Страница 211 из 244
Чуть позже открыли огонь орудия и автоматические минометы второго эшелона, поднимая фонтаны земли и обломков при каждом попадании. Получив первые координаты, артиллеристы сразу били на поражение, кучно укладывая снаряды во вторую и третью линию наступавших войск и стараясь отрезать передовые части от оперативных резервов.
Эдвард стрелял мало, оставив приближавшихся солдат противника на группы прикрытия, больше наблюдая и раздавая приказы, заодно пытаясь понять тактику действий врага. За последние дни Саальт уже не раз предпринимал подобные контратаки, стараясь выбить наступающие войска Рейнсвальда хотя бы с передовых рубежей и достигнуть пусть даже местных оперативных успехов, но такие атаки почти никогда не достигали поставленных результатов. Саальтские офицеры словно бросали войска в бой, до конца не подготовившись к наступлению, и откатывались назад с большими потерями раз за разом.
Сейчас тристанский барон наблюдал практически такую же ситуацию. Атака была быстрой и сильной, собранные в единый кулак пехотные и бронетанковые части вполне имели шанс захватить первую линию обороны, но из-за нехватки резервов это был лишь пустой расходный материал. Глядя на то, как методично его подчиненные расстреливают пехотные цепи противника, теперь пытающиеся залечь или укрыться за танками, чье продвижение так же постепенно замедлялось из-за прицельного огня орудий защитников, Эдвард задумался о том, что впервые с начала войны Саальт ведет себя столь неразумным образом, бессмысленно теряя солдат. Однако он не тешил себя надеждой, что это всего лишь глупость командующих противника. Аллирд не достиг бы успеха в военном деле, если бы в штабах его армии сидели безмозглые стратеги, так что все это было лишь частью какого-то общего плана, сути которого он пока не мог понять.
— Передайте приказ танковым группам начать контратаку, — приказал он по радио, отвлекшись от размышлений и спрятавшись за бруствер, когда один из минометных снарядов приземлился совсем рядом с его позицией, засыпав каменными осколками и клочьями земли, — если будем тянуть дольше, то они начнут отступать…
Тристанские танки выжидали своего момента во втором эшелоне, отодвинутые от передовой и возложившие задачу выдержать первый натиск противника на бронебойные команды. Получив приказание об атаке, танкистам оставалось лишь прогреть двигатели и активировать все системы наведения. Тяжелые и средние танки с поддержкой штурмовых шагоходов, вышли на передовые рубежи через несколько минут после того, как атака саальтских сил окончательно остановилась, и с ходу открыли беглый огонь по позициям противника.
— Залечь! Всем залечь! Танки! — резкие команды взводных не требовались, солдаты и так инстинктивно пригибали головы и спрыгивали со стрелковых ступенек, когда сзади, грохоча гусеницами и форсированными движками, приближались свои танки, разрывая воздух рявкающими выстрелами основных орудий. Неуклюже переваливаясь, тяжелые гусеничные машины переползали через окопы, засыпая солдат внизу срывавшейся с днищ землей, и стоило им проползти, как взводные снова поднимали своих людей в атаку. — Вперед! Прикрыть танки! Вперед! Вперед!
Эдвард, ругаясь сквозь зубы, закрыл голову руками, когда один из танков проехался прямо над его позицией. Гремя быстро вращающимися траками, тяжелая боевая машины, накренилась, заваливаясь в окоп, и тристанский барон увидел измазанное грязью металлическое днище всего лишь в нескольких сантиметрах от забрала своего шлема. В следующую секунду гусеницы коснулись противоположной стенки окопа, кроша землю и осыпая все вокруг мелкими комьями, ушли наверх, выравнивая машину, но еще через мгновение массреактивный снаряд, пробив дефлекторный щит, угодил в щель между лобовой броней и главной башней. Танк остановился сразу же, только внутри под броней один за другим громко ухнули взрывы попавшего снаряда и уже поданного в ствол боеприпаса, из вырванных люков повалил жирный черный дым и показались языки пламени. Резкие перепад давления и разлетевшиеся во все сторону осколки убили весь экипаж еще первым взрывом.
