Страница 87 из 119
Однако машины здесь не останавливались, проезжая один уровень за другим, пока не остановились собственно перед той частью комплекса, что являлась королевским покоями, несколько соединенных друг с другом внешними переходами зданий с большими окнами и просторными залами. Бал, посвященный успешному открытию колонии на Аверии должен проходить в Зале Героев, одном из самых больших и красиво украшенных залов, посвященным прошлым королям Рейнсвальда, но лишь тем, кто действительно остался в истории как человек, много сделавший для анклава и его процветания. Герои прошлого в сияющих доспехах, отлитыми мастерами из платины и золота, смотрели со своих постаментов на людей внизу, окруженные фресками с изображением их подвигов, а над ними потолок с изображением освещенного неба, взятого из старых легенд, удерживали на своих плечах гигантские титаны, символизирующие лучшие стороны человеческого характера. На этом фоне терялись даже самые яркие и красивые наряды придворных дам, не способные тягаться с помпезностью и роскошью окружающих стен, видевшие самые яркие моменты в истории Рейнсвальда. И одно лишь то, что король сам решил провести здесь торжество по случаю открытия колонии, говорило о многом и об его отношении к самому проекту «Сакрал», и тем, кто его курировал. Это отметил и Эдвард, и его союзники, и, конечно, его соперники.
Здесь Эдвард принес официальную клятву престолу и Рейнсвальду, уже не как барон Тристанский, а как герцог Аверийский, новый феодал острова. Новый герб, который позже геральдистами будет вплетен в основной герб Тристанского дома, уже был подготовлен и представлен, висевший сейчас на широком флаге рядом с гербами королевского дома и самого Рейнсвальда. Яркое черно-белое полотнище, в центре которого размещался треугольный красный геральдический щит, окантованный стилистической золотой вязью из вьющихся растений с крупными цветками, с одной стороны удерживаемый вставший на задние лапы панцирным волком, а с другой химерой. В центре же был изображен шлем с острым забралом и большим плюмажем из красных, белых и золотых перьев, позади которого перекрещены три прямых меча с широкими эфесами. Под ним новый девиз, который так же станет частью и девиза Тристана «несем свет во тьму, не зная страха». Геральдисты явно старались, новые гербы были не частым явлением, и могли быть созданы лишь по прямому разрешению короля, хотя обычно с подачи прошения будущими феодалами. Здесь же все происходящее было сюрпризом, но Эдвард не мог не чувствовать гордости, глядя на герб своего нового феода, ведь он действительно по деяниям заслужил подобную честь.
- Своей кровью, душой и телом я приношу клятву королю и народу Рейнсвальда, - в парадном одеянии, специально переодевшись для этого момента, Эдвард встал на одно колено перед королевским троном, вытащив меч из ножен и поставив его перед собой, уперев острием в пол и взявшись двумя руками за эфес. Глаза смотрели на короля, на лице которого читалась ничем не скрываемая радость и гордость за стоящего перед ним человека, - Словом, делом и помыслом служить Рейнсвальду и короне, не щадя ни жизни, ни души своей, и лишь воля короля и законы королевства будут для меня путеводным светом в вечной тьме. И буду я проклят и забыт, если нарушу данное здесь и сейчас слово, преступив законы Рейнсвальда, ослушавшись воли короля, либо присоединившись к врагам королевства. Клянусь на том и никогда не забуду клятвы этой, - он снял бронированную перчатку с левой руки, где уже был один шрам, оставшийся с того момента, когда приносил клятву как барон Тристанский и, крепко взявшись за отключенную силовую шпагу, провел ладонью по лезвию своего клинка, глубоко разрезая кожу и оставляя на закаленной стали вытянутый кровавый след. Сразу же подошел геральдист со свитком, где записано каждое сказанное сейчас слово, и Эдвард приложился к нему окровавленной рукой, собственной кровью подтверждая все сказанные слова.
Теперь наступала очередь короля. С трудом поднявшись и опираясь на своих телохранителей, он подошел к Эдварду, все еще стоявшему на одном колене. У него в руках была, наверное, самая древняя и ценная реликвия Рейнсвальда, меч с именем Холдрик, оружие первого короля, с которым он спустился со своего корабля на тогда еще пустынный остров, где были лишь мутанты да племена дикарей, не имевших ничего общего с будущей цивилизацией. Символ самого существования Рейнсвальда, оружие, которое держали в руках десятки королей, ведя армии в тысячи кровавых битв, порой решавшие судьбы всего сектора. Один только вид этого меча, все еще такого же идеально гладкого и острого, заставлял невольно волноваться даже самых бездушных и бесчувственных, не раз смотревших в лицо смерти, поскольку даже они понимали, что сейчас на них смотрит более чем пятьдесят тысяч лет истории, отлитые в металле.
