Страница 197 из 244
— Не могу знать, — ответил Де Люми, — во всяком случае она никоим образом не препятствовала восставшим и не оказывала сопротивления… И когда Де Мордер провозгласил нового гористарского графа, леди Миривиль все еще выступала как его представитель. Если это не факт ее содействия, то мне сложно…
— Достаточно, — прервал его Эдвард, вставая, — Линк, можете забирать своего человека, я услышал достаточно. А вы, — повернулся он к тристанским офицерам, — найдите мне Стивки как можно быстрее!
— Он докладывал, что сейчас находится в подвальных помещениях вместе с частью своего отряда, — тут же ответил тристанский офицер. — Я немедленно передам ему, чтобы поднимался. Часть подземных уровней еще не полностью зачищена, поэтому ситуация там неспокойная, но можете не беспокоиться, туда в ближайшее время будет отправлено достаточное количество солдат.
— Желательно, чтобы он поторопился. Как поднимется, сразу сюда, — приказал Эдвард, в этот раз принимая у дрона официанта бокал вина и делая глоток. Посмотрев на Линка, он добавил: — Прошу прощения, мой друг, но этот разговор должен происходить без свидетелей. Даже без присутствия тех людей, которым я доверяю. Поэтому попрошу всех вас покинуть помещение.
— Я все понимаю, — кивнул остезеец, — только не забудьте сообщить мне, когда челноки будут возвращаться.
— Мы задержимся здесь примерно на сутки, — ответил Эдвард, — перегруппируем войска и убедимся, что территория зачищена, поэтому можете не торопиться. Можете залечить ваши раны, отдохнуть и привести себя в порядок, в моем челноке вы найдете все, что вам необходимо, мои люди также в вашем распоряжении, — добавил он, посмотрев на Де Люми. Остезейский представитель поклонился, выразив благодарность за проявленную о нем заботу.
Бывший тоскарийский наемник поднялся в штаб командования крепости примерно через полчаса после того, как тристанский барон его вызвал. За это время барону уже начали поступать доклады о полной зачистке отдельных секторов крепости от живой силы противника, и к делу приступили команды второго эшелона, проводящие последовательную окончательную проверку всех секторов Екидехии, чтобы собрать все, что представляло ценность и убедиться в отсутствии выживших.
Стивки привел с собой пленников — Де Мордера и леди Миривиль. Фрейлину вдовствующей графини вместе с юным наследником приняли у его подчиненных тристанские солдаты и сразу отправили в донжон, где было все необходимое для ребенка, но ее саму барон хотел увидеть прямо сейчас.
Командующий гарнизоном Екидехии выглядел жалко. Помятый и избитый, держащий на весу изуродованную правую руку, он хромал при каждом шаге, затравленно поглядывая на сопровождавших его наемников. Графиня же шла самостоятельно, придерживая одной рукой порванный подол платья, а второй прикрывая грудь. Наемники Стивки шли на некотором расстоянии позади нее, проявляя гораздо больше уважения, чем к гористарскому вассалу.
— Ваше приказание выполнено, барон, — сообщил Стивки, выходя вперед и снимая шлем. — Все пленники живы и вполне способны говорить.
— Барон? Барон Тристанский, я полагаю? — прервал их Де Мордер своим хриплым голосом, услышав обращение. — Странно, я полагал, что вы несколько старше. Пришли порадоваться своей победе? Недолго радуйтесь, это всего лишь начало нашей борьбы! Люди графства пойдут за своим сюзереном.
— А вы, как я понимаю, именно тот человек, который гарантировал безопасность проведения переговоров, сир Де Мордер? — поинтересовался Эдвард в ответ, жестом велев наемнику замолчать и не вмешиваться. — Вы дали клятву, что переговоры пройдут мирно, а госпожа графиня и ее ребенок будут в полной безопасности. А вместо этого подняли бунт, направленный на захват и узурпацию власти в феоде. И после этого смеете говорить о честной борьбе, о достоинстве, о сюзерене…
— Ты просто ничего не понимаешь! Я мог бы дать тебе ответы на эти вопросы, — рассмеялся Де Мордер, но по кивку головы барона один из наемников с силой ударил его по лицу. Бронированный кулак боевого костюма, врезавшийся в челюсть, повалил гористарского вассала на пол, заставив захлебнуться собственными словами.
