердила блондинка, вызвав пристальный взгляд брюнетки.

– Извините, генерал, – оправдывался воин. – У нас не было выбора. Видимо, это из погреба под столом.

– Гнилые овощи. Какая мерзость, – не успокаивалась блондинка.

– Там еще что-то… – внимательно внюхивался Джавер, повергая в панику несчастных селян под полом: испуганные женщины еще больше сжались и затряслись, а мужчины в растерянности начали переглядываться, будто пытаясь найти поддержку в отчаявшихся глазах друг друга. Плотник еще выше поднял топор, будто собираясь прямо сейчас вступить в неравный бой, а отец Томаса, надеясь, что его стрелы смогут пробить хоть одну кость массивных монстров, медленно направил свой арбалет на дверцу. Тем временем старший воин и Джавер решительно поднялись со стульев и обступили ее сверху. Дожёвывая куски мяса и сглатывая тягучие жилы, они смотрели на дверцу из-под самого потолка кухни, не рассчитанной на таких высоких гостей. Нижние руки Джавера спокойно уперлись в талию, а правая верхняя рука сжала рукоять меча за спиной, со скрежетом немного его вытащив. Верхними руками воин достал из ножен на кожаном поясе острые кинжалы и наклонился к дверце погреба:

– Посмотрим, что там у нас, – произнес он, потянув ручку дверцы нижними руками.

Селяне приготовились к самому худшему. Томас прижался к трясущейся матери и уткнулся лицом в ее бок, а его отец начал прицеливаться в проем из арбалета. Плотник же, наоборот, тихо положил топор на земляной пол, и обреченные слезы покатились по его обрюзгшим щекам. В эти бесконечные мучительные мгновения все были уверены в своем скором конце.

Наконец, послышался скрип и тяжелая дверца начала подниматься, заливая погреб светом:

– Стойте! – внезапно произнесла брюнетка.

– Что? – оглянулся на нее удивленный генерал.

– Вы выпустите оттуда этот ужасный запах.

– И?

– Может, сначала доедим?

– Она права, – блондинке с горечью пришлось признать правоту соперницы. – Дорогой, давай поужинаем сначала?

– Женщины! То вам одно, то другое. Как вы вообще живете? – только и произнес раздосадованный генерал, вставляя меч в ножны за спиной и возвращаясь за стол. Это повторил и старший воин, опустив злосчастную ручку дверцы, так и не открыв ее до конца, отчего измученные страхом селяне облегченно обмякли и медленно выдохнули, обнаружив, что не дышали всю последнюю минуту.

Немногословная и всегда голодная компания снова приступила к остервенелому поглощению всего съедобного за столом, запивая еду ведрами жирного молока или воды. Вдруг, сквозь возобновившееся громкое чавканье и грохот посуды, раздалось очень тихое трехкратное постукивание пола со стороны стола, где сидела брюнетка. Отец Томаса переглянулся с плотником. Сначала мальчик не понял, что все это значит, но потом его осенило: эта странная женщина осознанно спасла их от своих сородичей. И действительно, в это время на широком лице брюнетки можно было заметить легкие признаки улыбки, а в глазах явное облегчение. Сами же прожорливые мутанты были слишком заняты своими ликующими желудками, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

Наевшись до предела, сытые и довольные мутанты то ли забыли про погреб, то ли умышленно не хотели об этом вспоминать. После тяжелейшего дня все хотели лишь добраться до какой-нибудь постели и быстрее уснуть. Джавер понимал, что у него не так много времени. Разведка доложила, что озверевшие рыцари Парфагона уже активно атакуют по всем возможным направлениям, но имеют большие проблемы с успешностью своей контратаки, так как мутанты привычно рассеялись небольшими группами по множеству мелких селений. Хотя собственные потери генерала совершенно его не заботили, у него было не больше одного невероятно плотного до событий дня, чтобы завершить в любом случае уже удачный рейд и гарантированно живым отправиться обратно домой в Арогдор.