- Я принимаю твою клятву, герцог Рейнсвальдский, признаю тебя своим вассалом и признаю твою службу угодной воле моей, - голос короля, усиленный динамиками, разносился по всему залу Героев, отдаваясь громким эхом под потолком, - за верную службу отмечая наградами, за предательство отмщением. Встань с колена, герцог Аверийский, - сказал король, поочередно касаясь клинком сначала его левого плеча, потом правого, а после груди и лба, - С этого дня и вовеки веков, ты и потомки твои понесут сей титул дворянина, но помни о данной клятве, - он замахнулся и с силой ударил правой рукой по щеке Эдварда, но удар получился слабым, барон едва почувствовал его, - Чтобы лучше помнил…
- Ваше Величество, - Эдвард поднялся, - Нет награды большей, чем право служить вам, и нет клятвы надежней, чем даю вам здесь и сейчас, - после этой фразы зал разразился овациями и приветствиями нового дворянина. Сам счастливый, каким уже давно не чувствовал себя, барон Тристанский и герцог Аверийский, повернулся ко всем, высокого подняв свой меч и совершенно не скрывая улыбки, поскольку сегодня имел право на подобное, не скрывать своих эмоций и действительно надеяться на светлое будущее.
Официальная часть подошла к концу, и началось уже неофициальное торжество и бал в честь нового феодала, где Эдвард снова чувствовал себя в центре внимания, хоть и не очень любил подобные моменты. Только сегодня совсем иначе, поскольку здесь была Изабелла, а рядом с ней его не заботило все остальное.
- Поздравляю! – она снова была рядом, обняв его за шею и поцеловав, - Значит, теперь ты еще и герцог? А кем тогда буду я, герцогиней или баронессой?
- Ты будешь моей женой, - обняв ее за талию и прижав к себе, сказал Эдвард, - И титул здесь далеко не совсем важное. Кем бы я ни был, ты все равно будешь рядом со мной… - он хотел сказать еще очень многое. Рассказать, как скучал по ней на Аверии, как волновался за нее чуть ли не каждый день, ожидая корабля с сообщением, что Респир напал на Тристан. То, как сильно ее любит, то, что готов ради нее пожертвовать чем угодно, слов и мыслей было так много, что просто не знал, с чего стоит начинать.
- Эдвард, не стоит так в открытую обнимать друг друга, - к ним подошел Райсор, улыбающийся во все лицо, насколько хватало губ, уже с бокалом вина в руке, - Здесь не Тристанский замок, и тут каждый посчитает за свой долг пустить о вас очередной неприятный слух… это же королевский двор, все-таки…
- Райсор! – Эдвард, кажется, сейчас был рад видеть каждого здесь, - Давно уже не виделись! – он отпустил Изабеллу, но она осталась стоять рядом с ними, положив голову ему на плечо, и это, пожалуй, было одно из самых приятных ощущений, - Рассказывай, почему произошло все именно так, и не ты сейчас стоял перед королем и не получал новый титул? – его невеста удивленно посмотрела сначала на Эдварда, потом на его друга, но ничего не сказала вслух.
- Потому что моя забота «Сакрал», а не целый новый остров, размером с половину Рейнсвальда, - пожал Райсор плечами, - Ты даже не представляешь, что сейчас крутится вокруг Аверии, и, честно признаться, такие заботы мне точно не по плечу, а вот тебе как раз подходят. Я кораблестроитель, а не политик, - он усмехнулся, - А главное, ты и сам знаешь, что сумеешь позаботиться о нашей колонии гораздо лучше, чем кто-либо еще, - он отхлебнул из своего бокала и с удовольствием причмокнул, - Аверийское вино, из той партии, что привез Северед. Действительно отличный напиток, надо признать. Вам принести? – он посмотрел на своих собеседников, но увидел еще кого-то за их спинами, - Доброго вам дня, барон Гельский, нравится сегодняшнее торжество? Кажется, мы с вами стали забывать, что такое балы в королевском дворце, - он кивнул головой в знак приветствия.