— Я сейчас не задаю вопросы, — металлическим голосом прокомментировал этот момент Эдвард, когда наемник вновь поднял обмякшего Де Мордера, его сломанная рука плетью висела вдоль тела, кровь из разбитого носа и перекошенного рта заливала пол. — Это ваш обвинительный приговор. Стивки, убей этого человека. И экономь боеприпасы, — уточнил он тут же, когда наемник потянулся за пистолетом.
— Как вам будет угодно, — согласился наемник, подходя к еле держащемуся на ногах гористарскому вассалу. Первый же удар кулака снова повалил Де Мордера на пол, но наемник даже не собирался использовать оружие, вместо этого принявшись ногой вбивать в каменный пол его голову. Удар следовал за ударом, пока тристанский барон, присев на край тактического стола, внимательно наблюдал за избиением, даже не думая останавливать наемника.
— Господин, — услышал он тихий голос, только теперь обратив внимание на графиню. Она все так же стояла, опустив взгляд и обнимая себя руками. — Господин, я молю вас о прощении…
— Мне не за что тебя прощать, ты не сделала ничего, — он тепло улыбнулся и подошел к ней, осторожно взяв за плечи, — я вполне понимаю и даже признаю те чувства, которые тобой руководили, — она не сопротивлялась, только осторожно подалась вперед, прижавшись к его груди, так что Эдварду ничего не оставалось, как ее обнять. Прижав ее к себе крепче, он добавил так, чтобы только она слышала: — Ты не сделала ничего из того, что обещала мне…
— Все эти люди…им нужна была власть. Меня никто и слушать не желал, я всего лишь женщина. А потом все произошло так быстро. Стрельба, подземелье… Де Мордер… — всхлипнула она, уткнувшись лицом в его плечо. — Я боялась…боялась, что у меня отберут сына…
— Я не обвиняю тебя, это я допустил ошибку, доверившись гористарцам, — согласился Эдвард, осторожно погладив ее рукой по волосам. — Так что мне ее и исправлять. Оставьте нас! Все! — приказал он уже громче, подняв голову и оглядев присутствующих.
Стивки вышел последним, демонстративно вытерев подошву сапога об спину тела гористарского вассала, голова которого теперь выглядела как размазанная по земле куча ошметков. Проходя мимо, он вцепился в Эдварда внимательным взглядом, в ответ получив лишь знак согласия прикрытыми на мгновение глазами.
— Я не знала, что делать… Одна без поддержки, — снова начала оправдываться Миривиль, — не понимала, растерялась… Все произошло так неожиданно. Я даже подумать не могла, что все так обернется. Мне было так страшно…
— Теперь все закончилось, — уверил ее Эдвард. — Теперь все это не имеет уже никакого значения. Важно только лишь то, что ты здесь. И что я здесь, — он чуть отодвинулся, чтобы посмотреть ей в глаза. — Ты все-таки очень на нее похожа… Ты так ее напоминаешь…, но все же…
— Я не смогу ее заменить — грустно улыбнулась Миривиль. — Ты это хочешь сказать? Ты ведь все еще любишь ее?
— Да, — согласился Эдвард. — Я все еще люблю ее.
— Тогда я… — Миривиль отстранилась от него с удивлением и разочарованием в глазах. — Тогда зачем тебе я?
— Затем же, зачем и раньше, — ответил Эдвард, взяв ее двумя пальцами за подбородок так, чтобы она смотрела прямо ему в глаза. Он говорил спокойно ровным холодным тоном, четко и ясно, чтобы она хорошо поняла и усвоила каждое услышанное слово, — ты принесешь мне Гористарское и Тоскарийское графства. С тобой я получу силу, о которой я раньше и подумать не мог. И ты будешь послушно выполнять все, что я тебе скажу. Ибо это последнее, ради чего ты вообще еще кому-то нужна.
— И это все? — она, освободившись от его руки, отступила на шаг. — Последнее, зачем я тебе нужна? Что изменилось?
— В тебе ничего, — честно ответил Эдвард, тяжело вздохнув. — Я ошибался. Ошибался с самого начала, но теперь все станет на свои места. Ты выполнишь свою роль, которая и была твоей с самого начала. Смотри на меня! — впервые повысил он голос на женщину, снова опустившую взгляд. Миривиль подняла на него полные слез глаза, и Эдвард, тщетно пытаясь оставаться спокойным, закончил: — Ты выполнишь то, что я тебе скажу. Ты вновь обручишься, и твой муж станет новым тоскарийским феодалом.