Страница 3 из 147
====== ГЛАВА ПЕРВАЯ. 4. Дарья ======
Новенькую Марго официально пригласила сама, окончательно смутив непривычную к таким церемониям девочку. Отказаться Виктория не решилась, но, когда они с Дашей случайно столкнулись на школьном крыльце, решила поделиться сомнениями с единственным в школе человеком, которого хоть немного успела узнать. Утром новенькая заплутала в школьных коридорах, а так же случайно оказавшаяся рядом Даша подсказала, в каком кабинете проходит урок ее нового класса.
– Не уверена, что мне стоит идти... Уже и не помню, когда была на вечеринке. – Вот и освежишь воспоминания, – улыбнулась Дарья. – к сожалению, тебе придется самой выбирать для себя наряд – Алинка шьет только индивидуально для каждого человека... если бы ты хоть на неделю раньше приехала. – Карнавал? – без энтузиазма уточнила Вика. – Я ужасно глупо выгляжу в праздничных нарядах... впрочем, это же Хеллоуин, тут чем ужаснее, тем лучше, верно? Нет, я, наверное... – Там будет играть Матвей! – Да?! Он музыкант? – Юное дарование, гордость нашей школы... Ну так что, хочешь оценить его вокальные данные? Ты, кажется, ему понравилась, Матвей никогда раньше не вмешивался в школьные разборки. – По-моему, он просто меня пожалел. Я выглядела круглой дурой! Даша... а тебе когда-нибудь нравился парень, так, чтобы с первого взгляда? – Наверное, – первая отличница школы заметно поскучнела. – Но ко мне никогда вот так не подходил парень. Собственно, меня тут особо не донимают, почему-то считается, что те, кто хорошо учится, все сплошь учительские любимчики и ябеды, так что у меня особо ни друзей, ни врагов... – А девчонки? – Мы в хороших отношениях. Просто у Елены лучшая подруга – Марго, а Ева с Алинкой – неразлучная парочка. Я там пятое колесо в телеге. Как ты думаешь, я зануда? Такая же, как Таблеткин? – Таблеткин, похоже, неповторим! – хмыкнула Виктория, припомнив колоритный образ главного отличника. – С чего ты так решила? Дарья отвела глаза. Наверное, стоило с кем-нибудь поговорить, причем, желательно, с тем, кто не начал бы сыпать прибаутками в духе Евы и не начал рассуждать в духе Марго о том, что надо поработать над своим имиджем и стилем – тогда и проблем не будет. – Мне... немного нравится один парень. Но я даже не знаю, О ЧЕМ с ним можно заговорить, у нас ведь совершенно нет общих интересов. – Откуда ты знаешь, что нет, если даже не разговаривала с ним? – Он... из тех, кого моя мама называет “неблагополучными”, его мать уже лет десять, как уехала неизвестно куда, оставив его с отцом. Тому особо не до воспитания, вот он и оказался в числе приятелей Юрика... Дело даже не в том, что маму хватит удар, если я начну встречаться с хулиганом, просто... я не знаю, как к нему подойти. Ну, с какой стати и о чем отличнице разговаривать с хулиганом? Это даже выглядеть будет смешно! Я... мне иногда кажется, что и он хотел бы со мной заговорить, но не знает как и о чем. Боится, что эти его неандертальцы-приятели будут над ним смеяться! Хотя, возможно, я это просто себе вообразила. Знаешь... я где-то слышала, что маскарад – это время не надевать, а сбрасывать маски, те маски, под которыми мы живем всю свою жизнь. Поэтому я согласилась присоединиться к затее девчонок, хотя и не слишком люблю вечеринки, хочу сбросить маску зубрилки и быть просто собой! Как ты думаешь, что-нибудь получится? – Попытаться быть собой, спрятавшись под маску? – Виктория призадумалась. – Наверное, и мне стоит попробовать. Мною быть скучно... Ну хорошо, я приду. Удачи! – Тебе тоже! Маргарита
Виктория оказалась не единственной уроженкой крупного мегаполиса, волею судеб заброшенной на задворки цивилизации в городок под названием Вересково. Но не все девушки воспринимали превратности судьбы столь пессимистически. Должно быть, дело было в том, что, в отличие от незнакомой пока сверстницы, Маргарита Романова была гораздо более довольна жизнью в целом, своей фамилией – звучащей, с точки зрения девушки, эффектно и благородно, своими волосами – роскошными и белокурыми, и своими родителями. Была, правда, в семействе Романовых своя “ложка дегтя” – младшая дочь Лилька, сущий бесенок, но и она обычно погоды не портила.
