Страница 25 из 141
Вот только вмешиваться я собираюсь исключительно на своей стороне. Присоединяться к повстанцам? Возможно, они и добьются успеха, свергнут нынешнюю власть, разорвут страну на кусочки и погрязнут в новой войне за влияние. Кстати нашу элитную группу слегка идеалистически настроенных личностей, при таких раскладах гарантировано списывают в утиль, а тейгу передают, возможно, не таким подготовленным, но зато верным людям. В случае поражения повстанцев, нашей группе опять же светит смерть, на сей раз от имперцев. Одним словом перспектив никаких, и пробиться в руководители повстанческой армии тоже не реально, там все свои да наши.
Попытаться перейти на сторону империи или даже податься к западникам? Может, и примут по началу, как ни как с тейгу придем, а потом опять же судьба известна. И даже если нет, то в империи и без меня куча желающих захапать себе власть и протискиваться в такой толкучке не мой метод. Хотя тут есть некоторые перспективы, особенно если делать карьеру на волне подавления бунтов, но опять же подчиняться неизвестно кому, выполняя приказы, нет до поры можно, но боюсь, там все это слишком затянется.
Идеальным будет уговорить всю команду, ну, почти всю, ночного рейда пойти за мной, объяснить им бесперспективность революционеров и то, что они фактически ничем не отличаются от существующей власти, если даже не хуже, поскольку нарушают стабильность. Собственно Львенка я уже и начал агитировать, и провел подготовительную работу с остальными интересующими меня личностями.
После чего с поддержкой небольшой, но сильной команды свалить, скорее всего, на восток и начать там подчинение и объединение местных племен. Без лишнего шума, а как буду готов двинуть на раздираемую смутой империю. Хотя так далеко еще рано планировать.
Отсюда вывод, пока не начнутся активные действия между Империей и Революционерами, ночной рейд меня полностью устраивает, и дает возможность переманить на свою сторону девочек. А вот когда нас начнут отправлять на излишне рискованные задания стоит исчезнуть.
Гм, правда, с учетом покушения на министра и столь наглого штурма тюрьмы, за нас могут взяться всерьез слишком рано, но без риска никуда.
Утро началось с уже несколько позабытого, из-за недельного отсутствия Акаме, восхитительного мясного завтрака ее производства, просто объедение. И за завтраком состоялось повторное знакомство со спасенной из застенков революционершей.
Девушкой она оказалась довольно общительной, и много благодарила нас всех за свое спасение.
- Вы спасли мне жизнь, когда я уже и не надеялась на чудо, благодарю вас. – Она вышла из-за стола, встала на колени и, коснувшись головой пола, замерла. – С этого момента можете рассчитывать на меня, я верну свой долг, а до того момента буду верно, служить вам.
Такое поведение было не совсем обычно, так что на Окой с изумлением уставились все. А если учесть что оделась она в короткие шорты и узенькую блузку, из которой ее огромные груди буквально вываливались в таком положении, посмотреть там было на что.
- Эй, встань! Ты чего… – Первой очнулась Мейн. – Ты ведь наш товарищ, и ничего нам не должна, так ведь?
Под грозным взглядом розоволоски парни быстро согласились, что именно так, даже Акаме что-то буркнула, не прекращая поглощать здоровенный окорок.
- Вставай уже, а то еда остынет! – Заметила Леоне, – А такого надругательства Акаме может и не простить.
Это подействовало, и девушка вернулась за стол. Вот только после такого выступления и без того не малый интерес к ней только возрос.
- А что это такое было? – Спросил я. – Ну, это обещание и прочее, никогда ни о чем не слышал, это обычаи твоей родины?
- Да. – Не очень красноречиво ответила она.
- И ты всем спасшим твою жизнь предлагаешь службу? А как же прошлые обязательства? – Попробовал я ее разговорить.
- Да, расскажи о себе, а то тебя только Лаббак и знает. – Поддержала меня Лео.
- Не то, чтоб знаю, просто несколько раз виделись. – Уточнил зеленоволосый.
