Страница 23 из 70
Они миновали ряды мальчиков, одетых в тёмно-красные монашеские туники, и гид тут же пояснил, что основное образование, как правило, давалось в монастырях, где и жили ученики с пяти или же шести лет. Некоторые так никогда и не оставляли монастырь, потому что предпочитали продолжать дело своих учителей, великих лам. Девочки ходили в отдельные школы. Имелся и университет, однако ж, в основном, на специалистов учились в Индии, а иногда и в Англии, в случае если семья могла оплатить обучение либо же студент явно заслуживал правительственного гранта.
Телевизионные антенны торчали лишь в паре скромных универмагов. Ванджи им объяснил, что именно там собирались соседи во время транслирования передач, но, поскольку электричество часто прерывалось, расписание оных менялось соответственно. И добавил, что бóльшая часть страны общалась между собой по телефону, и для разговора было достаточно пойти на почту, если таковая существовала поблизости, либо же в школу, которая никогда не оставалась без телефона. В домах же телефона не было ни у кого, поскольку и не возникало подобной необходимости. Тимоти Брюс с Джоэлем Гонсалесом обменялись сомнительными взглядами. А смогут ли они пользоваться своими мобильными телефонами в стране Золотого Дракона?
- Доступность этих телефонов в горах весьма ограничена, отчего здесь о таковых практически не знают. Мне рассказывали, что в стране уже никто не говорит друг с другом лично, все общаются исключительно по телефону, - сказал гид.
- И по электронной почте, - добавил Александр.
- О ней я лишь слышал, однако ж ещё не видел, - заметил Ванджи.
Окружающий пейзаж оказался настоящим раем, ещё нетронутым современной технологией. Земля обрабатывалась при помощи буйволов, которые медленно и терпеливо тянули за собой плуг. На склонах холмов, врезанных в естественные уступы, располагалось множество рисовых полей изумрудно-зелёного цвета. Деревья и цветы неизвестных видов росли у дороги, а вдали вздымались снежные вершины Гималаев.
Александр заметил, что метод ведения сельского хозяйства довольно отсталый, на что бабушка заставила взглянуть на ситуацию с иной точки зрения. Согласно ей не всё можно подогнать под термины производительности труда, и уточнила, мол, данная страна, пожалуй, единственная в мире, в которой экология куда важнее различного рода бизнеса. Ванджи данными словами остался вполне доволен, однако ж, ничего более так и не добавил, чтобы никого не унижать, поскольку гости приехали из той страны, где, как он сам уже слышал, бизнес у людей давно стоял на первом месте.
Спустя пару часов солнце спряталось за горы, и вечерние тени опустились на зелёные рисовые поля. Повсюду, в домах и храмах, постепенно появлялись мерцающие огоньки масляных ламп. Еле-еле был слышен горловой звук больших труб, призывающий монахов к вечерним молитвам.
Немногим позже путешественники увидели вдали первые здания Тункхалы, самой столицы, которая по своим размерам казалась не больше деревни. На главной улице стояло несколько фонарей, помогающих оценить как преобладающие повсюду чистоту и порядок, так и некоторые нелепости: продвигающихся далее по улице яков бок о бок с итальянскими мотоциклами, несущих на спине собственных внуков бабушек, а также разодетых, точно принцы, полицейских, регулирующих движение транспорта. Двери многих, если не всех, домов были открыты настежь, что Ванджи объяснил отсутствием преступлений и добавил, мол, в этих краях все друг друга знают. Любой входящий в дом мог запросто быть либо другом, либо родственником. Полиция отнюдь не тяготилась работой – лишь охраняла границы, следила за порядком на празднествах да держала в руках склонных к мятежам студентов.
Торговля на сегодняшний день ещё не закончилась. Ванджи притормозил джип у какого-то магазинчика, бывшего размером чуть больше шкафа, где продавалась зубная паста, сладости, плёнки для фотоаппаратов Kodak, выцветшие на солнце почтовые открытки и небольшое количество журналов и газет, поступавших из Непала, Индии и Китая. Путешественники заметили, что здесь партиями продаются уже использованные жестяные банки, бутылки и бумажные пакеты. Каждая вещь, вплоть до пустяка, имела ценность, потому как была в ограниченном количестве. В стране ничего не терялось, скорее напротив, всё старалось использоваться и качественно перерабатываться. Пластиковый пакет либо же стеклянный флакон считались у местных чуть ли не сокровищем.