Отчасти сыграло и то, что Марго с семьей переехала в Вересково почти полгода назад, в начале лета, когда утопающие в пышных зеленых кронах и золоченые ярким солнцем домики-пряники выглядели ДЕЙСТВИТЕЛЬНО живописно: ни дать, ни взять – игрушечный городок из сказки. Или то, что семейство Романовых транспортировали не четыре электрички с пересадками, а два весьма внушительных джипа – черный и серебристый – прямо к порогу их “дачи” – перестроенной под шикарный особняк заброшенной усадьбы. Особенно Марго радовало, что машин ДВЕ и она может ехать отдельно от гиперактивной младшей сестрицы. И вещи свои девочка тащила отнюдь не сама – вышколенные шоферы перетаскали весь куда более многочисленный багаж в особняк. Маргарите городок понравился. Кроме того, ей льстило самосравнение с русской аристократией (это было куда более приятно, чем часто звучащее в спину “Что тут скажешь – новые ж русские!”), как известно, зиму проводившей в Петербурге, откуда приехало и семейство Романовых, а на лето выезжающей поближе к природе в усадьбы и имения. Не Гавайи, конечно, и не Лазурный берег, зато так ново и экзотично... Правда, стояла за переездом на дачу совсем не веселая история. У Геннадия Романова – крупного питерского банкира, начались проблемы не то с налоговиками, не то с “крышей”, не то с теми и другими разом, из-за чего он рассудил, что жене и двум дочерям лучше на какое-то время скрыться с глаз общественности – просто на всякий случай. Неприятности, однако же, затянулись и Марго вскоре заскучала. В городке-игрушке не было ни одного модного бутика, все одевались со швейной фабрики, несколько лет назад почти развалившейся и выкупленной каким-то предприимчивым не то китайцем, не то вьетнамцем, не то корейцем. Здесь не было кабельного телевидения, а глянцевые журналы появлялись в продаже – в лучшем случае – два месяца спустя после положенного времени. В общем... девочка уже готова была покрыться плесенью от тоски, когда все кардинально исправили несколько интереснейших знакомств. Главным образом, конечно, с Еленой. В своей прежней жизни Маргарита, наверное, и не заметила бы тихую мечтательную “серую мышку”, и уж точно не предположила бы, что именно она – девчонка ничего не смыслящая ни в моде, ни в стиле – станет для нее лучшей на свете и самой близкой подругой. Девочки были кардинально не похожи, абсолютно по-разному смотрели на окружающий мир... и оттого заново открывали его друг другу с неожиданной и абсолютно новой стороны. Елена всю жизнь провела в этом городке – Марго вдохновенно рассказывала ей о Петербурге, о каникулах во Франции и отдыхе в Египте, а Елена восхищалась и почему-то ни капельки не завидовала. Если Маргарита открывала ей простор мира, то Елена демонстрировала подруге его глубину, его скрытое волшебство, которое только нужно заметить. Как ни банально это звучит, но богатый внутренний мир Елены с лихвой компенсировал отсутствие внешнего глянца, по которому привыкла судить о людях Марго. Хоть она и относилась к наивной мечтательнице с легкой покровительственностью, Елена, вполне возможно, значила для Марго даже больше, чем она сама значила для Елены. С остальными ее уже новая подруга и познакомила. Дарья Кукушкина сама по себе была не слишком-то интересна. Ходячая энциклопедия, а не девчонка! Правильная, сухая и безжизненная, как изложенные в ее любимых справочниках и научных журналах факты, завоспитанная жестковатой матушкой едва ли не до позеленения умница-отличница. У Дашки была орехово-смуглая, доставшаяся от отца – то ли мулата, то ли араба – кожа, большие темные глаза в потрясающих ресницах и склонные виться, чего им не дозволялось, блестящие черные волосы. Ее бы приодеть поярче, сменить жуткие очки на более стильные, да распустить туго стянутую косу – потрясающая была бы красавица-экзотка! Судя по ее брату, Петьке Кукушкину... Собственно, ради того, чтобы иногда видеться с Петькой – уже взрослым парнем, недавно окончившим школу и теперь, вместо службы в армии, работающего лесничим, Маргарита и дружила с Дарьей. Словно по контрасту с сестрой Петр Кукушкин был всегда слегка неопрятным, смешливым и потрясающе классным парнем! Совершенно не похожим на тайный идеал Маргариты, но таким интересным! Во всем стоило находить светлые стороны – раз уж им пришлось остаться в Верескове и на осень, а Маргарите – пойти в местную школу, в один класс с Еленой – то, может быть... В конце концов, нельзя же всю жизнь ждать этот придуманный в детстве идеал! Алинка, фамилии которой Марго никак не могла запомнить, и дочка здешнего участкового Женька Ларина были одноклассницами Дарьи – на год младше Марго и Елены. Алина – дочка того самого китайца-корейца-узбека-таджика, местного “законодателя мод”, а Женьку (сама Евгения предпочитала называться Евой, но Марго упорно звала ее Женькой в отместку за плебейское обращение “Ритка” к собственной персоне!) – смешливую пышечку с каштановыми кудряшками – Маргарита с первого знакомства регулярно мечтала придушить, через две минуты общения начиная бороться со звоном в ушах от несмолкающей болтовни и хихиканья к месту и не к месту, и раз двести зарекалась вообще не общаться, но начинала вскоре скучать почти так же сильно, как по Елене. В какой-то мере Маргарита была бы даже рада остаться в Вересково навсегда. Но вместе с тем это казалось абсурдом! Вот если бы девчонки могли переехать к ней в Петербург. И Петька... Впрочем, пока они еще никуда не уезжали и Марго старалась не думать о разлуке. Без Петьки прожить она смогла бы – красивых парней везде полно, да и виделись они с ним всего пару раз, обменявшись “привет-пока” (хотя девочка чувствовала, что тоже ему нравится). Но расстаться с Еленой... Это было бы очень и очень грустно! Впрочем, будучи натурой обстоятельной, Маргарита уже прикинула, что могла бы порекомендовать Елену и Алину в одну питерскую художественную школу, правда, не обсудив с самими девчонками... в конце концов, рисовать обе любили и неплохо умели. Комментарий к ГЛАВА ПЕРВАЯ. 4. Дарья Решила объединить, поскольку кусочки и маленькие и с точки зрения сюжетного продвижения совсем незначительные – почти чистая экспозиция героинь.