Страница 40 из 102
Ричер молчал. Опустив взгляд, он следил за Лодером. Тот еще не пришел в сознание. Его дыхание шумно вырывалось сквозь сгустки крови, забившие нос.
– Имеешь ли ты для меня ценность в качестве заложника? – спросил Бо Боркен.
Ричер задумался. Ничего не ответил. Боркен, следивший за выражением его лица, усмехнулся. Приоткрыл розовые губы, обнажая маленькие белые зубки.
– Я думаю, не имеешь. Так зачем же мне держать человека, не имеющего ценности в качестве заложника? В момент величайшего исторического события?
Ричер продолжал молча смотреть на него. Готовый ко всему.
– Ты думаешь, тебя будут бить? – спросил Боркен.
Ричер напряг мышцы ног, готовясь прыгнуть.
– Успокойся. Тебя бить не будут. Когда придет время, ты получишь пулю в голову. В затылок. Знай, я не дурак. У меня есть глаза и мозг. Сколько в тебе, шесть футов пять дюймов? И около двухсот двадцати фунтов? Накаченный, сильный. Я смотрю на тебя и вижу, как напряглись мышцы бедер, готовые распрямиться. Определенно, ты прошел хорошую подготовку. Но ты не боксер. Потому что тебе никогда не ломали нос. Тяжеловес с целым носом должен был бы обладать феноменальным талантом, и мы бы видели твои фотографии в газетах. Значит, ты просто умеешь хорошо драться. Вероятно, служил в армии, так? Поэтому я буду вести себя с тобой очень осторожно. Никаких ударов ногами – только пуля.
Охранники поняли намек. Дула шести винтовок поднялись вверх, шесть указательных пальцев напряглись на спусковых крючках.
– У тебя есть судимости? – спросил Боркен.
Пожав плечами, Ричер заговорил – впервые:
– Нет.
– Законопослушный гражданин?
Ричер снова пожал плечами.
– Наверное.
Боркен кивнул.
– Хорошо, я подумаю. Завтра утром я сообщу тебе, будешь ты жить или умрешь, хорошо?
Подняв мясистую руку, он щелкнул пальцами. Пятеро из шестерых охранников пришли в движение. Двое подскочили к двери и распахнули ее. Третий прошел между ними на улицу. Еще двое остались ждать. С поразительной для человека его габаритов легкостью Боркен встал и вышел из-за стола. Под его весом скрипнули деревянные половицы. Четверо охранников окружили его со всех сторон, и он, не оглянувшись, вышел ночную темноту.
Пройдя через поляну, Боркен вошел в другой домик. Там его ждал Фаулер с наушниками в руке.
– По-моему, кто-то к ней приходил.
– Ты так думаешь?
– Душ был включен. К ней пришел кто-то, знающий о микрофонах. Ей самой душ был не нужен. Она ведь только что вымылась, так? Кто-то пришел к ней и включил душ, чтобы заглушить разговор.
– Кто? – спросил Боркен.
Фаулер покачал головой.
– Не знаю. Но постараюсь узнать.
Боркен кивнул.
– Да, постарайся. Узнай.
В полумраке внутренних помещений казарм мужчины и женщины были заняты работой. Они чистили оружие. Известия относительно Лодера распространились быстро. Все знали насчет трибунала. Никто не сомневался в наиболее вероятном исходе. Любые шестеро могут быть назначены приводить приговор в исполнение. Если Лодера приговорят к расстрелу. Большинство сходилось во мнении, что так и произойдет. Наказывая такого высокопоставленного офицера как Лодер, командир, скорее всего, ограничится расстрелом. Не станет изобретать ничего страшнее. Поэтому все чистили оружие и клали его, снаряженное и поставленное на предохранитель, у изголовья кроватей.
Те, кого за накопившиеся провинности завтра ждало наказание, пытались урвать хоть немного сна. Если дело не ограничится расстрельной командой, работы будет много. Грязной, неприятной. И если даже Лодеру удастся выпутаться, все равно остается тот, второй. Большой парень, которого привезли вместе со стервой из ФБР. У того почти нет шансов дожить до обеда. Никто не мог припомнить, когда случайно попавшие сюда чужаки протягивали дольше.