Чуть не оглушенный, Эдвард торопливо отступил от танка, и его почти сразу же подхватили солдаты из группы прикрытия, обрадованные, что с бароном ничего не случилось. Оттолкнув от себя подбежавшего медика, он отказался от помощи.
— Всем продолжать движение! — он махнул рукой в сторону продолжавших двигаться вперед танков. — Продолжать атаку, это приказ!
Контратака смяла саальтские отряды, а танковое сражение быстро превратилось в спешное отступление. Рассеянные силы противника откатывались назад, к укрепленным рубежам вокруг Кастерфакта, преследуемые рейнсвальдскими отрядами, переходящими в наступление. Тяжелые танки были лишь только передовыми отрядами сгруппированных на этом участке войск, теперь постепенно втягивающихся в сражение. Эдвард намеренно позволил саальтцам сделать первый шаг, и их неудачная атака привела к тому, что собственные позиции оказались неподготовленными для отражения массированного наступления. Рейнсвальдские штурмовые отряды захватили первые рубежи, ворвавшись туда на плечах отступающих.
Тристанский барон в контрнаступлении не участвовал, оставшись на оборонительных позициях, теперь превратившихся в плацдарм для развертывания прибывающих подкреплений. Покинув окопы, он вернулся в оперативный штаб сводной группировки войск, занимавший командный бункер под позициями дальнобойной артиллерии. Вокруг небольшого тактического стола со светящейся голограммой этого участка фронта собрались старшие командные офицеры и несколько связистов, оперативно вносившие изменения в линию соприкосновения войск.
— Господин барон, вы только что с передовой? — поинтересовался у него майор со знаками отличия фларского графства. — Какова ситуация?
— Как мы и предполагали, — кивнул Эдвард, сняв шлем и глубоко вздохнув, — положение Саальта на этом участке слишком шаткое, что меня сейчас и волнует. Согласно нашим разведданным, у них достаточно резервов, чтобы создать глубоко эшелонированную оборону вокруг розмийской столицы, но почему-то они этого не делают. Если они выжидают того момента, пока мы выдохнемся, чтобы ударить…
— Господин барон, у меня информация, подтверждающая ваши предположения относительно вражеских резервов. Мы меньше десяти минут назад получили оперативную информацию из центра дешифровки и разведки, — прервал его другой офицер с нашивками остезейских войск, — из нее следует, что часть войск Саальта, находившихся в резерве, выступили в направлении тристанского фронта. Аналитики еще заняты проверкой и оценкой всех поступивших данных, поэтому точно назвать наиболее вероятное место главного удара пока не могут…
— Выступили все силы? — сразу насторожился Эдвард, услышав тревожные новости. Подойдя к столу, он приказал переключить голограмму на отображение тристанского направления. — Насколько мне известно, у Саальта в резерве была чуть ли не целая армия… Ее я опасался больше всего.
— Точная численность сил противника еще подсчитывается, — ответил остезеец, — но даже по самым приблизительным данным, саальтские войска без учета резервов второго эшелона могут выставить ударную группировку войск численностью около двенадцати миллионов солдат при поддержке тяжелой техники и кораблей флота.
— Матерь Земная, наш противник все-таки решился пойти напролом, вложившись в один удар. И этого ему хватит, чтобы снести мой феод с лица земли… — вздохнул он, глядя на карту и линию фронта, проходившую по тристанским территориям. — На тристанском направлении мы еще можем удерживать нынешние позиции, если брать в расчет силы внутренней полиции и резервистов. Однако если такая армия вступит в бой, ее уже ничто не остановит… Что вообще известно об этих войсках?
— Удивительнее всего, что противник перешел в наступление сразу на нескольких участках, — добавил офицер, уточняя полученные данные, — свежие подкрепления прибывают не только на тристанское направление. Войска Саальта атакуют наши позиции на Хальтском мосту и на нескольких участках побережья острова, включая Камские и Карийские рубежи. Ставка уже пытается определить, куда следует отправлять подкрепления в первую очередь.