Воздух, которым мы дышим

Нынче, пожалуй, не найдешь дома без вентиляционных труб. С их помощью и постоянно сменяется в наших квартирах воздух.

И только в самые последние годы советские инженеры и рабочие создали могучие машины искусственного климата, о которых я рассказал. Их давно ждут в жарких краях нашей страны, где зной делает труд особенно тяжелым, и на Крайнем Севере СССР, где всегда холодно.

Хорошо, наверное, скинув дома меховую кухлянку и меховые сапоги из шкуры оленя, спокойно перелистывать книгу, не опасаясь ледяного, холодного ветра.

Случай на корабле «Святая Анна»

Летом 1859 года «Святая Анна» приближалась к берегам Америки. Капитан и владелец корабля Питер Броуд с удовольствием покуривал трубку, поджидая старшего помощника, тот должен был сменить его на капитанском мостике.

Все складывалось отлично, как и мечтал старый Питер. «Товар» он вез превосходный. Это были негры, молодые, рослые парни, и под стать им девушки. Он купил их за бесценок у пиратской шайки — она занималась ловлей черных рабов у Берега Слоновой Кости.

Броуд прикидывал даже, какой доход он получит от продажи.

«Скоро сбор хлопка», — размышлял Броуд.

А на юге Америки очень нуждаются в рабочей силе. Знакомый плантатор давно заказал ему «сто голов». Броуд уже не раз имел с ним дело — платит хорошо. Однако чернокожих покупает словно скот — ощупывает мускулы рук и ног. Даже в рот заглядывает: определяет возраст по зубам. Чудно даже!

«Кстати, — подумал капитан, — надо бы этих черномазых подкормить перед продажей, чтобы выглядели получше. Боцман экономит на еде, а в результате одни убыток».

Ночью капитана разбудил резкий звук, стучали в дверь каюты.

— Кто там? — сердито крикнул Броуд. — Что за шум? Нельзя ли полегче?

— Беда, капитан! Это я, боцман! Откройте поскорей! Беда!

Черные погибли все до единого!

— Это все из-за тебя! Экономишь на грошах!

— Нет, капитан, пищи у черномазых было вдосталь и воды, поверьте, тоже, — ответил боцман, стуча зубами от страха. — Они словно чертом задушенные.

Капитан поспешил к трюму и ужаснулся. Негры погибли все до единого. Он готов был растерзать боцмана. Не людей ему было жаль, а деньги, которые теперь он не сумеет выручить.

«Товар» погиб от недостатка воздуха. Боцман не выпускал негров на палубу, чтобы не попрыгали в воду, а трюм ни разу не проветривался.

Мы знаем, что человек вдыхает кислород, а выдыхает углекислый газ. От избытка этого газа, если им долго дышать, можно погибнуть.

Это и произошло с пассажирами «Святой Анны».

Воздух, который, в общем-то, не стоил и гроша, ввел работорговца в немалый убыток.

Трагедия невольничьего корабля вскоре стала известна в Англии, на родине Питера Броуда. Рассказ о случае со «Святой Анной» даже вошел в школьные учебники.

С той поры капитаны строго приказывали боцманам проветривать все каюты и трюмы кораблей.

А дежурных в школах Англии и сейчас иногда называют вахтенными «Святой Анны». Они обязаны следить, чтобы во время перемен форточки в классах были открыты.

Теперь люди живут в больших городах. Иные насчитывают миллионы жителей. По их улицам проезжают тысячи автомобилей и засоряют воздух выхлопными газами.

Над столицей Англии — Лондоном и другими городами иногда появляется ядовитый туман — смог. Случается, что полицейские регулировщики, которые стоят на перекрестках, задыхаются в этом смоге, как некогда пленники «Святой Анны».

Ученые обнаружили в воздухе больших городов много углекислого газа и более четырехсот других вредных веществ. Вот почему у нас в стране существует «Городская служба воздуха». За чистотой его следят сотни санитарных врачей. Это и есть те самые люди, которые «ловят воздух» и делают этим весьма полезное дело. Конечно, не руками, а особыми приборами и исследуют его.

