Страница 27 из 91
— Н-ну, а если, н-например, все вокруг н-навязывают женитьбу?
— Ты о себе говоришь?
— Родители хотят, ч-чтобы я женился, выбрали сами, б-блин, невесту… И н-ни она, ни я н-не хочу.
В комнате повисла пауза. Ольга, улыбаясь, смотрела на Макса и слушала музыку, подперев щеку ладонью.
— Н-нравится?
— Что-то знакомое… Поль Мориа?
— Уг-гадала.
— Никаких слов, одна музыка — и все понятно. Когда ты встретишь ту, которую будешь понимать без слов, как сюжет оперы на незнакомом тебе языке, и все будет тебе понятно и комфортно — тогда и решится твоя проблема. Ты просто не влюблялся по-настоящему. Объясни это родителям, у тебя они хотя бы есть. Если они тебя любят и, самое главное, если ты их любишь, вы поймете друг друга… Так ты мне покажешь, как делается монтаж?
— М-музыку оставить?
— Да, пожалуйста.
— Н-ну вот, смотри, это такая п-программка специальная. Импортируешь файл…Н-например, этот…
— Максим, ты поросенок! Откуда у тебя это? — Ольга чуть не подпрыгнула на стуле: на мониторе появилось изображение одной из ее утренних репетиций. Кажется, это была второй день на проекте, когда она принесла в зеркальный зал с собой сумку с костюмами и решила в них прогнать пару танцев и, слава богу, именно тогда появилась ширма для переодевания.
— А я п-пришел как-то утром искупаться, услышал м-музыку, т-ты закрыла дверь. М-мне стало интересно, и я п-пошел в студию, п-попросил включить камеру, ну и записал…
— О Боже! — Ольга закрыла лицо руками.
— Д-да ладно, чего стесняться? Т-ты п-превосходно танцуешь, зачем скрывать? В-все равно, все уже знают.
— Как все?! Ты рассказал всем?
— Н-не я, Ирэн. В б-басейне, п-позавчера.
— Ужас! Вот и верь после этого людям, — Ольга расстроилась, — удали файл, пожалуйста.
— Ладно, я т-только покажу… Вот, д-добавляем на монтажный стол, п-потом — спецэффект «замедление»… еще… и ты танцуешь под Поля Мориа.
— Ты обещал!
— П-пожалуйста!.. З-закрываем… Дэлит… Все… Тебя нет…
— Я не дура! Из корзины тоже!
Макс засмеялся, но выполнил приказ:
— М-мне не жалко. У меня т-таких файлов много…
— Я тебя убью… — Ольга замахнулась подвернувшимся под руку диском.
— Т-только в терновый куст не б-бросай!
— Ты — негодяй, я всегда это подозревала!
— Я п-пошутил. Н-нет больше ничего.
— Я тебе не верю.
— Хочешь, я т-тебе про свое хобби покажу. М-мы будем квиты. Вот, м-мои мульты… Одень н-наушники, чтобы В-витек не п-проснулся…
Макс поставил музыку на паузу, включил видео. Девушка недоверчиво смотрела на монитор.
— Не верю, что это ты. Скачал где-нибудь в интернете.
— Н-наоборот, это я их т-туда слил.
— Не могу пока ничего сказать, нравится мне это или нет. Но это очень талантливо. Я бы посмотрела их еще раз на досуге. Представляешь, ты можешь сам делать для своих собственных детей персональные мультфильмы.
— Если б-будут. Д-дети.
— Когда-нибудь да будут, — Ольга поднялась со стула, — мне пора: уже темнеет. Спасибо за беседу. И за музыку. Я надеюсь, что мы поняли друг друга.
— Я п-провожу.
28
В абрикосовой пене
Лунный шар застрял.
Инь-янь весны.
За пределами стен был такой свежий и мягкий воздух, что Ольга вздохнула в восхищении:
— Как хорошо на улице, оказывается! У вас же — дышать нечем.
— Н-надо проветрить, — Макс оставил дверь открытой, — м-может, посидим на качелях?
— Только недолго. Сколько сейчас?
— Д-десятый. Д-детское время.
— Расскажи, что-нибудь, — она подперла голову рукой, готовая слушать, — жалко, музыки нет.
— А м-мы мигом, — Макс тут же вернулся с айподом, — т-тебе какую? Как та?
— Как хочешь. А у наших все телефоны забрали. Девчонки теперь страдают: позвонить, когда хочешь, нельзя.
— М-мне заблокировали тоже. Т-только музыку могу послушать и п-поиграть. Я сам с ума схожу.
— Откуда же ты домой звонишь? Я ни разу не видела, чтобы ты к нам в кабинет приходил.