Страдальцы в погребе с облегчением обрадовались, услышав как мутанты, напоследок погремев опустошенной посудой, наконец, успокоились и, еле передвигая ноги, стали медленно расходиться по спальням, придерживая руками свои раздувшиеся огромные животы, покрытые наростами брони и коротким мехом. Немного пошептавшись, из кухни последними вышли обе женщины, громко стуча по полу каблуками.

При этом Ирэн, не выпуская куклу из рук, так и уснула под подушкой в объятиях матери еще во время громкого ужина арогдорцев. Несмотря на страх и крайне рискованное положение дел, эмоционально выхолощенный Томас, как и сестра, теперь тоже быстро и глубоко уснул вместе с остальными взрослыми. Лишь его мужественный отец окончательно измучился, всю ночь без устали внимательно следя за тем, чтобы никто не храпел и нечаянно не создавал слишком много звуков во сне, которые могли стоить им жизни.

На следующий день всем жильцам дома кузнеца пришлось проснуться прямо с рассветом. Хотя в обычной жизни мало о чем заботящиеся мутанты спали непомерно долго, во время рейдов они не могли себе этого позволить, опасаясь быть пойманными врасплох умелыми рыцарями. Поэтому спасшиеся в погребе несчастные селяне уже ранним утром услышали тяжелые шаги, когда на кухню зашел снова изголодавшийся Джавер, за которым поспевали другие, менее массивные мутанты:

– Где завтрак?

– Обоз попал в засаду, а вчерашний провиант закончился.

– Что за бред?! – послышался раздраженный голос генерала и скрежет вытащенного из ножен кинжала.

– Простите! Мы не ожидали, что село будет разграблено, – сдавленно произнес старший воин, горло которого уже прижимало холодное лезвие. – А здесь ничего в загонах не осталось.

– В вонючем погребе наверняка еще остались продукты. У тебя полчаса, чтобы стол был накрыт, пока мне докладывают обстановку. Понятно?

– Конечно!

– Может, не надо, Айвор? – услышали обомлевшие люди в погребе знакомый, и теперь такой дорогой, спасительный голос брюнетки. – Мы можем потерпеть.

– Я не буду терпеть, женщина.

– Куда такая спешка? В другом месте можем поесть.

– Не слушать ее. Выполнять приказ!

Сонные и промерзшие Томас с сестрой вновь прижались к побледневшей матери, которая осторожно отвела их в дальний угол к ткачихе. Мужчины обреченно взяли свое оружие в руки и приготовились к тому, чтобы отчаянно попытаться дать отпор превосходящему врагу. На глазах женщин быстро появились большие слезы и растерянное отчаяние. Они испуганно стали смотреть то на охотника, то на плотника, всей душой пытаясь искренне поверить, что они смогут хотя бы что-то изменить в этой обреченной ситуации.

Сначала селяне услышали, как из кухни все вышли, и воцарилась спасительная тишина, давшая надежду, маленький шанс на выживание. Но уже через минуту эти тщетные ожидания растворились в небытии, словно лопнувший мыльный пузырь. Послышались не предвещающие ничего хорошего быстрые и тяжелые шаги двух мутантов, которые все ближе и ближе неумолимо приближались к их головам. Они остановились возле дверцы, после чего последовали несколько адских мгновений тишины, тихой паники и смертельной неопределенности.

Вдруг с громким рванулась дверца, и опущенный вниз светильник в нижней руке мутанта осветил погреб, предательски выдавая всех его жильцов с искривленными от ужаса лицами. Меткая стрела из отцовского арбалета вонзилась точно в центр массивного лба мутанта, а брошенный наточенный топор плотника глубоко вонзился в его бронированный нарост на левой груди. Издав дикий звериный вопль, но, не сделав даже шагу назад, он вместо этого вытащил топор из груди свободной нижней рукой и смело спустился по ступенькам в погреб, держа в верхних руках сверкающие смертью кинжалы. За ним следом кинулся точно также вооруженный сообщник, наполняя помещение исходящей от них вонью. Потерявшие рассудок отец Томаса и плотник с ножами в руках с отчаянными криками бросились на огромных воинов, но длинные и натренированные руки мутантов, облаченные в толстый слой мышц и наросты брони, молниеносно расправились с мужчинами на глазах истошно кричащих детей и женщин, прижимающихся к углу.