Строго наказывают руководителей предприятий, которые не следят за чистотой воздуха.

В наших школах дежурный по классу несет «вахту свежего воздуха». Очень важную вахту.

И тот ученик, который посадил и вырастил у школы или на улице у дома деревце — крошечную фабрику кислорода, поглощающую вредный углекислый газ, — тоже несет почетную службу охраны воздуха.

В наших «воздушных кладовых» столько богатства, что только береги их да умей ими пользоваться!

Дорогие мои охохонцы

Почему я так назвал вас, мои читатели? Охохонцы — слово старинное. Его найдешь только в словарях, где живет немало слов, которые уже забыты. А иные из них даже приобрели другой смысл.

Когда-то охохонцами называли таких ребят, что готовы заохать или заахать от любой царапины, даже от легкого испуга.

Увидел мышонка, и в страхе забирается на табуретку: «Ах, страшно!» Охают от самой малой боли. Стисни им руку покрепче, пожалуй, заплачут.

Но теперь они встречаются все реже и реже. Не поэтому ли и слово «охохонец» приобрело новый смысл.

Как-то я наблюдал за нетерпеливой очередью ребят в библиотеке и услышал, как седая женщина-библиотекарь сказала, показывая на юных читателей:

— Это все охохонцы — самые лучшие наши книгочеи. Требуют таких книг, чтобы было бы им из-за чего поохать или поахать. «Ах, как интересно!», «Ох, до чего удивительно!» Им подавай книги про Луну, про железо, падающее с неба, — метеориты, про то, как добывают руду или плавят металл. А иные просят книги о далеких неизученных странах. Этот вот, — показала мне библиотекарь на вихрастого паренька, — уже полмира «объездил». Побывал в четырнадцати странах Африки. И все с помощью книг, сам пока дальше пионерского лагеря нигде не бывал.

И я подумал, что этот парень настоящий охохонец. Он обязательно побывает в дальних уголках нашей страны или, быть может, за ее пределами. Будет служить матросом на корабле, поплывет навстречу всем семи тысячам ветрам. Или станет летчиком — разведчиком погоды на наших аэродромах.

Прочитав эту книгу, вы наверняка убедились, что иное, как будто с детства знакомое, оказывается удивительным, необыкновенным.

Если бы на первой страничке этой книги я пригласил бы вас посетить «Музей воздуха», вы, конечно. удивились бы: «Зачем это? Вот он, воздух, в нашей классной комнате, в лесу, который рядом со школьным домом. Любуйся, дыши, вдыхай лесные запахи, прислушивайся к шуму листьев и трав».

А пожалуй, сейчас это вас не удивило бы. Но для «Музея воздуха», если такой создать, потребуется огромное здание со многими залами. Стены музея украсят портреты великих «открывателей воздуха», старинного нашего друга из далекого Милета, по имени Анаксимен, русского ученого Михаила Ломоносова — ему первому удалось взвесить воздух, Роберта Бойля и Роберта Гука, которые мечтали создать «искусственный воздух». Или французского химика Лавуазье — он показал человечеству, из чего состоит воздух, которым мы дышим.

Здесь были бы портреты самых первых разведчиков высоты: подьячего Крякутного и Александра Можайского — создателя первого в мире летательного аппарата тяжелее воздуха, и наших космонавтов — первых звездопроходцев Вселенной.

А сколько залов заполнят там машины, что заставляют воздух работать на нас.

Вот трудолюбиво шумит компрессор.

Каждому мы разрешили бы взять в руки пневматический гайковерт. Одно прикосновение — и гайка завинчена до отказа. Это силач-воздух помог нам.

Отбойный молот горняка, рюкзак с кислородом из багажа храбрых — все найдет здесь свое место.

А пневматическая почта?

Мы еще не сказали о ней ни слова.

Можно опустить письмо в трубу со сжатым воздухом, и оно через минуту окажется на последнем этаже шестнадцатиэтажного здания. Хотелось бы выставить в музее и современную мельницу, очищающую зерно сильной струей сжатого воздуха, и точные часы, действующие силой того же сжатого воздуха, и пневматические контрольные приборы. Они безопасны, потому что не дают искры.