— Если н-нужно, Витек приносит. М-мне, в основном, м-мама звонит.
— Твои родители чем занимаются? — Ольга подобрала под себя ноги, Макс слегка раскачивал качели.
— М-мама… б-бухгалтером работала, сейчас дома, т-так, иногда, за чужими детьми присматривает. А от-тец, — Макс ненадолго призадумался, — по всякому… М-может крыши… на домах делать…он, вообще, умеет в-все, если захочет… даже п-парикмахером… — провел рукой по волосам.
— Здорово, у него золотые руки.
— И н-не только, — Макс отвел взгляд.
Ольга по выражению лица молодого человека догадалась о том, что не было произнесено вслух:
— Но ты его не любишь или злишься за что-то.
— Д-да, есть н-немного. Он п-постоянно навязывает мне свой в-выбор. Школу, университет, п-профессию.
— Зачем он это делает, ты не задумывался?
— Он г-говорит, ради моего блага.
— У тебя была плохая школа, институт и тебе не нравится быть оператором?
— Это-то мне и нравится. Н-но меня не учили этому в университете. Я сам. Вот т-ты медик, а любишь т-танцевать. Что т-ты выберешь? П-профессию или хобби?
— Я буду искать способ соединить эти два занятия, хотя не знаю пока как. Твой отец сумел же сделать это. Помнишь сказку о царе, который научился ткать, и это спасло ему жизнь? Он, находясь в плену у разбойников, соткал ковер и передал жене, а она узнала работу мужа, и разбойников схватили… Опять ты смеешься! — Ольга выпрямила ноги, собираясь встать.
— П-подожди. Я п-понял, одну вещь, — Макс взял руку собеседницы в свою, — я рад, что у м-моего отца много д-друзей, и они п-помогли пихнуть меня сюда. Я н-никогда столько бы не узнал.
— Максим, я пойду. Опять эти твои штучки, отпусти.
Заиграла какая-то легкомысленная скрипка Ричарада Клайдермана, подчеркнув тонкую улыбку Макса.
— Сейчас, — он притянул к себе Ольгу и поцеловал ее.
Ольга резко не оттолкнула от себя ухажера, голос ее задрожал, а глаза мгновенно заблестели от подступивших слез:
— Что ты наделал?! Я поверила тебе, а ты… Не смей больше ко мне приближаться!
Макс растерялся и тоже вскочил, протягивая руки к отступающей к дому девушке:
— Д-да что я сделал? Сж-жег лягушачью шк-курку?
— Ты все уничтожил, все!
— П-простым п-поцелуем? Не убегай, об-бъясни! — он догнал рыдающую Ольгу и обхватил ее, — б-балда, т-ты же сама была непротив. Я же п-почувствовал! Н-ну, говори же, что?
— Это был мой первый поцелуй, — давясь слезами, всхлипнула Ольга, — я хотела, чтобы это было не просто так… Я верила…
Парень повел ревущую назад, к садовым качелям:
— Сядь, усп-покойся. Женская логика, б-блин… Вот, — Макс похлопал себя по карманам, вытащил носовой платок, — д-держи…Скажи, что не так, мы п-перецелуемся.
— Негодяй ты и есть негодяй, — Ольга вытерла мокрое лицо и нос, то ли плача, то ли смеясь, — расслабил меня музыкой и разговором по душам. Выключи ее! Опять он улыбается…
— Д-да откуда же ты взялась, т-такая странная? П-первый поцелуй в двадцать два!
— Ты думаешь, я придумала? Ты думаешь, таких, как я, мало? По-твоему, все девчонки только и думают о поцелуях с первым встречным? Любая девчонка хочет, чтобы все было по-настоящему. А потом появляется такой, как ты, и все ломает: «Да ладно! Все так делают!» Естественно, любая решит, что так и надо, без любви! А потом вы сами говорите, что все бабы — дуры и продажные. Я с тобой всего неделю знакома, а ты навоображал себе. Конечно, что тут особенного: познакомился, поцеловался — в постель, — Ольга повысила голос, не давая «негодяю» оправдаться, — а дальше уже не интересно, и все, по новой с другой, да?
— Т-тихо, не кричи, — Макс протянул руки, пытаясь перехватить в воздухе эмоционально жестикулирующие руки девушки, — сюда В-владимирыч п-придет.
— Пусть все слышат! Что ты сделал, чтобы заслужить ту самую, о которой ты мечтал? Что? Лапаешь всех подряд? А потом говоришь: «Что-то мне никто не нравится», да? Оставь меня в покое и не смей подходить ни к кому из наших. Я всем расскажу, что ты из себя представляешь! Только ноешь, а сам не уважаешь желаний других людей. Ты — такой, как все! — Ольга повернулась и побежала в сторону особняка.