- Простите, я думала, вы и так уже все выяснили, и… простите…
- Выяснили, – отвлеклась от еды Акаме. – Надженда получила твое личное дело из штаба, но чтоб познакомится лучше поговорить…
Вот после этого предложения у Окой и проснулась общительность.
Росла и воспитывалась она на западе в храме боевых искусств Кога. Этот храм своим тейгу позволяющим из людей делать аналог Йома не обладал, поэтому упор там делался на физическую подготовку, оттачивание техники, и алхимию. В принципе алхимия это вливание в человека различных вытяжек из кусков местных монстров, с малопредсказуемым эффектом. С тейгу действуют, почти так же, только у них там результат гарантирован. Но храм стоит давно, и какие-то рецепты у него образовались. Так что нашу новую знакомую простым человеком назвать трудно, но и до выходцев из Коукен ей далеко, хоть она и пыталась нас заверить в обратном.
В общем, выросла она, в этом закрытом заведении успешно пережив все впихнутые в нее декокты, в результате чего она стала заметно живучее, повысилась регенерация, рука, сломанная дня за три, в норму придет, и получила общее улучшение организма. Что в купе с профессиональной подготовкой делает ее опасным противником, но только не для владельца тейгу. После сдачи выпускных экзаменов, в шестнадцать лет, ее принял на службу имперский генерал, некто Малик Кепер. Обычная практика применительно к выпускникам таких заведений, заказчик получает славящихся своей верностью профессионалов, а храм ха найм своих бойцов получает очень солидные деньги.
Лет пять она ему, верно, служила, в основном на должности телохранителя, и грелки. Сама призналась. После чего генерал попал в опалу, и в последний момент ускользнул от посланных по его душу карателей, и довольно быстро прибился к революционерам. И не просто прибился, а на не самых последних позициях.
Дальше Окой предпочла в подробности не вдаваться, сухо сообщив, что не смогла в одном из мелких сражений сберечь жизнь нанимателя и осталась без хозяина. Что делать в такой ситуации она представляла плохо. Но выход ей подсказали революционеры, предложив контракт наемника.
- Так ты что просто наемник? – Возмутилась Мейн, когда рассказ добрался до этого момента. – Ты сражаешься не ради свободы простых людей и свержения тирании премьер-министра, а ради денег?
- Да. – Просто пояснила она. – Я должна была бы вернуться в храм, но мне захотелось попробовать пожить для себя, а для этого нужны деньги, вот я и решила заняться тем, что умею лучше всего.
На это Мейн все еще шокированная отсутствием великой идеи борьбы народов ничего не ответила, а Окой продолжила, точнее, закончила свою историю, рассказав как попала в тюрьму. Просто по глупости и врожденной наивности начальства, сдал их базу один из благодарных горожан за вознаграждение. А что касается ее высокопарного обещания служить и все такое, то это даже не из традиций храма. Ну, как она может платить всем и каждому за свое спасение, когда у нее и так должен быть контракт? Это скорее издержки воспитания основанного на верности и благодарности, так что это ее личная инициатива, вернуть долг спасшим ее жизнь.
- И что ты действительно собираешься выполнять любые наши приказы? – Проявил интерес Лаббак.
- Любые, если они не несут вред одному из моих спасителей, – согласилась девушка.
- А если я прикажу…
- Лаббак! Только попробуй и я тебя… – Многообещающе пообещала Мейн, у парня мгновенно пропали любые мысли по любому поводу. – И вообще Окой бросай эти глупости, тебя спасали не ради благодарности, а потому, что мы воюем на оной стороне, пусть даже ты это делаешь только ради денег.
Под конец завтрака объявился паровоз имени Надежды, хорошо, что мы уже поели, и аппетит испортить она никому не смогла. Заглянула к нам она с целью уведомить Окой, что по решению штаба ее решено было оставить в нашей группе, благо подготовка у нее нормальная, и рас так то стоит попробовать принять одно из имеющихся у нас тейгу.