У Холли Джонсон было одно правило. Это правило было привито ей с детства, словно фамильный девиз. А затем укреплено долгим обучением в Квантико. Это правило было отточено тысячелетиями истории войн и столетиями опыта правоохранительных органов. Это правило гласило: надейся на лучшее, но будь готова к худшему.
У Холли не было причин сомневаться в том, что она умчится отсюда прочь на джипе, как только ее новый союзник сможет это устроить. Парень со шрамом, как и она, прошел подготовку в Бюро. Холли понимала, что если бы они поменялись местами, она вытащила бы его из беды, без особого труда. Поэтому она могла просто сидеть спокойно и ждать. Однако Холли не делала этого. Надеясь на лучшее, она готовилась к худшему.
Ванную она оставила в покое. Через нее выхода нет. Теперь Холли изучала саму комнату, дюйм за дюймом. Все шесть поверхностей были обшиты сосновыми досками, плотно пригнанными одна к другой. Это выводило Холли из себя. Сосновые доски в дюйм толщиной, древнейшая технология, применяемая в строительстве на протяжении десяти тысяч лет, и ее никак не обойти. Для одинокой женщины без каких-либо инструментов это было все равно что броня линкора.
Поэтому Холли сосредоточилась на поисках инструмента. Она словно проходила лично весь путь развития человека по Дарвину. Обезьяны спустились с деревьев и сделали себе орудия труда. Холли сосредоточила свое внимание на кровати. От матраса никакого толку. Тонкий, промятый, без пружин внутри. Но вот сама рама была более обещающей. Она была сделана из железных труб и уголков, скрепленных болтами. Если ее разобрать, можно будет вставить маленький угольник в самую длинную трубу и получить фомку длиной семь футов. Однако все болты были закрашены краской. У Холли были сильные руки, но даже они не могли сдвинуть болты с места. Холли лишь ободрала скользкие от пота пальцы.
Лодера утащили, и Ричер остался один на один с последним охранником из шестерых. Охранник сел за грубый деревянный стол и положил винтовку перед собой, направленную дулом прямо в Ричера, сидящего на стуле. Руки Ричера по-прежнему оставались скованы за спиной. Ему предстояло принять несколько решений. Во-первых, он ни за что не сможет просидеть вот так всю ночь. Спокойно глядя на охранника, Ричер завел руки под себя. Вжал грудь в бедра и пропустил руки под ногами. Выпрямившись, откинулся назад и натянуто улыбнулся, опуская скованные руки на колени.
– Длинные руки, – объяснил он. – Иногда бывает полезно.
Охранник медленно кивнул. У него были маленькие пытливые глазки, глубоко посаженные на узком лице. Они блестели над окладистой бородой, сквозь пятна камуфляжной краски, однако блеск этот был достаточно безобидным.
– Как тебя зовут? – спросил Ричер.
Охранник замялся. Заерзал. Врожденная вежливость требовала его дать ответ. Однако полученный приказ не допускал различных толкований. Ричер продолжал натянуто улыбаться.
– Моя фамилия Ричер. Тебе она известна. А тебя как зовут? Нам ведь предстоит провести здесь всю ночь, так что можно вести себя культурно, ты не согласен?
Охранник снова медленно кивнул. Пожал плечами.
– Рэй.
– Рэй? – повторил Ричер. – Это имя или фамилия?
– Фамилия. Меня зовут Джозеф Рэй.
Ричер кивнул.
– Очень хорошо, мистер Рэй, рад с вами познакомиться.
– Зови меня Джо, – смущенно произнес Джозеф Рэй.
Ричер снова заставил себя улыбнуться. Лед растоплен. Это все равно что вести допрос. Ричеру приходилось проделывать это не одну тысячу раз. Однако ни разу, сидя с противоположной стороны стола. Ни разу, когда наручники были надеты на нем.
– Джо, тебе предстоит немного мне помочь. Ты должен кое в чем меня просветить. Я не знаю, где нахожусь и почему, и кто вы такие. Ты не мог бы ввести меня в курс основных событий?
Рэй посмотрел на Ричера так, словно не мог решить, с чего начинать. Затем он испуганно огляделся по сторонам, словно гадая, а можно ли ему вообще говорить.
– Где мы находимся? – спросил Ричер. – Это ведь ты можешь мне сказать, так?