- А вот и мой скромный магазин, рядом с которым и мой же небольшой дом, где для меня и моей семьи будет большой честью принять вас, - слегка краснея, объявил Ванджи, потому как не желал, чтобы иностранцы сочли его тщеславным.
Встречать их вышла некая девушка приблизительно пятнадцати лет.
- А вот и моя дочь Пема. Её имя означает «цветок лотоса», - добавил гид.
- Цветок лотоса считается символом чистоты и красоты, - сказал Александр, как и Ванджи, чуть покраснев, потому что едва произнеся эти слова, отчего-то они показались ему смешными.
Несколько удивившись, Кейт покосилась на него. Внук ей подмигнул и прошептал, что прочёл об этом в библиотеке ещё прежде чем они приняли решение насчёт данного путешествия.
- А узнал ли ты что-то ещё? – вкрадчиво прошептала она.
- Спроси же меня и сама узнаешь, Кейт, а, впрочем, я знаю практически столько же, сколько и Джудит Кински, - возразил Александр похожим на бабушкин тоном.
Пема лишь улыбнулась, излучая неотразимое обаяние, соединила руки перед лицом и склонилась в традиционном приветствии. Девочка была стройной и прямой, точно бамбуковая трость; в желтоватом свете фонарей её кожа казалась цвета слоновой кости, а большие глаза светились неповторимым озорным выражением. Чёрные волосы напоминали мягкое одеяло, свободно ниспадающее на плечи и спину. И она, как, впрочем, другие люди, которых уже видели наши путешественники, была одета в традиционный костюм. Практически не было различий в мужской и женской одежде – все носили юбку или, как называли её местные, саронг, пиджак или блузу.
Надя с Пемой смотрели друг на друга с одинаковым удивлением. С одной стороны, стояла девочка, прибывшая из самого сердца Южной Америки с украшенными перьями волосами да с чёрной, вцепившейся в её шею, обезьянкой. С другой же – вот эта девочка, обладавшая изяществом балерины и рождённая среди вершин самых высоких гор во всей Азии. Обе уже ощущали между собой обоюдную связь, возникшую в результате мгновенно появившейся взаимной симпатии.
- Если вы того желаете, возможно, завтра Пема смогла бы обучить девочку и бабулю тому, как правильно носить саронг, - по-прежнему смущённый предложил гид.
Александра передёрнуло, как только тот услышал слово «бабуля», однако ж сама Кейт Колд как бы пропустила его мимо ушей. Писательница, по-видимому, только-только поняла, что короткие штаны, которые практически постоянно носили они с Надей, в этой стране считались оскорбительными.
- Мы вам очень благодарны…, - возразила Кейт, в свою очередь не замедлив поклониться со сложенными перед лицом руками.
И вот наконец измотанные путешественники добрались до гостиницы – одной на столицу и всю страну. Несколько туристов, отважившиеся пойти в расположенные в глубине страны деревни, ночевали в крестьянских домах, где тех приняли очень хорошо. Здесь в гостеприимстве не отказывал никто. Свои вещи они втащили в две комнаты, которые и занимали: в одной расположились Кейт с Надей, в другой – путешествующие с ними мужчины. В сравнении с невероятной роскошью индийского дворца махараджи, комнаты гостиницы скорее напоминали монашеские кельи. Все попадали на свои кровати прямо так, не умываясь и не раздеваясь, здорово подкошенные усталостью - однако ж, онемевшие от холода, в скором времени проснулись. Температура окружающей среды резко упала.
Протянув было руки за карманными фонарями, люди обнаружили несколько тяжёлых шерстяных одеял, аккуратно сложенных в углу, которыми смогли укрыться и спокойно проспать до рассвета, когда тех разбудил скорбный, издаваемый тяжёлыми и длинными трубами, звук, призывающий монахов к молитве.